Нариманов - Илья Дубинский-Мухадзе

Прошел, следовательно, все круги балаханского ада. С девятьсот четвертого года, со знаменитой политической забастовки, в «черных списках». Четыре или пять раз его арестовывали — в Баку, Грозном, на острове Челекен, снова в Баку. Ссылали на Дальний Север и в забытые богом и людьми стойбища якутов. Результат одинаковый. Чуть-чуть осмотрится, поднакопит продуктов, если посчастливится, раздобудет подходящий «вид на жительство», ну и в обратный путь, всего желательнее на Апшерон.

Как-то Фиолетов дольше обычного отсутствовал в Баку, потом виновато оправдывался: «Надумал сдать экстерном за гимназию. Готовился». «Главные предметы сдал на «4» и «5». А на экзамене по закону божьему непоправимо провалился. Первый над собой посмеивался: «Господь бог наказал за грехи тяжкие…»

Весною шестнадцатого года, когда самые влиятельные бакинские большевики оказались в тюрьме на Баиловском мысу, Иван Фиолетов впервые жаловался на судьбу: «Все за решеткой, я один на воле. Совсем не по-товарищески». Единственно, на что согласился, — не ночевать в Белом городе. На промыслах, на виду у рабочих, в ту пору беспокоиться почти не приходилось. Филеры знали: за своего Ивана Тимофеевича промысловый люд спуску не даст. Чуть что, швырнут в яму с сырой нефтью…

Со временем о Фиолетове — душе-человеке — скажет Серго Орджоникидзе: «Рабочий вождь, гордость бакинского пролетариата!»

Возвращаясь к Коллегии Комиссаров…

«Григорий Корганов, председатель Военно-революционного комитета Кавказско-турецкого фронта, руководитель боевых операций марта — апреля».

Гимназия в грузинском городе Кутаисе, та самая, где учился Владимир Маяковский. Первые неприятности с жандармским управлением. Доверительная рекомендация отцу — военному чиновнику: «Позаботьтесь, чтобы юноша выбыл в неизвестном направлении».

Тифлис… Баку. Здесь все сложится наилучшим образом. Хотя, на взгляд Григория, в кругу революционеров силы его оценивают недостаточно справедливо. Новички всегда нетерпеливы. Они рвутся на штурм вершин, а наставники придирчиво долго тренируют в долинах и в легкодоступных горах… Поддержка от Алеши Джапаридзе. По его совету в девятьсот шестом году ученик второй мужской гимназии Корганов принят в РСДРП (большевиков). Судьба надежно определена. Что будет подтверждено, когда жизнь их вторично сведет.

Летом шестнадцатого года в бойком торговом городе Трапезунде — ближние тылы Кавказской армии. По всяким надобностям с позиций наезжают офицеры, из соседнего Батума — провиантские чиновники, негоцианты, дамы. На извилистых, узких улицах, на набережной толчея. Высмотреть нужного человека, тем более если абсолютно не подозреваешь, как он выглядит, — задача чрезмерная даже для артиллерийского наблюдателя поручика Григория Корганова. А вчера нарочный все твердил: «Я ему вопрос: «Какие приметы прикажете назвать?» Человек отвечает: «Он сам обязан меня узнать!»

В конце набережной, где самозабвенно шумит базар и влажный зной густо пропитан стойкими ароматами горячего кебаба, шипящих на жаровнях овечьих курдюков, томящегося в медных котлах плова, Корганов чувствует необходимость перед дальнейшими поисками собраться с мыслями за чашечкой кофе. Вслед за офицером к кофейне направляется деятель Красного Креста господин… Не ошибиться бы!.. Алеше Джапаридзе так часто приходится менять фамилии… Да, сейчас после удачного побега из енисейской ссылки он — Баратов. За ним репутация человека общительного, приятного, видимо не стесненного в средствах.

Входит, осматривается. Свободного столика не видно. Приходится у кого-нибудь попросить разрешения присесть.

— Дозвольте, господин офицер!..

Бурный восторг, расспросы, планы — все потом в задней каморке портняжной мастерской, где с одинаковой охотой весело и живо изготовят что потребуется — военную форму, цивильное платье, турецкие шальвары. Господина Баратова предприятие.

Теперь им вместе предстоит заботиться, чтобы нелегальные большевистские организации на самом отдаленном и оторванном от промышленных центров России Кавказском фронте отвоевали, по определению Ленина, вооруженные массы рабочих и крестьян…[60] Подготовили их к грядущей революции.

После Октября солдатский съезд изберет Корганова председателем Военно-революционного комитета фронта. Он побывает в Петрограде на III Всероссийском съезде Советов. Отправится к Владимиру Ильичу. Тот с полным сочувствием отнесется к стремлению Григория вновь заняться историей, филологией; осведомится, какие труды уже написаны, что задумано. И поторопит с возвращением в Баку. Кавказу необходимо архисрочно формировать свою Красную Армию. Времени отпущено всего ничего…

Еще на разноцветных тех листках Николая Кузнецова:

«Арташес Каринян, сотрудник «Правды», член редколлегии «Известий Бакинского Совета».

Тогда насквозь промокшей осенью девятьсот седьмого года до журналистики далеко. Пожимая согнутую в локте руку Ленина, рекомендуется, как все другие с ним пришедшие на конспиративную дачу ЦК большевиков в Териоках: «Студент Петербургского университета…»

Вторжение шумной компании молодых кавказцев, похоже, нисколько не удивляет Владимира Ильича. Он усаживает их на диван, на плетеные стулья, пододвигает поближе доставшуюся ему табуретку:

— Нуте-ка, признавайтесь, кто такие, с чем пожаловали к старику?

Сразу в несколько голосов объясняют:

— Мы — делегация… Отправлены в Териоки кавказскими студентами-марксистами. У нас — вопросы, уйма вопросов…

Трех часов как не бывало. Может, и в самом деле это совсем немного — три часа — для такого разговора. А до следующего — война, революция, подполье в Питере, Баку… Теперь он комиссар Коммуны, отвечающий за соблюдение законности.

И в солнечное утро праздничного дня — Первого мая девятьсот восемнадцатого правительственное заявление Коммуны. Большевики говорят о ближайших задачах, отвечают на вопрос масс, что заменит порушенные ими устои. Ответ неправильный потом не зачеркнешь, не надпишешь сверху чернилами красными: «Исправленному верить!» Ошибка самая малая немедля обернется политическими осложнениями, новыми жертвами. Снова даст себя слышать националистическая струнка.

«Бакинский Совет после победы, одержанной в недавние мартовские дни… является единственным правительственным органом, на котором лежит обязанность заботиться о городе и всей губернии с ее миллионным крестьянским населением… Земли в губернии до сих пор находятся в руках беков и ханов. Необходимы решительные шаги для передачи всех помещичьих земель крестьянству. Необходимо создание крестьянских Советов…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});