Парни из Билокси - Гришэм Джон

Наконец появились первые новости. В магазин ворвались вооруженные грабители, и Тони дал им отпор. Он был ранен, но не серьезно. Двое грабителей, мужчина и женщина, были убиты. Имея кое-какой преступный опыт, Джимми и Хью знали, что на месте преступления нельзя оставлять ничего со своими именами. Бумажник и одежда Джимми находились в багажнике «Понтиака» вместе с сумочкой и личными вещами Сисси. В сумке, которую она принесла в магазин, не было ничего, кроме пистолета и скотча. Хью был слишком ошеломлен, чтобы ясно соображать, но инстинкты подсказывали ему поскорее убраться из города. Не сводя глаз с зеркала заднего вида, он покинул Уэйнсборо, штат Джорджия, в котором оказался в первый и последний раз.

Ближайшим городом мало-мальски приличных размеров оказалась Огаста. Убедившись, что за ним нет погони, он остановился в мотеле на окраине и провел долгий день в ожидании шестичасовых новостей. Неудачное ограбление в Уэйнсборо стало своего рода сенсацией. Начальник полиции подтвердил гибель двух пока неустановленных лиц, одного мужчины и одной женщины, обоим около тридцати лет. После наступления темноты Хью, стремясь поскорее покинуть штат, поехал в Южную Каролину, затем на запад в Северную Каролину, а потом в Теннесси.

Он понятия не имел, куда именно Джимми Крейн звонил, говоря, что звонит домой, но пару раз тот упомянул, что после заключения отца в тюрьму мать переехала во Флориду. Он не знал, откуда родом Сисси, и вообще сомневался, что это ее настоящее имя. Не то чтобы это имело значение, потому что он не собирался никого уведомлять. Со временем он доберется до архивов «Красного бархата» и, возможно, узнает о Сисси больше. В течение пары месяцев он время от времени спал с ней, и она ему очень нравилась.

Через два дня он наконец вернулся домой. Напугавшись до смерти и поняв, что вел себя как полный идиот, Хью постепенно вернулся к своим старым привычкам. Вооруженные ограбления не были его призванием. Торговлей оружием пусть занимаются другие.

* * *

Месяц спустя два агента ФБР нанесли визит Фэтсу Боуману в его офис шерифа. Наконец-то они связали воедино все грабежи, и первые пять жертв помогли художнику составить фотороботы участников банды из трех человек. Женщину, Кэрол Хортон, сценический псевдоним Сисси, отследили до ее последнего места работы в «Красном бархате». Ее уже не было в живых. Ее подельник Джимми Крейн был осужденным уголовником, который недавно вышел на свободу по УДО и имел водительские права штата Миссисипи. Обосновался в Билокси. Он тоже был мертв. Искали третьего подозреваемого.

На этот раз Фэтс абсолютно не кривил душой, говоря, что понятия не имеет об ограблениях. И откуда ему было знать? Грабежи совершались в других штатах, далеко от Побережья.

Третий фоторобот имел явное сходство с сыном Лэнса Малко, но про это Фэтс не сказал ни слова. Агенты ФБР могли расклеить листовки с фотороботом по всему Билокси, однако люди, знавшие Хью, не сказали бы ни слова. Когда агенты ушли, Фэтс послал своего заместителя Килгора поговорить с Лэнсом.

Вскоре Хью устроился на грузовое судно, перевозившее в Европу замороженные креветки, и не появлялся в Билокси полгода.

Глава 23

Одна тысяча девятьсот семьдесят первый год был годом выборов, и Джесси Руди, не теряя времени, выдвинул свою кандидатуру на пост окружного прокурора. В начале февраля он устроил в арендованном зале прием для друзей и сторонников. Собралось много людей, и Джесси порадовало выражение поддержки на столь раннем этапе. В короткой речи он снова пообещал использовать офис прокурора по его прямому назначению, а именно: для борьбы с преступностью и для привлечения преступников к ответственности. В общих чертах он рассказал о коррупции, десятилетиями процветавшей на Побережье, и попустительстве правоохранительных органов по отношению к разгулу порока. Он не называл имен, потому что в этом не было необходимости. Все собравшиеся знали, чего он добивался. Имена будут названы позже, а речи станут длиннее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Галф-Коуст реджистер» написал об этом событии, и Джесси в сотый раз за последние четыре года попал на первую полосу. После урагана ни один юрист на Побережье не привлекал такого внимания прессы, как Джесси Руди.

У Агнес имелись сомнения по поводу того, что ее мужу следует снова добиваться избрания. Воспоминания о мерзостях его первой предвыборной гонки против Рекса Дубиссона еще не стерлись из памяти. Грязные выходки противников запомнились надолго. Аспект опасности тоже всегда присутствовал, хотя они редко говорили о ней. Поскольку Кит учится на юридическом факультете, Беверли и Лора — в Университете Южного Миссисипи, а Тим осенью собирался поступать в колледж, семейный бюджет, как всегда, был напряженным. Зарплаты окружного прокурора с трудом хватало бы на оплату обучения четырех детей. На плаву их держало адвокатское бюро, так почему бы, говорила Агнес, не сосредоточиться на юридической практике, а Дубиссон или еще кто-нибудь пусть делают вид, что ловят преступников?

Джесси, однако, был непреклонен. Он снова и снова выслушивал ее предостережения, но не мог отказаться от своей миссии. После поражения в 1967 году он более чем когда-либо был полон решимости стать главным прокурором Побережья. Кит, по-прежнему учившийся на первом курсе юридического факультета, разделял его мнение и поддерживал в решении баллотироваться.

После объявления о выдвижении своей кандидатуры Джесси встретился с редакцией «Галф-Коуст реджистер». Атмосфера на встрече была напряженной из-за его резкого выступления. По мнению Джесси, журналисты слишком долго сидели сложа руки, закрывая глаза на коррупцию. Беззаконие им нравилось. Убийства, избиения и поджоги всегда попадали на первую полосу. Когда гангстеры развязали войну, тиражи «Галф-Коуст реджистер» существенно выросли, но газета не хотела разбираться в происходящем и вскрывать причины насилия. Она старалась быть просто сторонним наблюдателем. Фэтс Боуман почти никогда не подвергался критике. Четыре года назад газета не поддержала ни Дубиссона, ни Руди.

Джесси показал редакторам печально известную агитационную листовку «Меня изнасиловал Джарвис Декер», которую Дубиссон использовал в 1967 году. Он напомнил им комментарий судьи: «Я нахожу подобные действия отвратительными».

— Это была грязная ложь! — возмущался Джесси. — В конце концов мы отыскали эту женщину, Конни Бернс, которая, конечно же, не была никакой Конни Бернс. Чтобы ее выследить, мне потребовалось два года. Ее зовут Дорис Мюррей, и она призналась, что кто-то из предвыборного штаба Дубиссона заплатил ей триста долларов за фотографии и ложь. Этой ложью они нанесли мне непоправимый ущерб. Вы были в суде. Вы освещали слушания, но ни черта не сделали для расследования этой истории. Вы позволили Дубиссону сорваться с крючка.

— Как вы ее отыскали? — спросил пристыженный редактор.

— Ноги в руки — и в обход по домам в поисках истины. Это и называется журналистским расследованием, парни. И если Дубиссон попытается проделать подобный фокус и на этот раз, я сразу подам на него в суд. Было бы неплохо, если бы вы, ребята, определились.

После продолжения беседы в таком же ключе главный редактор уточнил:

— Значит, вам нужна наша поддержка?

— Мне все равно. Это мало что меняет. Вы всегда быстро определяетесь с поддержкой на выборах губернатора, генерального прокурора или еще кого, кто мало значит для простых людей, но на местных выборах вы заявляете о своей беспристрастности. Закрывая на все глаза, вы только поощряете коррупцию.

Он ушел со встречи, посчитав, что добился своего. Ему удалось их пристыдить и задеть за живое.

Свой следующий визит вежливости, и не только, он нанес Рексу Дубиссону. В течение четырех лет им удавалось избегать друг друга, и они пересекались лишь считаные разы. Дубиссон редко бывал в суде, что, по мнению Джесси, было неправильно. Достав листовку, в которой упоминался Джарвис Декер, Джесси пригрозил громкими судебными процессами, если грязные трюки повторятся. Дубиссон огрызнулся, что в листке говорилась правда. Джесси разразился гневной тирадой и рассказал, как разыскал Дорис Мюррей. У него имелось заявление, сделанное ею под присягой, в котором она признавалась, что брала деньги от предвыборного штаба Дубиссона в обмен на свою фотографию и лживую историю.