Огонь в его крови (ЛП) - Диксон Руби

— А я не уверена, что мне нравится эта фигня разумов. Как так получается, что тебе удается говорить в моей голове?

‘Мы взлетаем до самых небес и пересекаем моря. В нашем мире суровые, сильные ветра, которые в различных регионах могут быть и чрезвычайно экстремальными. Много лет назад мы научились общаться через разум и связываться с членами наших семей. Это наилучший способ разговаривать с кем-то лично. Наш мир совершенно не похож на ваш. Он отличается от этого жуткого места, которое воняет людьми и гнилью. Здесь просто невыносимо’, — пока он говорит, его мысли приобретают дикий, отчаянный оттенок, и я уже начинаю думать, что его глаза вот-вот потемнеют от накала страстей.

Я машинально протягиваю руку и, чтобы успокоить его, поглаживаю чешуи на его передней лапе. Его мысли тут же успокаиваются, и тревожные эмоции, кипящие на грани безумия, снова улетучиваются.

— Если вам здесь так невыносимо, почему бы тогда не вернуться обратно? Мне кажется, что для людей так было бы лучше.

Черт, да от счастья все человечество наверняка запрыгало бы.

Вот только я не совсем уверена, как к этому отнестись самой, и меня аж бесит, что приходится на этом даже задерживаться и хорошенько задумываться. Драконы, как таковые, — это враги. Но Кэйл… Кэйл особенный, так не похожий на других, и мысли о том, что он покидает меня и никогда больше я его не увижу, наполняет меня как чувством облегчения, так и дикой, печальной тоской.

‘Пути назад нет. Небеса разверзлись, и нас оторвали от нашего родного мира. С тех пор мы существуем во власти безумия. Не осталось ничего, кроме разрушений и смерти, и непрекращающейся потребности сеять вокруг и то, и другое’.

Я ощущала в его мыслях это безумие.

— Как так выходит, что по сравнению с остальными ты хорошо справляешься с этим безумием? — я по-прежнему продолжаю гладить его чешуи, успокаивая его. — В смысле, ты был злобным, но не ко мне.

‘Никогда к тебе’, — он наклоняется, и его морда нежно касается моих волос. — ‘Ты — это то, что заставляет меня цепляться за здравомыслие. Связывание с тобой не дает мне потерять над собой контроль. Без этого я бы… ’. — я чувствую, как он вздыхает. — ‘Тебе лучше не знать’.

— Я хочу, — говорю я ему тихо. — Хочу понять. — По-моему, между нами так много недопонимания и сложностей. Если мы хотим приспособиться друг к другу, нам надо разобраться в том, что происходит с другим. — Можешь сделать это?

Его глаза встречаются с моими, и как только это происходит, я чувствую, как он раскрывается. Мой мозг сразу же наполняется напором обрывочных размытых изображений, из которых все так и рвутся на передний план и которые невозможно охватить. Ощущение, будто мозг взрывается от сотни телевизионных каналов, которые все включены одновременно и на максимальную громкость, и я в полном ошеломлении отшатываюсь. Несколько секунд спустя поток образов прекращается, и я с облегчением прислоняюсь к нему. Лишь от этой маленькой «долей» информации, которой он поделился, у меня голова уже идет кругом. Он касается моей руки своим носом, словно пытаясь меня успокоить.

‘Вот, что для меня представляет собой ваш мир. Но с тобой, моим спасением, я больше этого не слышу. Вместо постоянного рева, это словно тихий фоновый шум, который легко игнорировать. Ты несешь в мою жизнь свет и покой. Ты для меня весь мир’.

Я поражена не только тем, что только что узнала, но и его медовыми речами. Не удивительно, что у него бывают припадки насилия. Учитывая все это дерьмо, которое изо дня в день терзает его сознание, удивительно, что он вообще может сейчас со мной разговаривать. Я тру лоб, задумавшись обо всей этой неразберихой.

— Так поэтому ты не хочешь от меня отказываться? Только из-за того, что я сохраняю в твоей голове тишину?

‘Только из-за того, что ты моя пара. Мне доставит великую радость заботиться о тебе и защищать тебя. Я живу ради твоего счастья. Самцы драконов преданы своей паре безусловной преданностью. Я бы тебе продемонстрировал, с каким самозабвением могу быть преданным твоим потребностям’, — у него в горле снова начинается тихое, нежное мурлыканье. — ‘И я бы с удовольствием снова попробовал бы тебя на вкус, моя Клаудия’.

Боже всемилостивый! В ответ я машинально сжимаю свои бедра вместе. Столь же быстро, как меня накрывает желание и потребность, меня настигает и страх. У меня в сознании тут же начинают мелькать вспышки воспоминаний о тех огромных зубах, которые впивались мне в горло, и о той дьявольской боли, которую они доставили.

— Не уверена, что хочу, чтобы ты ко мне прикасался. Пожалуй, я была бы не против вернуться домой.

‘Твой дом там, где я!’ — взбесившись, он начинает колотить крыльями.

— Нет, мой дом в Форт-Далласе, — заявляю ему, упорно продолжая цепляться за это. — У меня там сестра и друзья. Но мне нельзя туда возвращаться только потому, что ты решил, что хочешь, чтобы я была твоей парой. Ты мне все испортил. Ты отобрал мою жизнь и право выбора, и все потому, что считаешь, будто я принадлежу тебе.

‘Ты… не хочешь быть со мной?’ — его голос полон удивления, словно он не совсем понимает, как я могу ему отказать.

— Ты мне нравишься, Кэйл. Но меня бесит то, как ты поступил. Ты даже не подумал спросить меня, что собственно хочу я. Ты просто решил выбрать для меня то, чего хочешь сам, и связал мой разум со своим. А сейчас лишь из-за того, что ты решил, будто я должна быть с тобой, вся моя жизнь испоганена. Не только моя, но и моих сестры и подруги. — При одной мысли об Эми в горле у меня встает тяжелый ком. — Нельзя же вот так запросто взять и решить, что я твоя пара. К тому же, я совершенно не обязана хотеть того же.

‘Ты что… не хочешь быть моей парой?’ — в его сознании вспыхивает ярость, и мне приходит на ум та лавина ошеломляющих образов, которые он прислал мне.

Не думаю, что он делает это нарочно. И он утверждает, что вреда мне не причинит, поэтому я продолжаю давить еще больше.

— С какой стати мне хотеть быть твоей парой? Мне ведь, Кэйл, право выбора не дали. Похоже, ты не до конца это улавливаешь, так что позволь мне растолковать тебе это еще раз. Это моя жизнь, а не твоя. С тех пор, как я тебя встретила, я подвергалась опасности, мне угрожали и у меня отняли всех, кого люблю. С чего бы мне предпочесть им тебя?

‘Тебе хотелось бы взять другую пару?’ — вновь всплеск безумия перекрывает его мысли.

— Ну, совсем не обязательно, но…

Дракон поднимается на ноги, свалив меня на пол с моего уютного-преуютного местечка на его лапах.

— ‘Ты бы выбрала другую пару вместо меня? Где он? Я убью его!’

Безумие в его сознании настолько сильное, что даже я чувствую, как оно распространяется повсюду.

— Это не то, что я сказала… — начинаю я.

Но мой дракон уже взмывает в небо, в приступе ярости извергая дым и огонь. Вздохнув, я упираю руки в бедра и смотрю ему вслед. Что ж, все прошло вполне неплохо. Веди себя чуть более независимо, и дракону тут же сносит крышу. Так я и думала.

Глава 22

КЛАУДИЯ

Впервые после того, как меня захватили в плен (как люди, так и драконы), меня оставили одну на несколько часов. Полагаю, это значит, что я в безопасности, потому что в прошлом при малейшей опасности Кэйл постоянно был со мной. И он все повторял, что, поскольку на меня заявлены права и он даровал мне свой «яд», никто уже не взглянет на меня как на потенциальную пару. Мне больше не грозит опасность от других драконов, и поэтому меня можно оставить одну. Мне бы следовало быть довольной.

Вместо этого, мне очень одиноко, и чувствую себя брошенной, как никогда раньше.

Знаю, что веду себя не разумно. Знаю, что прогнала Кэйла преднамеренно. Я не хотела, чтобы он был здесь, со мной, но, когда он улетел, счастливой это меня тоже не сделало. Его присутствие полностью перевернула мою жизнь, и я отыгрываюсь на нем. Я безумно боюсь за Эми, и я срываюсь на нем. Я не понимаю, что чувствую к нему… и вымещаю это на нем.