Меч богов - Брюс Р. Корделл

смыл все его тревоги. Разбросанные вокруг его тарелки крошки свидетельствовали о том, что отсутствием аппетита он точно не страдал.

- Съешь что-нибудь, - предложила Карменере, указывая на блюдо с фруктами и сыром и груду дымящихся плоских пирогов.

Схватив бледный продолговатый фрукт, Демаскус вгрызся в него. Тот оказался на удивление сладким и твёрдым. Он расправился с ним за пару мгновений, оставив только черенок.

Улыбнувшись, Чант передал ему кусок сыра.

- Попробуй. У серебряной звезды отменный вкус!

Карменере кивнула, принимая комплимент Чанта.

Демаскус попробовал сыр. Тот оказался мягким и слегка пикантным – лучший из всех сыров, которые ему доводилось есть на своей памяти. Не то, чтобы это многое значило.

- Благодарю за то, что приютила и накормила нас, - произнёс он.

- Не за что, - ответила жрица. – Если любите копчёное мясо, у меня оно тоже есть. Я не стала выставлять его на стол, так как Рилтана не ест мясо.

- Ты не ешь… мясо? – спросил Чант голосом, в котором звучало такое недоверие, будто Карменере только что поведала им, что солнце завтра рухнет на Фаэрун.

- Не ем, - подтвердила Рилтана.

- Это что-то нездоровое. Ты что, больна? Оно же такое вкусное!

Рилтана вздохнула.

- Не люблю обсуждать свои привычки, но, раз уж ты спросил… Я не ем плоть зверей, потому что они являются живыми существами, как ты или я. Им, как и нам, знакома скорбь, радость и чувство потери. Мне это кажется чем-то вроде каннибализма, и я предпочитаю избегать такую пищу.

Чант взмахнул головой.

- Но мир так устроен! Волк ест кролика, мы едим волка.

- Ох, во имя любви Каршимиса, у нас есть выбор, а у волка нет. И то не всегда. Мне довелось слышать слишком много историй о говорящих магических животных, чтобы я чувствовала себя комфортно, вгрызаясь в сэндвич с говядиной. Откуда мне знать, что эта плоть не принадлежит минотавру?

Ростовщик открыл было рот, но закрыл снова.

- Копчёная рыба может оказаться русалкой или морским эльфом, - продолжила Рилтана. – Не хочу сожрать ребёнка морских эльфов, который случайно попался в рыбацкие сети, понимаешь?

Некоторое время Чант молча разглядывал воровку, а затем покачал головой.

Демаскус взял ещё один кусок сыра. Не прекращая жевать, он наблюдал за Карменере и Рилтаной. Воровка по-прежнему оставалась напряжена, но, судя по всему, опасения, терзавшие её прошлой ночью, развеялись. Ему показалось, что все противоречия между ней и жрицей были улажены.

- Итак, - произнёс Чант, наконец отставив тарелку, - мы готовы выступить в путь?

Набрав полную грудь воздуха, Карменере выдохнула.

- Да. Я организовала встречу, и за нами вышлют экипаж с дипломатическим флагом. Прибыв во дворец со всей помпой, мы избежим множества бюрократических проволочек.

Сунув в рот кусок хлеба, ростовщик кивнул и неразборчиво пробормотал:

- Ещё раз спасибо за помощь.

- Я – серебряная звезда Селуне. Неужели я могла не откликнуться? - ответила Карменере, перекатывая в ладони лиловую сливу.

- Она делает всё, что в её силах, чтобы помогать людям, - с улыбкой произнесла Рилтана. – Всегда.

- Даже если эти люди отвечают на мою дружбу… - Карменере устремила взгляд на стол. Её лицо помрачнело.

Улыбка Рилтаны застыла, и она обмякла, словно восковая свеча, которую забыли на окне.

Демаскус кашлянул. Грош цена его выводам. В комнате воцарилось неловкое напряжённое молчание.

Нет, так не пойдёт. Нарушив тишину, он заговорил:

- Карменере, расскажи о своей связи с Селуне. Насколько вы близки? Она говорит с тобой?

Медленно подняв голову, Карменере кивнула. Напряжённая гримаса исчезла с её лица.

- Это было бы просто чудесно, но такой милости я ещё не удостоилась. Как и все серебряные звёзды, я иду туда, куда меня ведёт лунный свет. Множество историй повествуют о том, что боги и смертные способны общаться напрямую, но я сомневаюсь, что это происходит часто. У богов и так хватает забот – как в этом мире, так и в прочих.

Демаскус ограничился кивком, хотя не мог не вспомнить свою встречу с аватаром Огмы и небольшой амулет, который он принял у него из рук.

Но ни этого украшения в виде свитка, ни всех прочих, которые являлись ему в видениях, при нём больше не было. Всё, что у него оставалось – лишь обрывочные осколки воспоминаний да заявления загадочного куска ткани, который, судя по всему, лучше всего подходил для того, чтобы душить кого-то.

- Если твоя богиня никогда не говорит с тобой, как ты можешь быть уверена в том, что исполняешь её волю? – спросил он.

- Разве может быть иначе? – откликнулась Карменере. – Когда я прошу Селуне о помощи, её сила наполняет меня. На свои молитвы я получаю ответ. Если я чем-то вызову её неудовольствие, то наверняка лишусь способности исцелять и благословлять.

Ты сильно удивишься, - подумал он, снова обратившись к воспоминаниям о том, как аватар просил его разобраться с Андрилом Яннатаром. Тот сказал ему: «Мне не под силу добраться до Андрила напрямую, ведь он уверен в том, что поступает праведно». Кем бы ни являлся этот Андрил, он, очевидно, был искренне убеждён, что исполняет волю Огмы, и поэтому не утратил свои способности, используя их во славу Переплётчика.

Перед главным входом послышался перезвон колокольчиков.

- Карета прибыла, - произнесла Карменере. – Пора отправляться на встречу с королевой.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Эйрспур

Год Нестареющего (1479 ЛД)

Снаружи экипаж был отделан золотом, а внутри его освещали магические огни. На плюшевых сиденьях лежали жёлто-зелёные подушки, а потолок и стены оказались обиты красным фетром. Сзади находилось оконце, но Демаскус отметил, что оно было слишком узким, чтобы в него можно было попасть стрелой так, чтобы наверняка убить одного из сидящих в карете. В дверях окна были шире, но, по крайней мере, из них он имел возможность увидеть того, кто решится на них напасть.

- К такому легко привыкнуть, - произнёс Чант, поудобней устраиваясь на подушках.

- Наслаждайся, пока можешь, - сказала Рилтана, которая уселась рядом со жрицей. Демаскус расположился напротив неё, сбоку от ростовщика. – Придворные экипажи редко выезжают на улицы. Их не всегда посылают даже за теми, кто связан с королевой. Я, например, еду в таком впервые.

Карменере поджала губы.

- Из-за твоих выходок