Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила (сборник) - Александр Михайловский

Самое сложное в полученных мною заданиях было переправить людей, грузы и по возможности вагоны этих литерных составов через Байкал. Для того чтобы самолично проследить за работами по сооружению ледовой железнодорожной трассы через озеро, я сел в свой поезд и срочно выехал из Харбина на Байкал. И вот я уже почти у цели…

14 (1) февраля 1904 года, 00–15. Траверз Мок-по. Крейсер «Москва»

Подполковник Николай Ильин

Вот, как говорят в народе, то ни рубля, а тут сразу алтын. После нашего перемещения в прошлое мне довелось заняться своим привычным делом – анализом всего того, что нам известно о русско-японской войне, и на основании тех изменений, которые мы внесли своим появлением, прогнозировать возможные варианты развития событий.

Естественно, что информацию о происходящем пришлось добывать не только открыто. Я поручил всем особистам при общении с предками выуживать у них интересующие нас сведения, задавая невинные вопросы. Ответы на них сами по себе имели ничтожную ценность, но, тщательно проанализированные и обобщенные, они достаточно полно раскрывали картину того, что происходило в штабе наместника. А подробный расклад сил, среди которых были и те, кто недружелюбно относился к нам, был очень интересен адмиралу Ларионову и полковнику Бережному.

Приходилось нам допрашивать и японских военнопленных, захваченных в ходе боевых действий. Таких было совсем немного, в основном рядовые солдаты и матросы. Да и единичные плененные офицеры не занимали высоких должностей в императорской армии и флоте. И тут вдруг среди ночи на тебе подарок – сразу два генерала. Да еще какие – командующий 1-й японской армией, высадившейся в Корее, генерал Куроки Тамэмото, и самый настоящий британский генерал-лейтенант Йен Гамильтон, военный представитель английского командования в Японии. Эта птичка с берегов Туманного Альбиона попалась нашим морпехам во время вполне рядового поиска на вражеском берегу. Капитана 1-го ранга Иванова заинтересовал японский миноносец, пытавшийся прокрасться с Цусимских островов к корейскому побережью. Решение «брать демонов живьем» оказалось вполне оправданным. На месте встречи наших доблестных морских пехотинцев ожидала самая настоящая жар-птица. Перед допросом я ознакомился с подробным послужным списком британского генерала. И он впечатлял.

Конечно, чисто штабной крысой его назвать было бы несправедливо. Гамильтон понюхал пороху – он участвовал в 1878 году в боевых действиях в Афганистане, а в 1881 году – в Южной Африке во время первой войны с бурами. Там он получил пулю в левое плечо, после чего едва не сыграл в ящик. Память о Южной Африке у него осталась на всю жизнь – он с трудом владел раненой рукой. Но, несмотря на это, Гамильтону еще несколько раз пришлось повоевать в тех местах.

Но генерал не был и просто «старым солдатом, не знающим слов любви…». Его можно было назвать, скорее, моим коллегой. Дело в том, что Гамильтон занимался разведкой. Во всяком случае, последняя его должность перед отправкой в Японию – генерал-квартирмейстер Военного министерства Британии. Это что-то вроде начальника Разведуправления британской армии. Кроме того, Гамильтон был знаком со многими влиятельными политиками. В частности, среди них был один молодой, но подающий большие надежды журналист, с которым генерал познакомился во время Бурской кампании. Этот журналист попал в плен к бурам, чудом избежал расстрела, ухитрился совершить побег и с триумфом вернуться в Британию. Имя этого журналиста – Уинстон Черчилль.

Кроме того, из нашей реальной истории мне было известно, что престарелый генерал Гамильтон в числе немногих будет допущен для бесед с заместителем Гитлера Рудольфом Гессом, перелетевшим в Британию с целью уговорить английскую правящую верхушку пойти на соглашение с фюрером. Значит, та еще сволочь.

Да и в Корею генерал Гамильтон прибыл не для того, чтобы полюбоваться местными достопримечательностями и отведать парочку блюд из собачатины. Задание у него было вполне конкретное – разведка. В качестве военного советника Гамильтон был не совсем подходящей фигурой. Во время англо-бурской войны бригада, которой он командовал, довольно неудачно действовала при осаде Ледисмита. Зато морить голодом в лагерях женщин и детей у британцев получалось отлично. Протестантская этика, мать ее, во всей ее красе.

А позже, уже в нашей реальности, во время Первой мировой войны, он был назначен командующим десантным корпусом во время Дарданелльской операции. Чем она закончилась – хорошо известно. Результат, так сказать, налицо. Так что направлен он был, скорее всего, для того, чтобы провести оценку боеспособности потенциальных противников Британии – Японии и России.

Я прикинул, что беседа с таким матерым разведчиком будет делом непростым. И тщательно подготовился к ней. Хотя у нас и имелись специалисты по силовым методам допроса, мы решили применить к генералу современные, медикаментозные способы по развязыванию языка. Кроме того, крайне не рекомендуется бить допрашиваемого, если ты заранее не знаешь, что именно он должен тебе сказать. Аксиома. Пентотат натрия и так сделает его разговорчивым. К тому же мы хотели использовать попавшего к нам в руки английского военнослужащего такого ранга для возможной политической игры.

Еще раз перечитав досье сэра Йена Гамильтона, я позвонил вахтенному офицеру крейсера и попросил привести ко мне пленного британца, доставленного к нам с «Адмирала Ушакова» вертолетом и содержавшегося рядом с генералом Куроки в маленьких одиночных клетушках, превращенных из каптерок во временные КПЗ.

И в XXI веке «Москва» была готова в любой момент отправиться на «пиратское сафари», а значит, и имела места для содержания во временном заключении разных бедняг. Хотя, если сказать честно, большинству из постояльцев этих апартаментов стоило бы устроить прогулку по доске за борт, не заморачиваясь формальностями.

Вскоре в дверь кают-компании, которая на время стала комнатой для допросов, постучали. Вошедший вахтенный сообщил, что британский генерал доставлен. Упакован он был по полному разряду. На голове черный мешок, руки скованы наручниками за спиной. Это кто ж так постарался? Морпехи, не иначе.

Гамильтон, уже немного успевший прийти в себя после событий, приведших его в плен, старался выглядеть как истинный джентльмен. А именно – после того как конвоир стащил с его головы мешок, попытался испепелить взглядом наглого русского варвара, позволившего так грубо обойтись с подданным его величества. Тоже мне – дракон Смок! Свои претензии о «грубом нарушении законов ведения войны» он поспешил изложить мне, едва с его губ содрали полоску скотча. Если вспомнить про роскошные рыжие усы, то эта процедура вполне заменяла отсутствующую в нашем арсенале «третью степень».

Я меланхолично выслушал полные благородного негодования слова генерала. Потом заметил, что наши люди действовали вполне по-английски, то есть так, как считали нужным.

– Генерал, а как поступал с бурами ваш непосредственный начальник, лорд Китченер? Не по его ли приказу гражданское население загоняли в концлагеря, где несчастные тысячами умирали от голода и болезней? Помнится, после Ледисмита и кратковременной командировки в Англию вы до конца войны были у него начальником штаба. Так что в смерти тех женщин и детей есть ваша вина. К тому же вас взяли в плен с оружием в руках. А, насколько я помню, Российская империя и Британия вроде бы еще не находятся в состоянии войны.

Генерал Гамильтон возмущенно фыркнул и встопорщил от гнева свои пышные усы.

– Мистер… не знаю, как вас там по имени, в Трансваале я выполнял свой долг перед короной! И какое было мне дело до тех безумцев, которые пытались сопротивляться всей мощи Британской империи. В расположении же японских войск я находился в качестве военного наблюдателя. Вы же прекрасно знаете, что и в составе Российской армии наверняка есть представители вооруженных сил иностранных государств, которые направлены в качестве наблюдателей в зону боевых действий.

– Да, но наблюдатели не пытаются давать советы и помогать одной из сторон – участнице вооруженного противостояния. А документы, найденные при вашем пленении, говорят именно о том, что вы принимали активное участие в планировании и проведении десантной операции. Не делайте удивленные глаза – в портфеле адъютанта генерала Куроки мы нашли много интересных бумаг. Неужели начало боевых действий и высадка первого эшелона десанта еще до объявления войны – это лично ваша идея? Ай-ай-ай, как нехорошо получилось! Так японские войска в Корее, получается, – это просто бандиты. И вас поймали в одной с ними компании.

– Мало ли что эти японцы напишут! Я не намерен отвечать за их фантазии! – британец вскинулся на своей табуретке, но конвоир удержал его, надавив на плечи. – Я требую своего немедленного освобождения. Вы, кстати, так мне и не представились…