Ирод Великий - Юлия Андреева

Долгое время от Ирода скрывали факт осквернения тела его младшего брата, так как это могло нанести ему тяжелейший удар, но, как рассказывали мне после приближенные будущего царя, чуть ли не каждую ночь, Ирод видел пророческие сны, предвещавшие ему гибель младшего брата. В это время я шел на воссоединение с основным войском Ирода, захватив пару легионов Идумеи.

Я прибыл под стены Иерусалима, где все еще держалась армия Ирода, но сам он в это время был в Ливане, где завербовал новых солдат, численностью восемьсот человек. Там же его нагнал Первый Сирийский легион, дождавшись которого Ирод не давая передышки ни себе, ни своим людям, пошел на Галилею, где сокрушил поднявшееся против него воинство и осадил главную крепость. Но тут боги ударили по Ироду тем же оружием, которым совсем недавно привели его к победе. Вдруг поднялась сильнейшая песчаная буря, и незащищенные воины Ирода потеряли свое преимущество, перед осажденными защитниками крепости, и были вынуждены отступить и разместиться в ближайших деревнях, где и сидели вплоть до окончании бури и прибытия Второго Сирийского легиона.

Прознав о том, что к любимцу богов Ироду пришло подкрепление, защитники крепости проявили мудрость, покинув крепость под прикрытием темноты, так что Ирод вновь совершил невероятный и необычный подвиг – завоевал крепость, не потеряв при этом ни единого солдата.

Оставив в Галилее небольшой гарнизон и назначив правителя и ближних ему министров, Ирод двинулся на Иерихон, так как в это время прибыли известия о смерти Иосифа, и Ирод поклялся страшно отомстить Антигону.

Многим позже сам царь рассказывал мне будто бы перед тем, как отправиться в Иерихон и сокрушить его, он пировал с множеством гостей и своих офицеров. Для этого торжества был выбран удобный крестьянский дом, должно быть единственный в деревне пригодный для гульбы такого масштаба, как любил Ирод. Когда же веселье закончилось, и царь вышел со своими гостями подышать свежим воздухом и полюбоваться на звезды, дом, в котором только что беззаботно пировали, вдруг затрещал и сам собой рухнул.

Дивным было уже и то, что, в момент, когда заполночь царю пожелалось отлить на чистом воздухе, все его гости, а обычно к этому времени половина должна была оказаться мертвецки пьяной, вдруг оказались во дворе рядом с Иродом, благодаря чему, никто не пострадал. Страшно подумать, что было бы, пожелай дом развалиться несколькими минутами раньше, точно бы в живых мало кто остался.

Сам Ирод считал это дивным знаком, означавшим, что впереди его ждет большая опасность, из которой он сумеет счастливо выбраться. Что до меня, то, зная любовь иудеев к считыванию всевозможных знаков, могу предположить, что дом развалил сам Ирод, точнее это сделал кто-то из его приближенных. Хотя, рассуждая подобным образом, я, пожалуй, дойду и до того, что Ирод мог сотворить снежную бурю, помогшую ему завоевать Самасаду, или песчаную, принесшую ему крепость в Галилее.

Поход на Иерихон проходил очень напряженно, так как защитники крепости заняли горы, бросаясь оттуда камнями и метательными ножами, и не спускаясь вниз, дабы сразиться с легионерами в честном поединке на мечах. Было сложно прикрываться щитами, так как противник бил то справа, то слева. Во время перехода Ирод получил легкое ранение в бедро, но как обычно, не предал этому какого-либо значения.

В качестве искупительной жертвы за смерть брата Ирод прошел со своими легионами через страну, разрушив, пять мятежных городов и, убив две тысячи жителей, благодаря чему приобрел невиданную ранее популярность. Отовсюду к Ироду стекались ненавидящие парфян иудеи, но на встречу ему уже выступил военачальник Антигона Паппа[80].

Два войска встретились на равнине, авангарды сшиблись, и тотчас воины Ирода сокрушили первые ряды противника, пройдя по ним дальше, Паппа не успел ни развернуть своих людей, не заставить их обойти противника, авангард был смят, парфяне дрогнули и начали отступать, превращая в кровавую кашу идущее в середине войско. Арьергард парфян оказался отрезан теснившим его войском, а Ирод все наступал и наступал.

Наконец враги были оттиснуты к деревне, в которой Паппа разбил до этого лагерь. Решив, что теперь они получили преимущество, парфяне заняли крестьянские дома, расположившись на крышах, откуда можно было расстреливать воинов Ирода стрелами и забрасывать камнями, и возможно все бы кончилось для него плохо, как вдруг недалеко от прикрытого римскими щитами царя рухнул дом, погребая под собой спрятавшихся в нем парфян. Возможно, это напомнило ему недавний случай, произошедший с ним самим. Известно только, что Ирод отдал приказ рушить дома, которые падали унося сразу же десятки жизней. Конечно, римляне тоже несли потери, получая удары камнями или погибая от стрел, но все-таки, невозможно спешно забираясь на крышу дома прихватить с собой слишком много подобных снарядов.

Теперь путь на Иерусалим был свободен и Ирод уверовался в своей победе, что самым лучшим образом подействовало на настроение солдат и офицеров. Во всяком случае, именно таким он и запомнился мне, когда мы, наконец, встретились после недолгой разлуки.

Решающая битва произошла, как бы это ни было символично в моем случае, в так называемой Долине Воров – самом узком и удобном для засады месте. Привыкшие воевать в горной местности идумеи возглавили битву, и, загнав вражескую армию в узкое горло ущелья, били ее таким образом, что, казалось, кошка не сумела бы убежать из засады.

На помощь к желающим скрыться пришла снежная буря, на то и Долина Воров, в конце концов. Но помогло это не многим.

Во всяком случае, после битвы мы с Иродом устремились в самодельную солдатскую баню, поставленную здесь во время установки основного лагеря, и что же. Неожиданно дверь распахнулась навстречу нам, и оттуда выскочил белый от страха с безумными глазами вооруженный мечом воин. Увидев Ирода, он бросился наутек, и за ним понеслись еще четверо его друзей, должно быть спасшихся после битвы, и пытающихся спрятаться в тихом месте!

Пять вооруженных дееспособных человек против нас двоих причем без оружия. Какие бы боги не хранили Ирода, делали они это весьма старательно. Разумеется, мы не поспешили за парфянами, и не позвали на помощь. В конце концов, высшие силы, которые сохранили жизнь мне и Ироду, спасли еще и этих пятерых. А римляне не любят спорить с богами. Кроме того, мы были поражены и напуганы.

Желая закрепить свою победу, он приказал отыскать среди мертвецов тело Паппы, которому отрубили голову, и Ирод распорядился отправить ее брату Фероре, как свидетельство того, что Иосиф отомщен.

После битвы Ирод сообщил мне, что теперь, когда хребет парфянской армии сломлен, и Пакор погиб, ему самое время пойти на штурм Иерусалима. Но перед этим необходимо заключить брачный союз с давно ожидающей его в Самарии Мариамной, чтобы придти к власти не просто как ставленник Рима, но и как муж хасмонейской царевны и законный наследник Гиркана.

Пять лет вынужденного воздержания от более тесного общения, и более чем скромная свадьба, не в одном из главных храмов Иерусалима, а в далекой Самарии.

Но вот я снова слышу песню, которую Ирод пел своей новой жене:

«Многие жены преуспели, но ты превзошла всех их!Обманчива прелесть, и суетна красота: жена, боящаяся Господа, прославлена.Дайте ей от плода рук ее, и да прославят ее в воротах деяния ее».

Несомненно, Мариамна превзошла бедную Дорис красотой и родовитостью, она была ключом к вратам в Иудею, и самой Иудеей. Но… все же мое сердце разрывалось от мысли, об отвергнутой Дориде, к которой я был так привязан.

Глава 38

Как и предсказывал Ирод, после свадьбы подошли римские войска, и можно было приступать к штурму Иерусалима. Да и то, под рукой Ирода уже и так было 30 000 воинов, Рим давал еще одиннадцать легионов, 6000 всадников, а так же несчетно сирийских наемников, которые были хотя и не столь хороши, как подготовленные к такого рода военным действиям римляне, но безусловно тоже на что-то сгодились бы.

Что такое Иерусалим? Это многослойный пирог состоящий из нижних, средних и верхних слоев, это система коридоров с укрепленными пунктами, из окошек которых, хорошо, если вам на голову перевернут всего лишь ночной горшок или ведро с помоями, но очень плохо если известняк, горячее масло или горящую смолу. И насколько бы ни были подготовлены римляне, основную крепостную стену города они брали больше месяца, то, поднимаясь на нее, то отбрасываемые назад. Полегче пошло в самом городе, но все равно, по тому с какой яростью, сопротивлялись царю его собственная столица, его народ, можно было понять, что ничего хорошего нас в Иудее не ждет. Последним оплотом Антигона оставалась крохотная часть верхнего города и храм, где его и взяли.