Афганский полигон - Сергей Кулаков

Рэйв кивнул на сжавшегося толстяка.

– Деловое предложение – аванс – поставленная задача – выполнение задачи – окончательный расчет? – перечислил Роман основные пункты сделки.

– Очень солидный расчет, – добавил Рэйв.

– Да, Смит не скупится. И своей цели достигает.

– Перестаньте набивать ему цену, капитан, – заметил Рэйв. – Мы и так уже все поняли относительно вашего Смита.

– Нашего Смита, – уточнил Роман.

Они переглянулись с понимающими улыбками. В этих играх они оба были не новичками. Рэйв, правда, был лет на пять старше, но принципиальной разницы это не имело. Оба родились и выросли во времена «железного занавеса», оба хорошо помнили, что когда-то они были потенциальными врагами, и оба понимали, что те времена, похоже, возвращаются. Но это не мешало им относиться друг другу с известной долей симпатии, как это водится среди профессионалов, будь то врачи, военные или водители-дальнобойщики. Они мыслили примерно одинаково, и Роман понял, что Рэйв читает его, как открытую книгу. Впрочем, для совместной работы это было даже к лучшему.

Вернулся Барроу.

– Группа готова.

– Хорошо, – отозвался Рэйв. – Я иду.

Он вышел, но ненадолго. Задача, которую он поставил группе захвата, была предельно простой. Взять человека по имени Мустафа Баят и привезти на базу. Учитывая точное знание того, где этот человек живет, и темноту, опустившуюся на город, сделать это было нетрудно.

– Что теперь? – искательно спросил Барроу.

– Теперь?

Рэйв взглянул на свою группу, потянулся, хрустнув шейными позвонками.

– Пусть нам принесут что-нибудь поесть.

– Прямо сюда?

– Прямо сюда, – кивнул Рэйв. – Мне здесь нравится.

18 мая, 21.30, Кабул

Низенького, толстенького человека в коричневом халате втолкнули в модуль через десять минут после того, как закончился ужин и обслуга унесла тарелки. На голове человека был надет черный светонепроницаемый мешок, руки далеко заломлены за спину двумя дюжими спецназовцами. Человек быстро водил головой вправо-влево, реагируя на звуки с чуткостью сурка.

– Давайте его сюда, – распорядился Рэйв, – вот на этот стул.

Он указал на заранее приготовленный прочный стул со спинкой.

Спецназовцы подволокли пленника к стулу, надавили с двух сторон ручищами на плечи, усадили на сиденье. Подоспевший Линк отстегнул один из «браслетов», просунул руки сквозь прутья спинки и снова застегнул. Потом он повозился с ногами пленника, используя на этот раз тонкую капроновую бечевку. В результате его стараний пленник оказался накрепко притороченным к стулу.

– Быстро сработали, – похвалил Рэйв командира группы спецназа, невысокого литого лейтенанта.

– Старались, – подтянулся лейтенант.

– Где вы его взяли?

– В гостинице.

– Сопротивление кто-нибудь оказал?

– Никто не видел, как мы его утащили, – самодовольно ухмыльнулся лейтенант. – Он вышел во двор, и мои ребята тут же его зацапали.

– Тем лучше, – снова одобрил Рэйв.

Он подошел к сидящему пленнику, задумчиво посмотрел на него. Тот, чуя, что возле стоит кто-то, очень недобро к нему настроенный, выставил по-бычьи голову, что-то замычал.

– Снимите с него маску, – приказал Рэйв.

Спецназовцы стянули маску, взлохматив при этом бороду пленника. Тот затряс косматой круглой головой, завращал вытаращенными, черными, как сливы, глазами, пытаясь охватить взглядом всех собравшихся. Но от резкого света из глаз его потекли слезы, он замигал, задергал плечами в тщетной попытке вытереть глаза. При этом он безостановочно мычал, шевеля далеко засунутым в рот кляпом.

Рэйв шагнул ближе, вытащил кляп, передав его одному из спецназовцев.

Модуль сейчас же наполнился неистовыми воплями. Пленник мотал головой и выкрикивал что-то на своем языке, брызгая слюной и задыхаясь от приступов страха и бешенства.

Через минуту пленник затих, слыша в ответ на свои вопли лишь мечущееся в закоулках модуля эхо. Глаза его привыкли к свету, и он уже более осмысленно посмотрел на Рэйва. Две широкие мокрые полосы тянулись от его глаз по щекам и пропадали в всклокоченной бороде.

Он что-то сердито пробормотал. Дернул связанными руками.

– Что он говорит? – обернулся Рэйв к Роману.

– Требует, чтобы его освободили, – перевел Роман. – Говорит, что он ни в чем не виноват.

– Естественно. Здесь никто ни в чем не виноват. Спросите, как его зовут?

Рэйв снова покосился на Романа.

Делать нечего. Придется выступать в роли переводчика.

Роман шагнул вперед, повторил вопрос на пушту. Пленник торопливо заговорил, глядя то на него, то на Рэйва.

– Его зовут Мустафа Баят, – переводил Роман. – Он говорит, что он уважаемый человек, что он владеет гостиницей и что его с кем-то спутали.

– Раз его зовут Мустафа Баят и он владеет гостиницей, то его ни с кем не спутали, – заметил Рэйв. – А значит, разговор у нас будет долгий. – Лейтенант, – сказал он командиру спецназовцев. – Вы и ваши люди пока можете быть свободны.

– Пока?

– Да, пока. Возможно, этой ночью вы еще понадобитесь. Будьте наготове.

– Есть.

Лейтенант махнул своим людям, и они вышли из модуля.

Рэйв посмотрел на Барроу, топтавшегося в отдалении.

– Полковник, вы тоже можете отдохнуть.

Барроу выпятил грудь.

– Если вам что-нибудь потребуется, дайте знать.

– Непременно.

Барроу кивнул и с чувством исполненного долга – и с большим облегчением – удалился.

Хакли, тихо, как мышка, сидевший до того на стуле в дальнем конце стола, кашлянул.

– Простите…

– Да? – глянул на него Рэйв.

– Разрешите, я тоже уйду.

Рэйв задумался, глядя на толстяка. Тот выглядел неважно. Во время манипуляций с Мустафой он упорно смотрел на стол, зажимая уши кончиками пальцев. Было видно, что приготовления к «долгому разговору» действуют на него столь угнетающе, что он в любую минуту может свалиться без чувств.

– Ладно, – сжалился Рэйв. – Вы нам здесь не нужны. Эдвардс, отведите Хакли туда, где он может лечь. И позаботьтесь, чтобы ему дали успокоительное.

Линда молча взяла Хакли под руку и повела к дверям. Похоже, роль няньки пришлась ей не по вкусу.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Рэйв. – Теперь мы можем поговорить без помех.

Он взял один из стульев, поставил его перед пленником, сел верхом и положил руки на спинку. При этом он сочувственно смотрел на Мустафу, как бы жалея о том, что вынужден доставлять неприятности такому уважаемому человеку.

Под его взглядом Мустафа заерзал, выпучивая свои черные глаза. Линк мягко шагнул ему за спину, и пленник невольно вжал голову в плечи.

– Капитан, – обратился Рэйв к Роману. – Надеюсь, вы ничего не имеете против того, что мы используем вас в качестве переводчика? На базе, конечно, есть переводчики, но зачем нам привлекать посторонних, раз вы уже в группе?

– Нет проблем, – отозвался Роман.

Он понимал, что ему предстоит в некотором смысле экзамен на профпригодность. Вряд ли Мустафа начнет выкладывать все, что знает, по своей воле. Эта порода Роману была хорошо известна. Лицо напуганное, тело хилое, по виду – пухлый увалень, а в складе челюстей затаилось что-то волчье, и в глазах порой мелькают проблески несгибаемого упорства. С таким возни не оберешься. А поскольку на долгую возню времени нет, то дело быстро дойдет до чрезвычайных методов. Методы эти Роман страх как не любил и в своей работе старался обходиться без оных. Крови он не боялся, давно привык, но измывательства над человеческой плотью были… Одно дело, когда вгоняют несколько кубиков «говорящей» химии, другое – когда рвут плоскогубцами ногти и прожигают раскаленным шилом глаза. Или, скажем, мошонку. То, что эти оба – Рэйв и Линк – церемониться не будут, он понимал. Но надеялся, что в саквояже, который привез с собой Линк, найдется пара ампул с нужным препаратом и он не станет свидетелем средневековых пыток.

– Кстати, – добавил Роман, – называйте меня по имени – Роман. К чему эти церемонии?

– Идет, – сказал Рэйв. – В таком случае, я – Рэйв, это Линк.

Линк без улыбки глянул на Романа, слегка кивнул. Голубые глаза его были холодны, как весенние лужицы. Глядя в них, Роман понял, что Мустафу ждут не самые легкие минуты. А значит, и его тоже.

Что ж, экзамен так экзамен.

– Ну, теперь, когда все церемонии действительно закончены, приступим к работе, – сказал Рэйв. – Роман, спросите-ка этого гостиницевладельца, не хочет ли он рассказать нам, кому передал похищенные две недели назад ракеты?

Роман перевел, внимательно глядя на Мустафу. Как-никак, он тоже был заинтересованным участником допроса, и ему не меньше Рэйва хотелось, чтобы пленник поделился кой-какими своими секретами.

Услыхав вопрос, Мустафа вытаращил глаза так, что они едва не выпали из глазниц. Вслед за тем он быстро заговорил, не отводя глаз от лица Рэйва.

– Он говорит, что ничего не знает ни про какие ракеты, – переводил Роман. – Клянется, что его с кем-то спутали, что он мирный житель и никогда не брал в руки оружия.