Нариманов - Илья Дубинский-Мухадзе

«Всем, всем!

Большевизм распадается, изолирован и как организованная сила уже не существует!»

Через какие-нибудь шестьдесят часов «министр — председатель Временного правительства и Верховный главнокомандующий всеми вооруженными силами» — слабонервный присяжный поверенный Керенский, напрочь позабыв, что он как-никак… мужчина, сбежит в женском платье. Сам он предпочтет в многотомных мемуарах выражение более дипломатичное: «нелепо переодевшись»…

Тем быстротечным временем:

…«Декларация прав народов России». Что отстаивал Ленин на Апрельской конференции, обретает силу государственного закона.

«1) Равенство и суверенность народов России.

2) Право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

3) Отмена всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений.

4) Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России».

…К гражданам Баку обращаются вновь избранный председателем Совета член ЦК партии большевиков Шаумян и товарищ председателя эсер-интернационалист Овсянников:

«…Комитет оборонческих и соглашательских партий меньшевиков, эсеров и дашнакцаканов покинул ряды рабочих и солдат и увел с собою около одной четверти состава Совета на заседании 2 ноября (из 450 человек с ними ушло около 120).

Оставшиеся левые социалисты-революционеры и большевики вместе с представителями гарнизона избрали новый Исполнительный комитет, который сконструировался и приступил к деятельности.

Целью Исполнительного комитета является прежде всего поддержка нового Революционного правительства, борьба с разрухой и спекуляцией в городе Баку и водворение достойного порядка в нашем городе.

…Все желающие блага народа и скорейшего водворения мира и порядка в истерзанной и измученной стране должны немедленно и решительно стать на сторону нового правительства, правительства Народных Комиссаров во главе с Лениным.

Да здравствует революционный пролетариат и гарнизон Петрограда!»

…Редактор «Гуммет» делится с читателями:

«В сегодняшний день русская революция открывает новую, величайшую и прекрасную страницу всемирной истории. Мы все можем утверждать, что страница эта раскрылась в нашем присутствии.

Сегодня пролетарии… протягивают друг другу руки, закладывая фундамент прочного мира. Сегодня ясно, что социализм не является несбыточной мечтой. Сегодня разрушается очаг надежды капиталистов и помещиков. Сегодня высоко поднимается большевистское знамя. Началась великая революция!

Нариман-бек Нариманов».

Через годы у Владимира Маяковского появится строка в поэме: «…первым с Востока на октябрьской баррикаде встал Азербайджан»!

Если строго держаться фактов — насущного хлеба истории, — то «с Востока на октябрьской баррикаде» стоит покуда лишь Баку. Суровый ветеран. Чья сила — нефть и чья слабость — нефть. «Если нефть — королева, то Баку — ее трон». («Нир ист» — английский экономический журнал для избранных.)

Поначалу много надежд на то, что два взаимно дополняющих центра Кавказского края — экономический, промышленный — Баку и политический, административный, военный — Тифлис — в революции будут рядом. У Тифлиса даже при этом преимущество весьма весомое. Главный арсенал русско-турецкого фронта и огромный гарнизон. Тридцать шесть воинских частей, затем семьдесят четыре отдают себя в распоряжение революционного правительства. Силу имеют только приказы Делегатского собрания — по существу военной секции большевиков.

Очень скоро выясняется полная возможность с помощью революционно настроенной[54] русской армии взять власть, решить исход борьбы в пользу Советов во всем большущем крае, избежать многих трагических событий, колоссальных жертв. Печальный парадокс. Большинство в партийном центре Кавказа — крайкоме — всячески стремится избежать вооруженной борьбы, всего, что с ней связано. Преобладают иллюзии о возможности мирного бескровного развития событий, джентльменских соглашений. Оборачивается это братоубийственными войнами, погромами, чудовищным разгулом национализма, кошмарами иностранных интервенций — английской, турецкой, немецкой, снова английской…

Среди «Советов постороннего» у Ленина есть и такой: «Надо добиваться ежедневно хоть маленьких успехов (можно сказать: ежечасно, если дело идет об одном городе), поддерживая, во что бы то ни стало, «моральный перевес»[55]. В Тифлисе в ноябре семнадцатого все обстоит иначе. Одиннадцатого краевой комитет принимает требование меньшевиков «распустить» Делегатское собрание. Четырнадцатого под наблюдением американского консула Смита, английского и французского военных агентов при штабе фронта и «нейтрального» генерала Пржевальского меньшевики, мусаватисты и дашнакцаканы формируют Закавказский комиссариат. Нечто вроде «независимого» правительства во главе с Евгением Гегечкори, вторым после Жордания лидером меньшевиков. Двадцатого националистическая «народная гвардия» с молчаливого согласия крайкома захватывает арсенал.

С двадцать второго в Тифлисе введено военное положение. Налеты на редакции и типографии большевиков. Аресты, расстрелы «при попытке к бегству». Совсем как во времена наместника. Со многими предосторожностями собирается крайком. Считает для себя совершенно обязательным честно признать: в обстановке более чем сложной, стремительно меняющейся, допускаются ошибки. Тактика не оправдала себя. Часты расхождения во мнениях. Необходим совет Ленина. Крайком решает направить в Петроград Камо. Вслед за ним едет отличный конспиратор, также побывавший во многих переделках, Котэ Цинцадзе.

О беседе с Владимиром Ильичей Цинцадзе вспоминает:

«Когда я коснулся арсенала и указал на овладение им меньшевиками, Ленин остановил меня и переспросил: «Значит, арсенал уступили меньшевикам?» Я хотел указать на причины, объяснить, почему это так вышло, и продолжал. Но он вновь прервал меня и вторично спросил: «Арсенал-то все же сдали меньшевикам?» Ленину из этого факта стала ясна вся глубина ошибки крайкома».

Еще непоправимее оказалась потеря самой Кавказской армии. При том, что солдатский съезд, тринадцать дней бурно работавший в Тифлисе, со стрельбой и «натуральным хватанием за грудки», по сочному определению одного из участников, высказался за «Центральное правительство Ленина», за разгон Закавказского комиссариата. Полумиллионное войско стихийно хлынуло с фронта. Уплотнилось в теплушках и товарных вагонах. «Домой! В Россию!» К несказанной радости самозванного комиссариата, намеренно пустившего в оборот: «Армия пришлый, чужеродный элемент».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});