За грехи отцов - Блейк Анна

Катарина нахмурилась.

– Под последнее определение подходит слишком много дел.

– Именно поэтому я здесь, – сказал Грин. – Стажеру такую фильтрацию не доверишь. Я посылал к вам Дженкинса, но он пришел с пустыми руками.

– Ну он пытался. Ковырялся в делах. Но со мной информацией не поделился, и я так и не поняла, что он ищет. Тут многие шастают, – со вздохом продолжила Катарина. – Что мне, к каждому лезть со своей помощью? Тут все думают, что старухе просто скучно и хочется поговорить.

Акселю на мгновение стало стыдно.

– Не считаю вас старухой.

– А я тебя молодым идиотом не считаю, – улыбнулась оперативница. Зубы у нее были неожиданно ровные и белые. И контрастировали с седыми волосами и очками, спущенными на кончик носа. – Но мы тут не для того, чтобы обмениваться комплиментами. Да и ты вряд ли из тех, кто заглядывается на дам постарше. Поэтому приступим к работе?

– Давайте для начала я привезу кофе. Вы пьете кофе?

Она кивнула.

– Хорошо. Поезжай за кофе. Я люблю латте из «Кофейного дома», девушка-бариста там гений.

Грин улыбнулся.

– Да, я мигом, – сказал он и, вскочив, взял куртку.

Катарина Куге отвернулась к компьютеру. Взяла блокнот из стопки на краю стола, остро отточенный карандаш и выписала себе ключевые слова поиска и даты. Чтобы не забыть. Грину понравилась ее педантичность. Да и что еще можно ожидать от полицейского старой школы? В семидесятых в Треверберге происходило всякое. В этом городе всегда процветала преступность. Здесь жили настоящие психи, о которых буквально рассказывали легенды и личности которых препарировали на курсах по профайлингу ФБР, Интерпола и местной академии.

Царство Карлина.

До кофейни Грин дошел за десять минут. Можно было и доехать, но два стакана он бы не увез, а ставить их в специальные подставки в кофр не хотелось. Да и после подвала архива он хотел подышать свежим воздухом. В очереди перед ним стояли два человека. Он рассеянно оглядывал уютное и маленькое помещение, витрину с выпечкой. Аромат кофе сводил с ума. Здесь было в четыре раза дороже, чем в кофейном аппарате, и в два раза дороже, чем в столовой на территории управления. Но ты не станешь экономить, попробовав настоящий кофе.

Он озвучил заказ и замер, любуясь тем, как бариста, рыжеволосая молодая женщина по имени Энн Лирна с тонкой кожей и пронзительными зелеными глазами, занялась его приготовлением, негромко напевая себе под нос. Она была ладная и милая, пронизанная ароматом выпечки и уюта.

– Спасибо, – сказал он, расплатившись. – Без сдачи.

Девушка улыбнулась.

– Спасибо, детектив.

Аксель задержался на мгновение, чтобы полюбоваться тем, как она обслуживает следующего клиента. И с улыбкой вернулся в управление. Передал стаканчик с кофе Катарине и сел рядом с ней. Куге с наслаждением сделала крупный глоток, запрокинула голову, позволяя себе погрузиться во вкус молочного напитка, улыбнулась и, выдохнув, заговорила:

– Я успела найти восемь предварительно подходящих трупов. Мужчины и женщины. Начиная с 1988 года. Может быть, притянуто за уши, но мы с вами обсудим все детально. Свою безымянную мученицу вписала, – Катарина ткнула пальцем в трижды обведенную строку в общем списке жертв. – Тайра Тувински, 19 лет, 1988 год. Наркоманка. Списали на передоз. А тотальный ожог тела – на случайность. – Грин подумал о том, что совершенно забыл, что девушка, пережившая насилие, может стать наркоманкой, а это значит, он изначально исключил бы этот труп. – Дело закрыли почти сразу. Всем казалось, ловить нечего. Это видно по отчету. – Куге протянула ему до жути тонкую папку. По толщине дела всегда становилось понятно, как команда к нему отнеслась. Тут невооруженным взглядом были видны пренебрежение и желание перейти к чему-то более интересному. Жаль. За строчками отчета всегда скрываются чьи-то жизни. Надо себе об этом напоминать почаще. – Морган Тувински, 55 лет, мужчина. Руки на месте, но на глазах химический ожог, а член удален, – продолжила Катарина. – Да, фамилия одна. Он ее отчим. Я уже позвонила в городской архив. Ох они и ругались, что под конец рабочего дня заставляю работать, но скоро будет информация по тому, когда он женился на ее матери и что у них там вообще происходило. И жива ли мать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Шикарно, – проговорил Грин только для того, чтобы что-то сказать. Он неторопливо пил кофе и наслаждался рассказом бывшей оперативницы, с легкой тоской думая о том, как ему не хватает подобного человека в команде. Нет, у него не слабая команда, но в ней не было оперативников. На задержание Грин приглашал кого-то из ребят, но не держал их на брифингах и планерках, не подпускал к логике расследования. Может, это ошибка?

Куге тонко улыбнулась.

– Потом идет моя безымянная жертва. Папка с делом вот. – Значительно толще папка, даже несмотря на то, что идентифицировать девушку не удалось. – Потом – Дарси Сарсев, 20 лет, 1991 год. Найдена в старом сарае на окраине. Нашла соседская собака. Привязана к столбу посреди сарая, обнажена. Обожжена частично. В отчете указано, что тоже использовалась газовая горелка. Только вот тогда никому даже в голову не пришло, что это может быть серией. Одна лежала, другая стояла. Ну и что, что огонь. Короче, в полиции часто работают невнимательные идиоты. Мужских пар у двух этих девочек я не обнаружила. Но почти уверена, что они есть. Просто, может быть, их отчимы были настолько нехорошими людьми, что их пропажу никто не обнаружил, а трупы где-то там, где их не так просто найти.

– Проверим. И посадим людей искать связи.

Глаза Катарины сверкнули за очками.

– Далее Мелоди и Аскальд Сноу. Мелоди, 19 лет, 1992 год. Аскальд, 39 лет, 1993 год. Отчим и падчерица. Убиты с разницей в год. В деле Аскальда сказано, что он был на заработках в Великобритании. Вернулся после полугодовой вахты. И попал в лапы убийцы. Списали на разбой. Самое интересное – последнее. Андреа Арах и Амин Арво. 22 и 45 соответственно. 1997 год. Обоих нашли в машине. Сгоревшей машине. Тела очень сильно пострадали, поэтому неясно, что было с глазами и членом, но у мужчины ампутированы кисти. За убийство посадили брата мистера Арво по имени Маркус. Сейчас он отбывает наказание в тревербергской тюрьме строгого режима. Но важно другое – всю дорогу он кричал о своей невиновности. У него даже наметки на алиби были. Но прокурор смог убедить присяжных в его виновности.

Аксель допил кофе и выбросил пустой стаканчик в мусорное ведро.

– Вы просто моя спасительница. Не хотите присоединиться к расследованию?

– Очень хочу.

– Извините, что отвлекаю…

Аксель и Катарина синхронно обернулись. В дверях архива стояла Джейн. Она выглядела уставшей. Впервые с момента последней встречи и ее совершенно лишнего признания Аксель почувствовал, что рад ее видеть. А еще она была чем-то похожа на эту девочку из кофейни. Родственники? Вряд ли. У Джейн не было родственников в этом городе.

– Что-то случилось?

– Мне нужно с тобой поговорить. Отпустишь его со мной, Катарина? Уже поздно.

– Забирай своего красавчика, – неожиданно легко согласилась хранительница архива. – Но, детектив Грин, ты предложил, а я согласилась. Когда вернешься в рабочий настрой, не забудь. Во время этого дела я в твоей команде.

7. Джейн

19 октября 1999 года

Центральное управление полицией

Новый Треверберг

Цокольный этаж

Джейн развернулась на каблуках и направилась в сторону своего кабинета в отделе судебной медицины, который находился справа от морга. Конечно, у него было «представительство» в административной части управления, но доктор Абигейл предпочитала работать тут. Когда никто не суетится и не мешается под ногами. У нее не хватило духу смотреть на то, пошел Грин за ней или нет, но она надеялась, что пошел.

Самое бессмысленное, что может придумать человек – ругать себя за прошлые ошибки. Пять лет назад она допустила одну из тех, вспоминая о которых, вскакиваешь в холодном поту посреди ночи и молишься, чтобы это был всего лишь сон, но неумолимая реальность бьет по вискам, тебя скручивает в узел. И ты стоишь в темной ванной, смотришь в свое отражение в зеркале и думаешь, какой дурой ты была.