Невинная для бандита - Дина Данич

что это просто иллюзия, которую я сама себе выдумала.

Передышка оказалось недолгой — я едва успела перевести дыхание, как ощутила, что желание Германа снова становилось все более явным. И хотя мое тело откликнулось, мне же хотелось немного побыть вдвоем, без этой безумной страсти, за которой не было ничего кроме жажды и похоти.

Мне хотелось немного тепла, чтобы поверить до конца — что он здесь, он пришел.

Что он действительно был со мной…

— Катя скучает по тебе, — тихо произнесла я, заерзав, пытаясь лечь поудобнее. Мужчина замер, пристально глядя мне в глаза. — Ты нужен ей… Ты же вернешься?

— А тебе? — довольно серьезно спросил он.

— И мне… — едва слышно выдохнула я, окончательно признаваясь не только ему, но и себе. — Мне тоже нужен.

Осторожно погладила пальцами его скулы, спустилась к шее, плечам. Мне так хотелось наверстать упущенное, трогать его, запомнить каждую черточку. Я была словно иссыхающим от жажды путником, дорвавшимся до воды.

И Мороз позволял мне. Не останавливал. Только смотрел своими темными глазами, будто сканировал, проникал под кожу еще глубже.

А затем вдруг как-то тяжело вздохнул и покачал головой.

— Жаль твои волосы, Кудряшка, — произнес он, осторожно прикасаясь к моим коротким прядям.

— Максим сказал, так надо.

— Знаю. И он прав. Ваша безопасность — важнее всего.

— Конечно, — поспешно согласилась я, а сама подумала что наверное я выгляжу не так уж симпатично, раз Герман заговорил про волосы. — Если бы знала, привела бы себя в порядок…

— Дурочка, — тихо рассмеялся тот, не давая возможности отвернуться. — Я не это имел в виду. А если сомневаешься в своей привлекательности…

Он многозначительно двинул бедрами и соприкоснулся твердым горячим членом с моей промежностью.

— Ох, — сдавленно выдохнула я.

— Да, детка, у меня на тебя большие планы сегодня… — многозначительно усмехнулся Мороз, накрывая ладонью мою грудь. — Очень большие…

И я даже не сомневалась, что он воплотит их все. Лишь бы только хватило времени…

34. Есения

Проснулась я одна. И несколько минут прислушивалась к собственным ощущениям — вдруг мне просто приснилась эта ночь? Осторожно оглянулась — но нет. Чуда не случилось. Германа в комнате не было. Увы…

И вроде бы я понимала умом, что, наверное, у него была причина для того, чтобы уйти, все равно в душе остался неприятный осадок.

Бросив взгляд на часы, поняла, что еще слишком рано. До пробуждения Кати было еще достаточно времени. Поэтому я позволила себе немного поваляться. А еще прокрутить в голове весь наш разговор с Морозом.

Его не было четыре месяца. Четыре долбаных месяца я верила, что он погиб. Что больше мы не увидимся.

Четыре месяца я училась жить заново, выкладывала кирпичики в броне, отсекая прошлое, в котором у меня были неуместные чувства.

Но стоило только ему появиться, как все преграды рухнули. Да так быстро, что я и опомниться не успела. И главное, почему? Почему он так на меня влиял? Тогда, четыре месяца назад, все можно было списать на его хоть и странную, но поддержку, какую-никакую, а заботу, на то, что я осталась один на один с предательством сестры.

А сейчас? Что заставляло меня сейчас поддаваться влиянию этого мужчины? Неужели до сих пор во мне были… чувства?

Не к месту подумалось, что за эти месяцы у него могли быть и другие женщины. Более красивые, раскрепощенные, возможно, в чем-то более умелые. А я так и осталась просто няней, с которой удобно при случае совместить приятное с полезным.

Горькие, неприятные мысли отравляли настроение. И как бы я ни старалась, отогнать их у меня не выходило. Даже воспоминания о том, с какой жадностью меня трахал Герман, не помогали.

Что я вообще знала о нем? Может, он был таким со всеми партнершами.

Жалела ли я о том, что позволила ему вчера? Наверное. Но с другой стороны, почему-то была уверена — оттолкни я его, и с большой вероятностью потом жалела бы об этом. Когда пришла в себя и осознала, что Герман действительно жив.

Окончательно устав изводить себя напрасными подозрениями — все равно правды мне никогда не узнать — побрела в душ, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Но стоило посмотреть в зеркало, как стало ясно, что не думать о Морозе не выйдет — по всему телу остались следы его страсти.

Вот ведь…

Чтобы не спровоцировать ненужных вопросов у Дениса, пришлось надеть водолазку с высоким воротом.

День проходил как обычно. Разве что Дэн был действительно слишком сонным, что ли. Он как-то странно вел себя с утра — то и дело поглядывал в мою сторону так, будто подозревал в чем-то. И я очень боялась, что он все же станет задавать мне вопросы, ответить на которые я вряд ли смогу так, чтобы не подставить Германа.

Но, к счастью, обошлось. И вроде все бы ничего, но к вечеру я начала нервничать. Ночью, прежде чем, наконец, оставить меня в покое, Мороз пообещал, что скоро вернется. Вот только что именно в его понятии “скоро”, не уточнил. И я гадала, наступит ли этот момент сегодня вечером.

С одной стороны, мне этого хотелось. Но с другой… Я понимала, что, весьма вероятно, не смогу ему отказать и снова малодушно подпущу его слишком близко. И не хотела этого. Ведь я все еще помнила его слова про Анну. И если на многие недостатки Германа я готова была закрыть глаза — все-таки идеальных людей не бывает, то делить его с кем-то не могла. А соревноваться с призраком почившей жены — так себе занятие. Во-первых, я заведомо окажусь в проигрыше. Во-вторых, мужчина ясно дал понять, что его сердце навсегда занято другой женщиной. Следовательно, единственная роль, которая мне уготована — любовница и по совместительству няня.

Я не сомневалась, что как только Мороз разберется со своими делами и проблемами, Катю он заберет. Глупо было надеяться, что те документы, которые мне оформил Максим, сыграют