Нарушенная клятва (ЛП) - Ларк Софи

Селия смотрит на Бо.

— Тэмми Уитмор написала мне сообщение и сказала, что Дюк начал это.

Бо виновато покраснела.

— Нет, не совсем, — говорит она, не признаваясь, что именно произошло.

— Я видела, как он танцевал с Линдси, — говорит Шелби, понимая, что она обходит стороной правду.

— Он танцевал? — говорит Бо.

Кажется, у Бо нет аппетита этим утром, она ограничивается кружкой кофе и парой ломтиков папайи.

Я набиваю свою тарелку беконом и яичницей, разрываясь между любопытством, признается ли Бо в том, что произошло на самом деле, и отчаянной потребностью съесть тонну еды как можно быстрее.

Но Бо просто отодвигает свой стул от стола и говорит:

— Мне достаточно.

— Ты почти не ела! — протестует Селия.

Она поворачивается ко мне, вероятно, ожидая, что я сделаю аналогичный комментарий, но вместо этого у меня обе щеки полные, как у бурундука, и я продолжаю запихивать еще.

Селия не может удержаться от смеха.

— По крайней мере, мы оказываем на тебя хорошее влияние, — говорит она.

— Да, — бормочу я, с полным ртом и довольным животом.

Рэйлан тоже смеется, ему нравится, что ему удалось склонить меня к радости завтрака, если не больше. Его смех громкий и озорной, такой, который увлекает за собой всех остальных. Мальчики начинают хихикать, и вскоре Шелби и Грейди тоже.

Мне так нравится эта семья.

Они теплые и гостеприимные, неприхотливые и трудолюбивые. Они любят животных и природу.

Они мне нравятся и я уважаю их, как за наши различия, так и за наше сходство.

Я не знаю, почему я им нравлюсь, может быть, они просто добры ко всем. Но я все равно благодарна.

— Какие у вас планы на сегодня? — Селия говорит Рэйлану и мне.

— Сегодня утром я должен съездить в Ноксвилл, чтобы купить новые коврики для стойла лошади, — говорит мне Рэйлан. — Хочешь поехать со мной, прежде чем приступить к работе?

— Это временное решение, — говорю я. — Мне нравится покупать коврики для лошадиных стойл…

Рэйлан хихикает.

— Я подумал, что мы могли бы купить тебе туалетные принадлежности и одежду, — говорит он. — Я знаю, что коврики для лошадиных стойл не очень-то привлекают тебя.

— Ты не знаешь, чего тебе не хватает, — говорит Грейди. — Хороший, толстый гибкий коврик с запахом свежей резины… они должны делать из него ароматическую свечу.

— Вы собираетесь после этого пойти в кафе? — спрашивает Бо.

— Конечно, — легко отвечает Рэйлан.

— Тогда я иду.

— Я тоже, — говорит Грейди.

Мы все набиваемся в грузовик Рэйлана. Мне начинают нравиться широкие, удобные сиденья и вид на пыльные дороги из кабины. В отличие от ковшеобразных сидений, нас с Рэйланом ничего не разделяет. Это делает поездку необычайно интимной, наши свободные руки лежат на сиденье в нескольких сантиметрах друг от друга.

Грейди настаивает на выборе музыки, которая вся в стиле кантри и в основном ужасная. Это не мешает ему подпевать каждой песне и барабанить по спинкам сидений. Обычно меня это раздражает, но сегодня я просто смеюсь. Может быть, это все химикаты удовольствия, которые все еще бурлят в моей крови. А может быть, дело в огромном завтраке, который я только что съела. Какова бы ни была причина, у меня причудливо хорошее настроение.

Когда мы въезжаем в Ноксвилл, город кажется мне удивительно красивым. Улицы засажены деревьями и тенистые, а высотки построены вдоль берега реки, как в Чикаго.

Здесь оживленнее, чем я ожидала. Магазины и кафе переполнены людьми, а улицы в центре города выглядят процветающими. Здесь нет пустых или заколоченных магазинов, и только одно небольшое кирпичное здание выставлено на продажу.

Здесь царит приятная атмосфера дружелюбия, люди улыбаются или кивают, когда проходят мимо нас по тротуару. Не знаю, южная ли это особенность, или ухмылка Рэйлана просто вызывает у людей желание улыбаться нам в ответ.

Рэйлан ждет, пока я захожу в CVS, чтобы купить то, что мне нужно, затем мы идем в соседний магазин под названием CAL Ranch Store. Бо забредает в секцию огнестрельного оружия, а Грейди и Рэйлан берут коврики. Я отвлекаюсь на несколько инкубаторов, полных яиц, в которых сейчас вылупляются десятки птенцов. Цыплята выглядят мокрыми и потрепанными, и они не такие милые, как пушистые желтые птенцы в соседней коробке, которые, очевидно, прыгали вокруг, по крайней мере, день или два. Тем не менее, меня завораживает медленный, кропотливый процесс, с помощью которого они выбираются из своей скорлупы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я все еще нахожусь там, когда Рэйлан возвращается от перетаскивания ковриков в грузовик.

— Хочешь цыплят? — спрашивает он меня с ухмылкой.

— Нет, — отвечаю я. — Я просто поражаюсь, как они могут это делать, когда выглядят такими слабыми и вялыми.

— Они крепче, чем кажутся.

Он вынимает одного из чистых, пушистых цыплят из стеклянной коробки и кладет мне в руки. Я поражаюсь, какой он легкий и мягкий. Я чувствую, как его сердце бьется о мой большой палец, в десять раз быстрее, чем мое собственное. Птенец прижимается к моей ладони, наслаждаясь теплом.

Сделав все покупки, мы отправляемся в блинную на Французском рынке, как и обещал Рэйлан. Мы с Рэйланом делим блинчик с бананом, нутеллой и грецким орехом, и я должна признать, что он чертовски хорош. Не так уж далеко от тех, которые я ела во Франции.

Мы возвращаемся на ранчо, тяжелые резиновые коврики для стойла лошадей утяжеляют багажник грузовика.

Пока Рэйлан и Грейди разгружаются, я возвращаюсь в дом. Я хочу еще раз просмотреть те договоры купли-продажи, чтобы еще раз разобраться в расхождениях.

Открыв ноутбук Бо, я замечаю глубокую тишину на кухне, нарушаемую лишь несколькими скрипами старых частей дома и странными отдаленными звуками животных на улице.

Странное ощущение — быть одной.

Удивительно, как быстро я привыкаю к шуму и суете ранчо и почти постоянному обществу Рэйлана. Дважды я поднимаю глаза от работы, собираясь сделать ему замечание, но понимаю, что он в конюшне, а не на кухне со мной.

Я качаю головой над своим идиотизмом и пытаюсь погрузиться в цифры, как я обычно делаю.

Я попросила Люси прислать мне эти документы. Мне приятно видеть, что она смогла найти все, что мне нужно, и отправила это в нескольких письмах, чтобы ни одно из вложений не было слишком большим.

Я скачиваю их все и начинаю сортировать данные, сравнивая их с моей предыдущей электронной таблицей.

После нескольких часов интенсивного сравнения я наконец-то смогла погрузиться в состояние почти гипнотической сосредоточенности, когда цифры словно текут и плывут через мой мозг, перестраиваясь в узоры, которые, кажется, возникают почти вне моего контроля, как будто я наблюдаю за происходящим, а не активно организую его.

Числа всегда имели для меня особый характер. 6 — счастливое, 7 — причудливое, но сильное. 9 может быть хитрым. 2 — полезное. На 5 всегда можно положиться. Я знаю, что это иррационально, но это устройство, которое позволяет мне переставлять и запоминать последовательности чисел, как будто это люди или предметы, а не просто символы.

Я смотрю на экран компьютера, но вижу поток цифр в своем мозгу. Я наблюдаю, как они меняются и преобразуются в калейдоскопические узоры. Пока наконец… наконец… наконец… Я вижу это.

Вижу неравномерность.

Вижу это и понимаю.

Я выпустила длинный, медленный вдох.

— Ублюдок, — шепчу я.

Джош Хейл обкрадывал нас. И не немного… а чертовски много.

Когда нам пришлось покупать всю эту землю для проекта South Shore Development, он продублировал некоторые объекты. Он почти в точности скопировал договоры купли-продажи, пропуская только одну цифру или букву на странице. Таким образом, документы выглядели идентичными невооруженным глазом, но в компьютерной системе их можно было рассортировать по отдельным папкам.

Но куда делись деньги? Вот в чем вопрос.

В электронной таблице все цифры сходятся, если убрать дубликаты.

Это означает, что деньги, которые мы заплатили за недвижимость, пропали. Ушли на какой-то другой счет, который я не могу здесь увидеть.