Время Рыцаря - Дмитрий Корниенко

– Необычно? – раздался сзади голос.

Альберт вздрогнул, обернулся и увидел неслышно приближающегося мужчину лет пятидесяти, с проседью, в легкой серой ветровке. В каждой руке у него было по пакету с названием местного супермаркета. Он улыбался загадочно и словно в предвкушении, точно собирался сообщить Альберту что-то очень интересное, что пока еще никто не знает.

– Необычно, – охотно согласился Альберт. – Что-то из детской мечты. Хотя в то далекое время я не испытывал склонности к уединению.

– А сейчас? – спросил мужчина, ставя звякнувшие пакеты к ногам. – Сейчас ведь появляется желание послать все к черту, залезть на дерево и пожить так недельку-другую, отключив телефон и читая все те книги, до которых раньше не доходили руки?

– Иногда хочется, – опять согласился Альберт, разглядывая незнакомца, чья улыбка ему определенно нравилась. – Так это вы здесь живете?

– Я, – гордо ответил мужчина и для убедительности достал ключ, помахав им в воздухе. – Уже вторую неделю. И мне это нравится. Да только я человек общительный, и сейчас уже становится тяжеловато. Но вы не подумайте, что условия неважные, нет, все продумано.

– И душ есть? – поинтересовался Альберт.

– А вон в той коробочке сзади есть и душ, и биотуалет. А за продуктами меня Андре возит.

– Так вы имеете отношение к замку?

– Еще бы. Поэтому-то меня и отселили, чтобы не болтал. А вы здесь какими судьбами?

– Я приглашен в замок покопаться в его истории. Найти что-нибудь интересное, – ответил Альберт.

Воцарилась неловкая тишина, нарушаемая лишь перепалкой птиц в ветвях, незнакомец насупился, а потом спросил:

– Ну и нашли?

– Нашел, – ответил Альберт. – Очень много здесь интересного. Но хочется спросить вас, почему же вы должны молчать? Если, конечно, в ответе не потеряется смысл вашего вынужденного переселения.

– М-да… А я уж обрадовался, что нашел на вечер собеседника… Впрочем, не желаете все-таки подняться ко мне наверх, выпить кофе или… – он поднял пакеты, – пива?

– Ну, если вы так уверены, что ваш общительный характер не раскроет мне все секреты, то с удовольствием, – усмехнулся Альберт. – Неловко только, что я поставил вас в дурацкую ситуацию. Надо было мне сначала представиться, ведь что-то подсказывает, что отселили вас именно для того, чтобы мы не пересеклись. Вы работаете в замке?

Незнакомец неопределенно склонил голову, что могло означать и 'да', и 'нет', укоризненно посмотрел на Альберта и стал подниматься по лестнице. Историк направился следом.

Как и представлялось, внутри домик оказался очень уютным, а продуманности столь малого внутреннего пространства могла бы позавидовать и яхта. Он был совсем новый, еще сохранился дух свежевыструганного дерева, пока не забитый запахом людей; еще не прижились в его углах различные лесные жучки, и пол блестел свежим лаком. Вдоль стены стояла узкая невысокая кровать, застеленная одеялом, напротив была маленькая кухня с плитой в две электрические конфорки, стол со складывающейся столешницей, а между кухней и кроватью, напротив двери, разместилась та самая печурка с выведенной наружу трубой.

– Итак, пива? – спросил хозяин, открывая крошечный гостиничный холодильник.

– Пожалуй, – ответил Альберт, который не хотел заставлять хозяина возиться с кофе.

Хозяин открыл и протянул ему банку, взял себе вторую и уселся на кровать, указав Альберту на табурет. Некоторое время они молчали, раздумывая, как обойти щекотливые вопросы.

– Как к вам обращаться? – спросил Альберт, подразумевая, что настоящее имя не обязательно.

– Жан-Пьер.

– У вас замечательный домик, Жан-Пьер, – сказал Альберт. – Одному здесь просто… – он долго подбирал слово, – сказочно.

– Я бы не отказался жить здесь и не один, – заметил Жан-Пьер и фамильярно подмигнул. – Но только не с женой: тесное пространство не для семейного человека. Чем дольше живешь с женщиной, тем больше нужно свободного места обоим.

Они опять помолчали, шумно прихлебывая из банок пиво, а потом Альберт все-таки закинул удочку:

– И все-таки, надеюсь, это ваше отселение никак не связано с угрозой для жизни, скажем, мне?

– Что вы! – воскликнул Жан-Пьер, неподдельно округлив глаза. – Просто я известен как правдолюб, не умеющий держать язык за зубами. Я и сам толком не знаю, что такого могу сказать, просто последнее время ходят покупатели, смотрят, ну и, наверное, чтобы я не сболтнул лишнего, меня отселили. А я могу невзначай сказать, и что крыша протекает, и что трубы надо менять… Так, например, думает Ивет. Она считает, что я захочу проявить себя перед новым хозяином, ну чтобы остаться работать дальше. Не знаю, так ли считают и все остальные, но мне предложили здесь отдохнуть в свое удовольствие. А я и рад пожить в этом скворечнике. Тут хорошо и спокойно.

– Вас управляющий попросил?

Жан-Пьер засмеялся.

– Нет, конечно. Дело в том, что управляющий… – тут он сделал театральную паузу, хитро прищурил левый глаз и уже открыл было рот, чтобы договорить, как его прервал громкий свист извне.

– Это Андре, – удивился Жан-Пьер. – Сейчас выйду, узнаю, что ему нужно, а вы не высовывайтесь.

Жан-Пьер вышел за порог, плотно прикрыл дверь и спросил с крохотной площадки:

– Что такое, Андре?

– Придется переехать, – донесся до Альберта знакомый голос.

– Зачем? Куда? – удивленно спросил Пьер.

– Да тут недалеко – в гостиницу в Шато-де-Луар. А почему – не знаю. Только срочно. Я буду ждать в машине на дороге.

– В 'Обитель' что ли?

– Да… Ладно, я пошел к машине.

– Вот новости… – обескуражено почесал затылок Жан-Пьер, вернувшись в домик. – Хорошо хоть, вещей почти нет, я с утра все отдал Ивет в стирку, – бормотал он, собирая сумку.

– Так и не поговорили… – сказал Альберт. – А между тем со мной в этом замке произошло много поразительных вещей.

– Да? – глаза Жан-Пьера загорелись. – И неудивительно. Если бы я поделился тем, что повидал в этом замке, то… Послушайте, а подходите-ка завтра ко мне в гостиницу, потолкуем? Называется она 'Обитель'. Ближе к вечеру, а? Часов в семь?

– Охотно, – ответил Альберт. – Как раз, подскажете, как мне себя вести в одной очень непростой ситуации.

– Договорились, – Жан-Пьер протянул руку. – Ну все, я с вами прощаюсь, сразу за мной выходить не надо, минут через десять заприте дверь и возвращайтесь в замок, а ключи мне завтра передадите, – и он протянул Альберту брелок с ключом.

Выждав положенное время, Альберт запер дверь и спустился по лестнице. Домик на дереве ему определенно понравился, и в других обстоятельствах он тоже с удовольствием пожил бы здесь несколько дней. Но гораздо больше Альберт был заинтригован таинственным отшельником и его неоконченной фразой, так что теперь с нетерпением ждал завтрашнего дня, чтобы все выяснить. Тем более что очередной день путешествия в средневековье обещал быть спокойным. По крайней мере, никаких трудностей не предвиделось.

3

– Меня беспокоят не лошади, – сказал Валентин за завтраком, – а то, что у нас слишком лихой вид.

– Вы как хотите, но я свою не оставлю, – не согласился Альберт. – Вы же мне доспехи обещали. И как я потом в этих доспехах на осла сяду?

– Хотя бы спрячьте оружие… Конечно, хорошо, что нам попалась рыцарская лошадь – попона нам прекрасно служила вместо одеял, но…

– Хозяин, наверное, рвет и мечет, – усмехнулся Альберт, доедая последний кусочек сыра. – Булаву, кстати, можно выбросить, а цеп сунуть в вашу пустую суму. Главное далеко не убирать, потому что Псы Господни наверняка идут по следу.

Валентин мрачно надвинул куколь.

– Стефан, а они знают, из какого ты монастыря? – вдруг спросил Альберт.

– Они знают все, – глухо отозвался монах. – Надеюсь, братья придумают…

– Мое дело – привести брата в монастырь, а уж аббат сам решит, как уберечь Стефана от смерти, – Валентин вздохнул. – Полагаю, его отправят в какой-нибудь далекий бенедиктинский монастырь. И все же меня беспокоит наш вид. Лишние следы совсем ни к чему. Конечно, лошадей можно продать, а вырученные деньги раздать бедным, но…

– Что 'но'?

– Слишком много развелось лжемонахов, которые занимаются мошенничеством. Таких отлавливают. Мы же, на лошадях, да еще с такими седлами, будем вызывать подозрения, и не исключено, что в Туре пошлют за стражей.

– Ну и что? – не понял скрытую мысль Альберт. – Вы же сможете доказать, что вы действительно монах. Монастырь-то рядом. А лошади все равно английские, отнятые у врага.

– Так-то оно так, да только мы оставим для инквизиции хороший след, и аббат не сможет отвертеться, что он не причастен к побегу Стефана. А в худшем случае инквизиторы будут в Туре еще до того, как дело прояснится. Никак нельзя нам быть задержанными стражей. Так что мы отпустим лошадей перед Туром. А вы, если хотите оставить коня, пройдете через город сами. Только скройте чем-нибудь это богатое седло и не снимайте куколь. А лучше вам раздобыть обычное платье. Только вот где?