Ваш покорный слуга кот - Нацумэ Сосэки

– Где ты их обтачиваешь?

– В университетской лаборатории. Приступаю к работе с утра, потом делаю перерыв на обед и снова точу, пока не стемнеет. Занятие не из веселых.

– Значит, из-за этих шариков ты сейчас страшно занят и каждый день, даже по воскресеньям, ходишь в университет?

– Да, пока я только тем и занимаюсь, что с утра до вечера обтачиваю шарики.

– Заделался я доктором по производству шариков и пробрался в… И, услышав о твоем усердии, даже Нос, каким бы спесивым он ни был, почувствует благодарность. Недавно я был в библиотеке, а когда уходил домой, неожиданно встретился с Робай-куном. Я очень удивился, что он даже после окончания университета продолжает ходить в библиотеку, и сказал: «Вы молодец, здорово занимаетесь». Сэнсэй сделал недоуменное лицо и ответил: «Что вы, я сюда не книжки читать пришел, а в уборную, малая нужда меня одолела». Мы от души посмеялись. Как о примере редкого трудолюбия я хочу написать о тебе в новом издании книги «Мэнцю»[135]. И показать, какая глубокая пропасть лежит между тобой и Робай-куном.

Комментарии Мэйтэй-куна, как всегда, были слишком многословны. Хозяин снова принял серьезный вид и спросил:

– Хорошо, ты каждый день обтачиваешь шарики, но когда же ты намерен заняться самим исследованием?

– Если работать, как сейчас, то и десяти лет не хватит, — ответил Кангэцу-кун. По-видимому, он обладал более беззаботным характером, чем хозяин.

– Десять лет!… Ты уж точи немного побыстрее.

– Десять лет — это еще быстро, я боюсь, как бы не понадобилось двадцать.

– О ужас!… Оказывается, совсем не легко стать доктором.

– Я и сам хочу закончить как можно быстрее, чтобы вы наконец успокоились, но вот никак не могу выточить шарик, а без него не поставишь ни одного опыта…

Кангэцу-кун минуту помолчал, потом заговорил снова:

– Да вы не беспокойтесь. Канэда тоже прекрасно знает, что я сейчас все время вожусь с шариками. Несколько дней назад я был у них и рассказал, как у меня обстоят дела, — закончил он с победоносным видом.

Хозяйка, которая внимательно прислушивалась к разговору мужчин, хотя ровным счетом ничего не понимала, подозрительно спросила:

– А разве Канэда не уехали всей семьей еще в прошлом месяце к морю? Кангэцу-кун смутился.

– Странно. Как же так? — растерянно проговорил он.

В такие минуты Мэйтэй-кун незаменим — как только в разговоре наступает заминка, кто-нибудь окажется в затруднительном положении или захочет спать — он тут как тут.

– Это же замечательно, почти мистика: в прошлом месяце они уехали к морю, а несколько дней назад ты встречался с ними в Токио. Как говорят, спиритическая встреча. Такое случается, когда двое людей много думают друг о друге. С первого взгляда это кажется сном, но иногда сны бывают реальнее действительности. Нет ничего удивительного, что вы, хозяюшка, начали сомневаться — ведь вы поженились с Кусями-куном, совсем не думая друг о друге, и за всю жизнь не узнали, что такое любовь…

– На каком основании вы так говорите? Это просто оскорбительно. — Хозяйка прервала Мэйтэя на полуслове.

– Но ведь и ты, кажется, никогда не испытывал мук любви, — хозяин ответил ударом на удар, придя на помощь супруге.

– Слухи о моих любовных похождениях никогда не живут больше семидесяти пяти дней[136], а поэтому вы их, наверное, просто не помните… собственно говоря, то, что я прожил всю жизнь холостяком, тоже результат несчастной любви, — ответил Мэйтэй и обвел присутствующих взглядом.

– Хо-хо, интересно, — сказала хозяйка.

– Опять морочишь людям головы, — пробурчал хозяин и отвернулся.

И лишь Кангэцу-кун проговорил:

– Расскажите, я хочу извлечь урок из этой истории, — и улыбнулся, как всегда ехидно.

– В ней тоже очень много мистики, и если бы я рассказал ее покойному Коидзуми Якумо-сэнсэю. он, наверное, был бы в восторге, но, к сожалению, сэнсэй сейчас спит вечным сном и, по правде говоря, мне об этом не хотелось бы вспоминать. Однако если вы просите, то так уж и быть — откроюсь. А вы, в свою очередь, обещайте внимательно выслушать меня до конца, — предупредил Мэйтэй и наконец приступил к рассказу:

– Как сейчас помню, это случилось… э-э… сколько же лет уже прошло?., ну, да ладно, предположим, что это случилось приблизительно пятнадцать-шестнадцать лет тому назад.

– Чушь, — ухмыльнулся хозяин.

– Ах, какая у вас плохая память, — насмешливо проговорила хозяйка. Один Кангэцу-кун, выполняя обещание, не проронил ни слова и всем своим видом желал выказать готовность слушать дальше.

– Во всяком случае, это было зимой. Я тогда путешествовал по Этиго, — прошел долину Бамбукового побега в уезде Камбара и поднялся на перевал Кувшина Осьминога, откуда собирался спуститься в Айдзу. Тут его снова перебил хозяин:

– Где ты нашел такие места?

– Не прерывайте, пожалуйста, это так интересно, — остановила его хозяйка.

– Солнце село, дорога незнакомая, хотелось есть, поэтому мне ничего не оставалось как постучаться в одинокий дом, стоявший на самом перевале, объяснить в чем дело и попроситься на ночлег. «Пожалуйста, пожалуйста, заходите», — последовал ответ. При свете поднесенной к моему лицу свечи я увидел девушку и обомлел. Вот когда я познал колдовскую силу злодейки, именуемой любовью.

– Вот так так. Неужели в диких лесах есть красавицы?

– И в горах, и на море, везде… Хозяюшка, вот бы вам хоть одним глазком взглянуть на нее, ах, какая девушка. У нее была прическа бункин-но такасимада.

– Да ну! — воскликнула хозяйка.

– Я вошел в дом. Посреди комнаты в восемь циновок горел большой очаг. Вокруг него мы и уселись вчетвером: девушка, ее дедушка, бабушка и я. «Вы, вероятно, проголодались?» — спросила меня девушка. «Накормите меня чем угодно, но только поскорее», — попросил я. «У нас сегодня дорогой гость, давай угостим его по крайней мере змеями», — сказал старик. Слушайте внимательно, сейчас я перейду к истории несчастной любви.

– Сэнсэй, мы слушаем вас очень внимательно, но, наверное, даже в Этиго зимой не бывает змей.

– Гм, вполне законный вопрос. Однако, когда рассказывают такую поэтическую историю, придирки совершенно неуместны. Разве в романе Кёка крабы не вылезают из-под снега.

– Вот как, — только и сказал Кангэцу-кун и приготовился слушать дальше.

– В то время я больше, чем кто-либо другой, любил есть всякую нечисть, но саранча, слизняки, красные лягушки мне уже порядочно надоели, а поэтому змеи показались мне блюдом очень тонким. «Поскорее подавайте их сюда», — ответил я старику. Тот насыпал в кастрюлю рису, поставил на огонь и стал варить. Я взглянул на крышку кастрюли и удивился — в ней было проделано около десяти отверстий и из всех струйками вырывался пар. «Ловко придумано, для деревни совсем не плохо», — решил я. Старик вдруг поднялся и вышел, но скоро вернулся, держа под мышкой большую корзину. Как ни в чем не бывало он поставил ее рядом с очагом. Я заглянул в нее… О, ужас! Она была полна змей. Защищаясь от холода, они переплелись между собой и образовали один сплошной клубок.

– Хватит о таких вещах. Противно слушать, — сказала хозяйка, сдвинув брови.

– Что значит «хватит», — это же главная причина несчастной любви, так что придется выслушать. Через некоторое время старик поднял левой рукой крышку кастрюли, а правой схватил весь этот клубок, бросил его в кастрюлю и накрыл крышкой. В эту минуту у меня даже дух захватило.

– Да перестаньте вы в конце концов, — пугливо воскликнула хозяйка.

– Скоро дойду до несчастной любви, потерпите немного. Не прошло и минуты, как из одной дыры в крышке кастрюли высунулась голова змеи. Я испуганно вздрогнул. «Ты смотри, думаю, вылезла все-таки». Но в эту минуту из другой дыры показалась еще одна голова. Змеиные головы стали появляться отовсюду, постепенно вся кастрюля оказалась унизанной ими.

– С чего бы это они стали вылезать? — подозрительно спросил Кусями-сэнсэй.

– В кастрюле им было горячо, и, естественно, все они старались спастись бегством. Вскоре старик сказал: «Уже готово, вытаскивай» — или что-то в этом роде. «Ага», — ответила старуха. «Сейчас», — произнесла девушка, и они вместе принялись хватать змей за головы. Хребет, аккуратно отделяясь от мяса, вытаскивался вместе с головой. В кастрюле оставалось одно мясо. Здорово получалось.

– Это называется вытаскиванием змеиных хребтов? — посмеиваясь, сказал Кангэцу-кун.

– Оно самое. Ловко это у них получалось, правда? Потом она сняла крышку, перемешала рис с мясом и подала мне: «Кушайте».

– И ты ел? — холодно спросил хозяин; хозяйка же с гримасой отвращения на лице проворчала:

– Ну, хватит, меня и так уже мутит, теперь есть ничего не смогу.

– Хозяюшка, вам никогда не приходилось есть змеиного мяса, потому и возражаете. Советую попробовать, оно такое вкусное, что всю жизнь помнить будете.