Живучий - Константин Муравьёв

Неожиданный сквозняк подул в спину.

«Опять эта криворукая служанка, как там ее, плохо закрыла окно, мало я с нею поразвлекся», — подумал граф, подходя к распахнувшимся створкам. Он закрыл окно, повернулся в комнату и увидел прямо напротив себя молодого чела с соломенными волосами.

Не говоря ни слова, тот одним движением отсек графу ухо, и только Теран собрался заорать, как ему в рот сунули кляп.

— Будешь орать, отрежу еще что-нибудь, — спокойно сказал незнакомец, — ты мне целым не нужен. Деньги, драгоценности, артефакты и прочее?

Граф хотел ответить, что у него ничего нет, что этот неизвестный со стальным взглядом ошибся, но сказать ничего не успел. Его руку резко заломили, положили на стол. Еще один взмах, и граф смотрит на свой отрезанный палец.

— Деньги, драгоценности, артефакты, — повторяет неизвестный.

И только сейчас граф понимает, что этому челу, что стоит напротив него, наплевать, скажет он сейчас что-то или нет, тому просто нравится мучить его. Он увидел в этом хладнокровном северянине такого же садиста, как и он сам. Свое собственное отражение.

— Все в тайнике, — быстро произносит он, понимая, что только это может спасти его жизнь. Он даже забыл, что у него во рту кляп, но неизвестный все прекрасно понял.

— Где? — спокойно спросил он.

Теран испугался. А вдруг этот так его и убьет, забрав себе все его богатства? Но мысль опять была грубо прервана, и очередной палец лежит на столе. Граф плачет, прижимая руку к груди, а северянин с ледяным взглядом, таким же, как их Пустоши, повторяет свой вопрос:

— Где?

— Я покажу, — хнычет граф и ковыляет в соседнюю комнату. — Тайник тут, — и он указывает на стену. После чего подходит к ней и вдавливает нужный камень, за которым спрятан рычаг.

— Умри, — резко развернувшись, орет Теран, стараясь ударить северянина выхваченным из тайника небольшим кинжалом.

Но того сзади него уже нет, он стоит сбоку. Удар, и тело графа падает вниз. К тайнику подходит незнакомец с волосами соломенного цвета.

— Много у него тут, — произносит он и складывает все найденное в тайнике имущество к себе в напоясную сумку. Она кажется бездонной. Затем он открывает окно и слегка свистит. Через пару секунд у распахнутых створок появляется драг. Северянин, даже не смотря вниз, перешагивает двадцатиметровую пропасть и оказывается в седле на спине своего животного.

— А теперь за Громом в лес, — тихо, произносит он, обращаясь к драгу.

Не уверен, что поступил правильно, но я слышал переговоры нападающих у стены замка Лейлы, а потому особой жалости к графу у меня не было. Все равно я не собирался оставлять его в живых.

А теперь мы с троллем перевозили тела напавших ночью на замок бандитов из леса к большой расщелине и сбрасывали туда, в ее туманную мглу. Пусть покоятся с миром. Хотя не удивлюсь, если они рано или поздно превратятся в каких-нибудь зомби. Потом мы забрали оставленные в лесу трофеи и вернулись в замок.

— Рения, пойдем, — тихо постучавшись в двери комнаты девушки, сказал я.

Вампирша выглянула через мгновение и молча проследовала за мною и троллем в его комнату. Та была наиболее удобной для нас сейчас, так как эта комната была самой большой и Гром в ней чувствовал себя относительно комфортно. Я стал выкладывать на стол захваченное в замке графа.

— Ну и что тут у нас? — спросил он.

— Порядка двадцати тысяч золотом, еще около сорока золотых серебром, куча артефактов и драгоценностей и хлам в виде дешевого оружия.

И я указал на разложенные на полу мечи, ножи, несколько палиц, секир и один лук.

— Ты командир, половина золота отходит тебе, — твердо произнес Гром, а потом начал делить лежащие на столе трофеи. Как я помню, речь шла о том, что всем достанется по трети? Но, видимо, или он передумал, или я чего-то не понимаю. — Вторую мы забираем себе.

И он быстро раскидал мешочки на столе, разложив их перед нами.

— Артефакты… Тут нужен оценщик, но продать их лучше на границе, в столице они стоят в два раза дешевле. Постараюсь до конца недели с этим разобраться. Пропорция та же. Тебе половина, остальное нам. — И он сложил все артефакты в один большой мешок, неизвестно откуда взявшийся у него в руках.

— А вот по драгоценностям — это не ко мне, — и он перевел взгляд на Рению.

Та поворожила кучу рукой.

— Могу сбыть через наш клан за пять тысяч все, — ответила она, — деньги привезу, когда вернусь.

Тролль согласно кивнул, а потом перевел взгляд на оружие.

— Ничего хорошего там нет, это я могу вам сказать как сын кузнеца, но на заставе заберут и его. Правда, выручу не больше сотни золотых. — И, приняв наше молчание за согласие, он, посмотрев, на меня, усмехнулся: — Знаешь, я догадывался, что поездочка выйдет прибыльной и веселой, но не думал, что настолько. Ты если опять куда-то соберешься, обязательно зови меня с собой!

— Так это же мы с тобой поехали, — возразил я.

— Как-то я стал сомневаться насчет этого в последнее время, — и Гром, подмигнув мне, начал убирать причитающуюся ему долю в свой рюкзак.

Так же поступила и Рения, которая вполне нормально отнеслась как к самой операции по устранению противника, так и к дележу захваченных трофеев. После этого девушка убрала туда же и драгоценности, которые собиралась перепродать через свой клан, спокойно поднялась и, не произнеся ни слова, ушла из комнаты, даже не попрощавшись с нами.

— Хоть бы «до свидания» сказала, — буркнул я.

Тролль удивленно посмотрел на меня.

— То, что она просто сидит рядом с тобой, в их обществе уже считается чуть ли не верхом уважения. А она даже ни разу за все время тебе не возразила. Слушается, будто своего мужа или главу клана! — хмыкнул он.

Что-то последняя его фраза мне очень сильно не понравилась и заставила задуматься. Я ведь и правда не знаю, как должны вести себя вампиры по отношению к другим людям.

— Ладно, — Гром намекнул мне на то, что пора бы прощаться и двигать на выход, — у всех нас завтра еще дела. Ты вроде и сам об этом говорил.

— Понял. До завтра, — сказал я и, выйдя из его комнаты в коридор, дошел до своих покоев. Быстро раздался и лег спать. Нужно успеть отдохнуть и выспаться. Были и еще кое-какие дела, которые мне хотелось бы переделать. Благо в этом мире сутки значительно длиннее, но высыпаюсь я почему-то за те же семь часов, что и на Земле.

…Зря я хвалился, что высыпаюсь за семь часов. Встал я самым последним. К этому моменту тролль и Рения уже уехали, да и мне пора было выдвигаться.

Но сначала нужно было поговорить с Лейлой и ее управляющим. Девушку и пожилого ведуна я нашел в небольшом зале советов. Тут же находились и Дея с Селией.

— Здоров ты спать, братик! — упрекнула меня девочка. — Я тебя пару раз пыталась поднять, но так и не добудилась.

— Видимо, устал, — спокойно ответил я.

— И когда это ты успел? — ехидно поинтересовалась та.

— Дорога тяжелая была, — пожал я плечами и посмотрел на девушку-оборотня и ее управляющего. — Можно с вами переговорить? — спросил я у них. — Много времени это не займет.

— Да, конечно, — сразу согласилась Лейла, — мы тут как раз обсуждали, где достать денег, чтобы выкупить хотя бы часть находящихся сейчас на складе артефактов и удержать в наших владениях свободных искателей.

— Хм, — улыбнулся я, — тут, как я понимаю, наши интересы немного совпали. — И перевел свой взгляд на ведуна-управляющего. — На какую сумму вы сейчас храните у себя на складе артефактов?

— Порядка пяти тысяч золотых, — ответил он, — но нам бы на первое время и тысячи хватило. Обычно партии значительно меньше. Просто тут и поиск вышел удачный, и товар накопился за значительный период.

— Хм, — протянул я. — Это все по каким, интересно, отпускным ценам у вас идет, пять тысяч все-таки не маленькая сумма?

— Конечно, — согласился ведун, — но мы не делаем никакой надбавки и перекупаем все поисковиков по тем ценам, что они сами нам называют. Они ведь прекрасно понимают, что если будут их задирать, то и покупать товар мы будем у других. У тех, кто придерживается общих правил.

— Понятно, — кивнул я.

«Значит, пять тысяч — это примерно тот же уровень цен, что я покупал тогда артефакты и на заставе. Хорошо». Выясню кое-что еще, и будем договариваться.

— И сколько от этой суммы отойдет Лейле? — просто из интереса спросил я, кивнув на девушку.

— Налог владетеля составляет двадцать процентов. Еще десять уходит на содержание поместья и оплату работы, моей и всех остальных слуг. По сути, с остальных жителей владения госпожи налоги идут значительно меньше. Фактически мы здесь в приграничье живем только за счет поисковиков.

— И этого достаточно? — удивился я.

— Вполне, — пожал плечами тот, — мы же не затеваем никакого большого строительства, когда требуются значительные финансовые вливания. Единственное, что нам необходимо сделать, это отремонтировать стену, да мельницу восстановить. Но тут даже с тысячи нам хватит полагающихся процентов. Ну и разные текущие работы по мелочи. Можно еще пару домов на самой границе с Лесом продать, но там обычно мало кто жить хочет. Этот участок владений госпожи напрямую примыкает к Лесу.