Славия. Паруса над океаном - Александр Белый

Теперь мы особо никуда не спешили, спокойно выезжали на зачистку местности от хищников, и на местах будущих населенных пунктов отдыхали не менее двух суток. Участвовали с Иваном в основании каждого города и закладке фундаментов зданий администраций и казарм. В нарезке земли крестьянам участия не принимал, но при выделении и пожизненном закреплении беспошлинной земли семьям казаков, особенно в транзитных поселениях, присутствовал лично. Кроме того, еще двадцать лет разрешил абсолютно всем желающим добирать столько земли, сколько они смогут обработать. Особо предупредил, чтобы хлеб сеять не ленились, чтобы выделенная земля не гуляла, иначе будут они не землю копать, а вместе с неграми руду и уголь.

Как-то, вернувшись с охоты, на которой добыли двух страусов, расположился на участке, выделенном казаку Ваське, тому самому, который в Агадире взял себе жену на меч и перезаряжал использованные патроны. Сам Васька свежевал страусов, аккуратно снимал перья вместе со шкурой, а его молоденькая жена вскапывала грядку, что-то совала в землю и поливала принесенной из ручья водой.

– Золотко, а что ты сейчас делаешь?

– Ой! Господин! – Девчонка поклонилась и густо покраснела, смутившись от того, что я снизошел до нее с разговором. – Это я сажаю косточки вишен, слив, абрикосов, яблонь и груш. Маруся, соседка наша дала. Только Вася сомневается, будут они расти или не будут?

– Не сомневайтесь, будут. – Мне вдруг вспомнилось, что в этих местах были, наверное, самые большие вишневые сады на планете, и местную свежую и замороженную вишню из терминалов грузового аэропорта Йоханнесбурга экспортировали по всему миру. Заметив, что Васька закончил свежевать вторую тушу, подозвал к себе.

– Слушаю, ваша светлость. – Он подошел, кивнул уважительно, но с достоинством.

– Присаживайся. – Как только парень плюхнулся рядом, продолжил: – У меня к тебе есть дело. Ближе к лету, имею в виду местное лето, а по европейским понятиям это где-то декабрь месяц, в степи появится множество мелких цыплят-страусят. Их нужно будет наловить и одомашнить, приручить и держать как курей.

– А получится? – Он немного отстранился и с недоверием посмотрел на меня.

– Не сомневайся, получится. Ты знаешь, какие они яйца несут? Вот такие. – Сложил вместе два кулака и ткнул ему под нос. – Фунтов по пять весом, а по-нашему – полтора-два килограмма.

– Ого!

– Вот тебе и ого! За ними даже особый уход не нужен, только загородку гектара на три из лозняка сделай. На следующий год тын переставишь, а на этом месте получится отлично удобренный лан. Понятно?

– Понятно-то понятно, только без винтовки к такой курице даже боязно подходить…

– Не боись, поверь мне. Так делают арабы, а ты что, глупей какого-то араба?

– Арапа?! Нет, ваша светлость, никак не глупей.

– Вот и я так думаю. Через полтора года напишешь мне, что у тебя получилось. Понятно?

– Понятно! Только писать-то куда?

– Пиши на Ивана Тимофеевича. Или прямо в город лейтенанта Водяного можешь передать. Он на реке будет стоять, километров сто пятьдесят северо-западнее и вниз. Там организуют одну из четырех ярмарок, товары будут возить из всего графства, зерно вы там продавать будете, оттуда же наладим водное сообщение со Стояновом, баркасы пустим.

– Так это даже ближе, чем до Иванграда?

– Вполовину ближе.

– О! Это очень хорошо! – Помолчав минуту, Васька заверил: – Не сомневайтесь, ваша светлость, все сделаю, как вы говорите. Нет, не глупее я какого-то дикого арапа.

На двадцать девятый день путешествие по Высокому Полю подошло к концу. Отец Герасим, который вместе с оставшимся батюшкой из будущего прихода Водяного и двумя своими «монасями» повсюду сопровождал меня, отслужил утреннюю службу, затем освятил места будущих казацких усадеб самого дальнего, крайнего селения, и наш оставшийся, совсем маленький караван свернул на северо-запад.

Мы основали города и поселки в западной части плодородных земель, разместили их широкой дугой по направлению к водным артериям, способным перемещать людей и грузы между восточной и западной частями континента. Заселение центральных, восточных и южных районов Высокого Поля это дело далекой перспективы, но очень надеюсь, что перспектива эта – в обозримом будущем.

Провожавший нас казачий разъезд остановился у выступов горной гряды, казаки сняли шапки и долго махали нам вслед. А мы стали спускаться на нижнее плато, в район несостоявшегося в этой истории города Кимберли, а теперь будущей алмазной столицы моей страны.

Когда-то в той жизни после сдачи объекта заказчик возил нас (имею в виду работников моей компании) сюда на экскурсию, посмотреть Большую дыру[32]. Здесь во второй половине XIX века была ферма братьев Де Бирс, на которой нашли россыпь довольно крупных алмазов. Говорят, компания старателей расположилась на отдых, люди решили приготовить добытую антилопу да вина попить. Расселись в кружок и заметили в траве блестящие, вымытые дождем камни.

Из рассказов не помню, в каком году это началось, но в памяти осталась информация, что здешняя яма копалась круглосуточно сорока пятью тысячами старателей в течение сорока пяти лет, пока не хлынули подземные воды и ее не затопило. Вручную, без каких-либо механизмов, с помощью кирки, лопаты и ведра вырыли карьер размером около четырехсот шестидесяти метров и глубиной больше километра. Вынули десятки миллионов тонн грунта, из которого извлекли примерно три тонны алмазов. Это поправило материальное положение нескольких тысяч семей и обеспечило миллионное состояние главе частной компании «Де Бирс» мистеру Сесилю Родсу и многомиллиардное – его потомкам.

Вот и мы на третьи сутки после того, как уехали с Высокого Поля, сделали большой привал у небольшого ручья – в том самом месте, где стоял город Кимберли. Скинули с вьюков наземь трех только что добытых антилоп гну и стали готовиться к длительному отдыху. Пристегнул Чайке длинные поводья, перекинул ей через голову: ноги будут путаться, и лошадь не уйдет далеко, сможет свободно пожевать подсохшее луговое сено. Погладил Ворона, который стал пристраиваться к мамке, из седельного чехла вытащил винтовку и решил осмотреться.

– Данко, – позвал Ангелова, заметив, что лошадь нервно фыркнула и вытянула шею, как легавая собака, – возьми всех свободных от кухни и прочеши окрестности на предмет хищников. Здесь останемся на ночь. И прикажи нарубить колючек[33] для лагеря и загона.

Тот объявил бойцам привал и отдых до утра, начал раздавать указания, организовал облаву, я же стал внимательно осматривать окрестности. Когда посещал Кимберли в той жизни, никакой особой растительности здесь не наблюдалось. Этот карьер, окруженный городом, был словно заповедник древности: терриконы, кое-где поросшие кустарником, и Большая дыра. Но основные ориентиры, хорошо запомнившиеся при подъезде от Августин-роуд – два угловатых валуна, так и присутствовали.

Проверил наличие патрона в патроннике и освободил пружину взвода курка, мягко отжав боек в нижнее положение. Уложил винтовку на изгиб левой руки, подхватил ее под ствольную коробку, удерживая за скобу затвора, и отправился на прогулку.

Не буду скрывать, решил побродить и потоптаться по прилегающей территории с самыми определенными намерениями. Наверное, в молодой душе Михайла взыграло ребячество: уж очень хотелось первым засунуть руку в кимберлитовую трубку. Отошел от лагеря шагов на пятьдесят, внимательно посматривая под ноги, и вдруг боковым зрением за кустами, расположенными метрах в пятнадцати справа, заметил промелькнувшее пятнистое нечто.

Любой воин прекрасно знает, насколько сложно оперативно отреагировать на угрозу, появившуюся с правого фланга, особенно когда ствол заряжен под правую руку. Но ситуация развивалась мгновенно, времени на размышления не оставалось. Действуя чисто автоматически, без какой-либо задней мысли, большим пальцем правой руки взвел курок, шейка приклада легла в ладонь, а указательный палец – на спусковой крючок.

Перед тем как почувствовал опасность справа, как раз левой ногой разгребал траву, поэтому носок сапога оказался зафиксирован клочком сухого сена, и для того, чтобы его выдернуть и переставить, нужно было потерять как минимум одну секунду, чего позволить себе никак не мог. Поэтому, не меняя положения ног, пришлось резко скрутить корпус узлом вправо на девяносто градусов, а винтовку выкинуть на все сто восемьдесят.

Метрах в семи от себя увидел абсолютно бесшумно приземлившегося на жухлую траву, грациозно выгнувшего пятнистое тело «баранкой» для очередного прыжка огромного кошака с изогнутым книзу хвостом. Скажу сразу, что если бы не ежедневная физподготовка, тренировки с клинком на реакцию и упражнения на растяжку, следующая секунда жизни была бы в моей одиссее последней.