Облик (ЛП) - София Беннет

– Тот, который умер.

Она поджимает губы.

– Неа. Не было никакого брата.

– Да нет же, был у неё брат, – уверяю я Кэнди, удивляясь, что ей неизвестна эта часть истории. – У него была опухоль мозга. Это было ужасно.

– Не знаю, от кого ты это услышала, милая, – Кэнди хмурится, переходя к следующему ногтю. – Мой кузен знаком с ней много лет. Совершенно точно, она единственный ребенок в семье. Расскажешь?

– Закрой-ка глаза, – перебивает Миранда. – Потому что я собираюсь кое-что распылить на тебя.

Я сижу с закрытыми глазами и чувствую себя сбитой с толку. Как я вообще могла перепутать что-то такое важное, как был ли брат у Тины или нет? Кажется, она сказала это совершенно чётко. Я думала, что эта беседа была очень важной. Она была обо мне, вылезающей из своей "куколки", разве нет? Поиск себя как личности. Сейчас я вообще уже не уверена, что разговор был об этом. Мне бы хотелось, чтобы Тина была сейчас не в Лас-Вегасе, и я могла бы уточнить.

Когда Миранда с Кэнди закончили свою работу, моей собственной маме понадобилось бы как следует приглядеться, чтобы узнать меня. Я зеленая с золотом, сверкающая и опасная. Немного похожа на рептилию, но в хорошем, сексуальном смысле. Выгляжу потусторонне и СОВЕРШЕННО не похожа на моего дядю Билла или ещё кого-нибудь, носящего фамилию Траут, или прозвище Пятница. Я выгляжу как произведение искусства. Миранда очень, очень хороша в своем деле.

Джейк Эмерсон прибывает в сопровождении ассистента и приступает к полировке моих бледно-золотых волос до абсолютного блеска, приводя в порядок практически каждую прядку. Пока он занимается этим, женщина с зачесанными назад волосами, с головы до ног одетая в Армани, подходит ко мне представиться. Её зовут Диана, и она отвечает за рекламную кампанию Гадюки. Она очень тихая и очень строгая, и все остальные в помещении выглядят такими же испуганными, как и я. Сегодня она клиент и вторая по важности персона здесь после Рудольфа. Однако даже Диане, кажется, нравятся мои волосы и макияж. Хорошо.

Следующей подходит гораздо более юная девушка в старом свитере и джинсах. Это Джо, главный стилист, она заботится о моем облачении. Она протягивает мне с улыбкой довольно небольшую плоскую коробку.

– Ты определенно влюбишься в это, – говорит она. – Это из Майла, чистейшее французское кружево, оно стоит пару сотен баксов. Поострожней с ним!

Она разворачивает папиросную бумагу и аккуратно вытаскивает что-то из коробки. Вещь телесного цвета, нежная, и в определенном смысле, очень красивая. Есть всего лишь одна крошечная загвоздка.

ЭТО – крошечное. Стринги. Они с легкостью уместятся в моей ладони.

За этим следует небольшая пауза, пока модель (а это я) присматривается. Этот сезон был посвящен объёмным вещам. Всё, что я до сих пор примеряла на съёмках, состояло из большого количества объёмных тканей. Этот клочок кружева мог бы пролезть через пуговичную петлю пальто от Miss Teen.

– Я думаю, что тут какая-то ошибка, – шепчу я.

– Никаких ошибок, – говорит Джо. – Сексуально, разве нет? Ужасно, что никто этого не увидит. Вещь будет скрыта под змеями. Я только что видела их тут. Целые ведра змей.

Огромное облегчение.

– Вы уверены? Я имею в виду, это точно? Я буду полностью прикрыта?

– О, да. Эта вещица лишь для того, чтобы у тебя был правильный настрой.

Лааааадно. Какой настрой должны мне придать кружевные стринги? Ну кроме дискомфорта. Я продолжаю пялиться на коробку. Безусловно, это самая крошечная из всех вещей, которые я когда-либо носила.

Джейк объявляет, что на данный момент он закончил с моими волосами. Пора одеваться. В стринги. Там больше нет никакой одежды.

– Хочешь, чтобы я помогла тебе с этим? – спрашивает Джо.

– НЕТ! – закашлялась я. – В смысле, нет, спасибо. Я справлюсь.

– Осторожней с ними. Кружево очень тонкое, ты в курсе?

Как кто-либо может помочь со СТРИНГАМИ? Я, правда, не хочу это знать. Кажется, вокруг примерочной зоны слоняется множество людей, так что я проскальзываю в ванную комнату и переодеваюсь там, очень осторожно и самостоятельно. Затем я закутываюсь в огромный махровый халат, который мне предоставили, и поражаюсь, как люди вроде Кэлли Харвест носят стринги каждый день ради собственного удовольствия.

Было бы так здорово, если бы Ава находилась сейчас рядом, поддразнила меня по этому поводу и подсказала, как сделать это чуть менее дискомфортным. Я просто должна запомнить это, чтобы потом описать ей со всеми кровожадными подробностями, когда вернусь домой. Надеюсь, рассказ немного развеселит её после неудачи с Джесси. Интересно, как она себя сейчас чувствует?

Но у меня нет времени размышлять об этом. Как только я выхожу, Рудольф удовлетворен подготовкой места действия. Я подхожу к ванне, уже наполовину заваленной тонкими, эластичными змеями, и ещё пара ведер с ними стоят наготове рядом. Достаточно, чтобы прикрыть меня. Я никогда раньше так не радовалась при виде кучи искусственных змей. Единственная проблема вот в чём – как мне забраться под них, чтобы все не пялились?

Джо чувствует моё смущение и как-то отправляет Эрика, Рудольфа, Диану и техников в другую часть помещения. Теперь она нравится мне чуточку больше. Она держит передо мной банный халат, как ширму, пока я залезаю в ванну и закапываюсь под змей. Затем она насыпает сверху ещё рептилий, пока я не оказываюсь погребена под ними. На самом деле, теперь не так уж и плохо. Они нагрелись под лампами и укрывают меня, как удобное одеяло. После моей отстойной ночи было бы восхитительно просто прилечь здесь и поспать. Но вряд ли мне заплатят такую кучу денег за сон в ванной.

– Готова? – окликает Эрик.

– Угу, – отзывается Джо.

Постепенно все направляются обратно на съёмочную площадку. Я продолжаю расслабленно валяться, пока Эрик проверяет свет, а Рудольф распределяет своих ассистентов вокруг, выкрикивая инструкции.

Я нахожусь в студии на Манхэттене, освещенная дюжиной прожекторов и высокотехнологичных отражателей. Миранда поблизости, чтобы убедиться, что моё лицо сияет, как следует. Джейк наблюдает за моими волосами, как коршун, вдруг волосок выбьется из причёски. Джо аккуратно раскладывает змей вокруг меня. Рудольф уже негромко переговаривается с Дианой, изредка поглядывая в мою сторону.

Так вот оно как, быть топ-моделью. Сексуально, нервно – и довольно вонюче, эти резиновые змеи нагрелись под лампами. На самом деле, я начинаю задаваться вопросом, справлюсь ли я, когда Эрик требует сменить музыку. Джаз сменяется барабанным ритмом нью-вейв. О боже, Blondie – для меня. Помещение внезапно заполняется песней “Rapture” в исполнении Дебби Харри. Эрик перехватывает мой взгляд и подмигивает. Это как раз то, что мне нужно: сочетание Нью-Йорка и Дейзи. Эрик действительно милый парень.

Мы готовы. Диана садится за монитор, чтобы оценивать снимки, когда Рудольф будет их делать.

– Ладно! – говорит он. – Тед, сейчас ты должна продемонстрировать мне ядовитый змеиный взгляд. Покажи, почему именно ты самая крутая девушка Нью-Йорка. Приподнимись немного. Больше плеч. Давай немного развлечёмся.

Довольно сложно удерживать нужную позу посреди змей, демонстрируя достаточную часть колена и плеч, и убедиться, что глаза отражают свет должным образом. Когда я готова, я освобождаю свою голову от всего кроме Зены и выдаю ему взгляд Королевы Воинов.

Рудольф улыбается в ответ, но скорее вежливо, чем восхищенно. Ой.

После нескольких кадров он присоединяется к Диане за монитором. Она выглядит очень чопорной в своем строгом жакете и волосами, заплетенными во французскую косу. Ей бы посидеть в ванне в стрингах. Диана и Рудольф тихо переговариваются некоторое время. Они звучат не слишком удовлетворенно.

– Ладно, народ, нам нужно убрать несколько змей, – объявляет Рудольф. – Тед будто утопает в масле.

Я вздыхаю с облегчением. По крайней мере, это не моя вина. Эрик подходит и вытаскивает несколько змей с извиняющейся улыбкой. Рудольф оценивает картинку через видоискатель.

– Больше. Ещё больше. Все ещё выглядит, как масло.

Эрик вычерпывает еще. Куча змей на полу позади него растет, и один из техников подходит и отодвигает их в сторону. Мое резиновое одеяло превращается в покрывало. Верх моей груди начинает открываться, как и ноги до бедер, и некоторые участки живота. Я кидаю быстрый взгляд на своё тело. Это похоже на бикини. Бикини без бретелек. По крайней мере, никому не видно стринги. Я так думаю. Но теперь Эрик отошёл, и я снова смотрю в камеру Рудольфа, пытаясь передать ему магический выстрел глазами.

Сконцентрируйся. Сконцентрируйся, Девочка-Гадюка.

Мы работаем на протяжении нескольких песен Blondie, но Рудольф всё ещё недоволен.

–Ладно, детка, я устал. Не сверкай на меня, а пламеней. Эта Девушка-Гадюка – не снежная королева, она – вулкан. Тлей, как угли, крошка.