История Византии. Том 1. 395-518 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

Феодосии, когда, после смерти Валентиниана II, верховная власть досталась Евгению (393). Одновременно с осуждением язычества представители христианского клира получили новые привилегии, а епископы были изъяты от светского суда.[363]

Разномыслие в вопросе о Никейском символе длилось и обострялось за все время правления Констанция, несмотря на самые ревностные усилия с его стороны к тому, чтобы выработать на Соборах единую общеприемлемую формулу вероопределения. В огромном большинстве восточные епископы не мирились с единосущием, и против этого положения шла усиленная полемика. После многих Соборов, которые созывались с целью найти примирительную формулу, состоялся в 359 году Собор в Аримине, который дал формулу вероопределения, где не было ни термина «единосущие», ни «подобосущие», являвшихся предметом спора между арианами и православными. Одновременно с тем другой Собор заседал в Селевкии. Выработанная тогда формула рассылалась епископам для подписи под угрозой гнева императора. Не принимавшие этой формулы епископы подверглись низложению и ссылке.

Так прошло правление Константина. Его преемник на троне, Юлиан, отрекся от христианства и мечтал о восстановлении и обновлении язычества. Члены клира потеряли данные им раньше привилегии, их опять стали зачислять в курии и привлекать к исполнению гражданских обязанностей, а также и к военной службе. Все епископы, пребывавшие в изгнании за разномыслие с господствующим вероучением, получили разрешение вернуться в свои церкви; раздор в христианских общинах стал еще резче, на что и рассчитывал Юлиан.[364] Христианским грамматикам и риторам было запрещено толковать языческих авторов, и многие из них прекратили свою деятельность. Реакция была непродолжительна, и Иовиан немедленно по своем избрании на царство восстановил христианство в том значении и правах, какими оно пользовалось до Юлиана.[365] Валентиниан сумел отстраниться от церковных вопросов, но брат его Валент не остался вне той возбужденной борьбы, которая шла на Востоке, и стал на сторону арианства в новых его проявлениях и толкованиях. Время его правления наполнено было преследованием омоусиан, которых он подвергал ссылке, а нередко и смертной казни.[366] Преемник Валентиниана, сын его Грациан, был воспитан под ближайшим руководством Амвросия, епископа Медиоланского, пламенного приверженца Никейского исповедания, за которое неукоснительно стоял римский патриарший престол. В соправители себе на Востоке Грациан избрал Феодосия, родом из Испании, где под воздействием Рима господствовало Никейское исповедание. Крещение Феодосий принял от Асхолия, епископа Фессалоники, единомышленного с Западом в вопросах вероучения. Это определило дальнейшее направление его церковной политики на Востоке в единодушии с Западом.

В ту пору в Константинополе, по словам Григория Нисского, омоусианские споры занимали и увлекали всех. Святитель с иронией говорит, что меняла, раньше чем разменять деньги, ведет речь о том, рожден или не рожден Иисус Христос; булочник, не отвечая на вопрос о цене хлеба, толкует о том, что Отец больше Сына, а банщик на вопрос о ванне отвечает, что Сын Человеческий произошел из ничего.[367] Среди такого возбуждения и всех захватившего интереса к богословским спорам явился указ, который должен был прекратить и закончить споры и борьбу. Он был издан в Фессалонике 27 февраля 380 года. «Мы хотим, чтобы все народы, находящиеся под нашим милостивым управлением, пребывали в той религии, которую передал римлянам святой апостол Петр, как свидетельствует о том и доселе вдохновляемое им учение, которого держится понтифик Дамас и епископ Петр Александрийский, муж апостольской святости. Согласно апостольскому наставлению и евангельскому учению, будем верить в единое Божество, Отца, Сына и Святого Духа, в равном величестве и блаженной Троице. Тем, кто следует этому учению, повелеваем принять имя католических христиан и считаем других сумасбродными безумцами; они должны нести на себе позор еретичества и собрания их не должны себе присваивать имени церквей. Они подлежат прежде всего возмездию от Бога, а затем и мщению от нашего побуждения, которое мы восприняли по вдохновению свыше».[368]

Эдикт Феодосия начинает собою новую эру в истории империи. Твердо уверенный в истине Никейского исповедания, император объявил его обязательным для всех своих подданных, считавших себя христианами. 10 января 381 г. Феодосий издал другой указ в подтверждение принятого и, объявляя Никейское исповедание единым истинным, в то же время осудил ереси фотиниан, ариан и евномиан.[369] Затем последовал целый ряд указов против еретиков, с запрещением им строить церкви и собираться для отправления культа, ставить себе епископов и членов клира; вместе с тем были подвергнуты ограничению их гражданские права.[370] В столице были отобраны военной силой церкви от ариан. Епископу Демофилу было предложено принять Никейское исповедание или удалиться в изгнание. Он избрал последнее, и сам император с военной охраной ввел еп. Григория[371] в кафедральный храм Константинополя.

В 381 году Феодосий созвал Собор в Константинополе для утверждения православия, и вновь был возглашен Никейский символ с дополнением и некоторыми исправлениями текста.[372] На том же Соборе было принято постановление, чтобы епископ Нового Рима, сравненного теперь уже во всех правах с древним своим собратом, имел преимущество чести пред всеми епископами после римского. Это постановление истекало из политических соображений; но ни Римская церковь, ни Александрийская не признали этих прав константинопольского епископа, и 70 лет спустя опять был поднят на Соборе тот же вопрос, но встретил и тогда решительный отпор со стороны Рима. Феодосий подтвердил права клира на льготы от гражданских повинностей.[373] В календарь был включен праздник Пасхи,[374] в дни четыредесятницы были запрещены телесные наказания,[375] сделаны были и другие установления, вводившие в обиход общественной жизни христианские обычаи и идеи.

Утверждение единой истинной веры указом императора не прекратило того возбуждения, которое вносили в общественную жизнь споры и публичные прения, о чем так горько сетовал Григорий Нисский. В 386 году Феодосий издал указ на имя префекта претория, в котором повелевал привлекать к ответственности по закону об оскорблении величества виновников волнений в христианской Церкви.[376] В 388 году был повторен запрет публичных прений по религиозным вопросам,[377] а в 392 г. — определено карать за нарушение запрета ссылкой.[378]

Одновременно с тем, как христианство в Никейском исповедании было объявлено государственной религией империи, началось преследование язычества. Уже Констанций издавал общие запреты кровавых жертвоприношений, грозил даже смертью за ослушание,[379] делал распоряжения о закрытии храмов в городах, но запрещал закрывать те, которые стояли за городом и были центром народных празднеств.[380] Грозные слова: cesset superstitio, sacrificiorum aboleatur insania, как начинается указ Констанция от 341 года,[381] и последующие указы не вели, однако,