Вечеринка моей жизни - Ямиль Саид Мендес

достать ее, – предложил он.

Она отошла в сторону, а он поднял большую коробку, которая на самом деле была не такой уж тяжелой, и поставил ее на маленький столик у стены без окон. Он представил, как его мама раз за разом проделывала то же самое с невестами на протяжении многих лет. Но, к удивлению, на этот раз горе не душило и не разрывало ему сердце. Оно было похоже на сладостно-горькую тоску, затаившуюся в душе, с проблесками надежды.

– Готова? – спросил он, надеясь, что она найдет внутри то, что искала.

Она открыла коробку и ахнула. Взрыв розовых, светло-золотых лент и радужных блесток вырвался наружу.

– Ты только посмотри! – воскликнул он.

Она прикусила губу, и когда посмотрела на него, ее глаза сияли от радости.

– Идеально, – произнесла она, доставая одну из чаш с ниткой жемчуга и кружев. Все в этой коробке было так непохоже на ту Надю, которую все видели. Но так похоже на Нани, которую он любил.

– Перья, жемчуг, кружева… ты родилась не в том веке! – пошутил он. – К счастью для тебя, бурные двадцатые снова в моде.

– Спасибо, – сказала она, и затем облако сомнения омрачило ее лицо. – Ты уверен, что это честный обмен на мои украшения? Мне придется доплачивать?

Украшения, которые она хотела обменять, были красивыми, но какими-то типичными. Аккуратно переплетенный шпагат и сухие цветы вокруг изящных стеклянных шаров с фотографиями Нади и Брэндона, которые вроде как выглядели счастливой парой. Кто бы мог подумать, что за этими улыбками скрывается столько боли и предательства?

Маркос был уверен, что у Кензи не возникнет проблем с использованием их в другом месте.

Он помахал рукой перед собой, как будто отгонял муху.

– Даже не думай об этом. Все это розовое барахло пролежало здесь кто знает, как долго?

– Я понимаю… – сказала она с сомнением в голосе. – Оно выглядит довольно старым, но я знаю, что с помощью Изабеллы и моей мамы мы сможем навести красоту.

– Значит, они все это одобряют? – поинтересовался Маркос.

Она пожала плечами.

– По большому счету, мама пока ничего не сказала о вечеринке. Она все еще зациклена на нашем расставании. Ее сердце разбито. Она любит Брэндона. – Надя сделала паузу, а затем добавила: – Иногда мне кажется, что она любит его больше, чем я когда-либо любила. Совсем не в том смысле, о боже, не смотри так! – Она попыталась рассмеяться, но неправильно истолковала выражение его лица. Ее голос звучал так грустно, как будто она имела в виду, что ее мама любила его больше, чем Надю. – Она всегда хотела двух сыновей. Знаешь? Она любит спорт, а в Аргентине у нее вообще не было возможности участвовать в спортивных играх. У нее были только мы с Изабеллой. Теперь у нее есть Ной, мой племянник, и мой зять Джейсон. Она будет скучать по Брэндону, вот и все.

– А твой отец? – спросил Маркос, его сердце готово было выскочить из груди от желания отправиться к семье Нади и спросить их, что с ними не так.

Но тут она сказала:

– Моему отцу он никогда не нравился. Но это совершенно не значит, что он на сто процентов согласен с организацией праздника.

– Они изменят свое мнение, как ты думаешь? – спросил он, прислоняясь к стене.

– Им придется. По крайней мере, сделать вид. – Теперь на ее лице промелькнуло озорное выражение.

– Почему?

– Завтра приезжают мои бабушка с дедушкой, а после них – все остальные родственники.

Он почувствовал укол ревности. Его бабушка и дедушка в Уругвае давно умерли. После смерти его матери общение с остальной ее семьей сошло на нет. Даже с его двоюродным братом Александром.

– Вы все очень близки?

– По крайней мере, для виду, – ответила она. – Что меня вполне устраивает. Я знаю, что после вечеринки смогу увидеть гораздо больше своих друзей, тетушек и двоюродных братьев, и сестер. На самом деле я в полном восторге. Так бы я уехала в медовый месяц, а теперь могу остаться и провести время с семьей.

– То есть, ты предпочла бы остаться со всеми ними, а не отправиться на роскошный курорт с новым мужем, чтобы проводить все свое время вместе, развлекаясь по-взрослому, о чем ты мечтала всю свою жизнь?

Это был намек на их прошлое.

И по ее опущенному взгляду он понял, что ему не следовало поднимать этот вопрос.

Однажды ночью, после особенно нежного момента, который вызывал у Маркоса улыбку каждый раз, когда он вспоминал о нем (а за эти годы он много раз возвращался к тому счастливому и критическому моменту), он сказал, что его родители занимались планированием, организацией и проведением свадеб, и одно привело к другому, после чего он спросил ее о медовом месяце ее мечты. По тому, как расширились ее глаза, он понял, что вопрос заронил в ее сознание мысли о возможном будущем, о котором он даже не помышлял. Она, должно быть, подумала, что он спрашивает для дальнейших планов, а ему просто было любопытно. В двадцать один год мысли о свадьбе были так же далеки, как путешествие на Марс.

Но для нее все было по-другому.

Она хотела быть похожей на большинство своих подруг и выйти замуж молодой. И она сказала ему, что во время медового месяца она хотела бы поехать в особое место, где никто из них не был, и создать новые воспоминания, которые сохранятся до конца жизни.

После той ночи между ними возникло какое-то странное напряжение, в результате которого в их отношениях образовалась брешь, увеличившаяся до громадных размеров, и он не был готов или способен перепрыгнуть, или преодолеть ее, и в конце концов побежал в противоположном направлении.

– Куда вы собирались поехать? – спросил он, как всегда, отмахиваясь от чувств, с которыми он не был готов столкнуться ни сейчас, ни когда-либо еще.

Она пожала плечами.

– В Диснейленд. Представляешь?

– Диснейленд? – усмехнулся он. – Разве его семья не владеет туристическим агентством, а его отец не был пилотом? Ты могла бы отправиться в любую точку мира!

Она снова пожала плечами.

– Он сказал, что мы никогда не были там вместе, так что это подходило. К тому времени, как мы договорились, я так устала от ссор.

– А куда бы ты поехала?

Ее глаза снова засверкали, словно своим вопросом он возродил часть ее души из пепла.

– Ты будешь смеяться…

Он положил руку на сердце.

– Никогда. Я обещаю.

Надя прикусила губу, внимательно следя за выражением его лица, как будто ожидала, что в любой момент он нарушит обещание, данное