Эпопея любви - Мишель Зевако

— Чувствую. Пахнет ладаном.

— А по-моему, в соборе пахнет порохом.

Генрих бросил быстрый взгляд на свою супругу и, видимо, понял, что она хотела сказать. Он склонил голову пониже, словно отдаваясь молитве, и на этот раз вполне серьезно прошептал:

— Мадам, могу я быть с вами искренен? Скажите, я могу положиться на вас?

— Да, государь, супруг мой, — твердо ответила Маргарита. — Но, пока мы будем в Париже, не отходите от меня ни на шаг.

— Сударыня, кажется, я действительно боюсь… боюсь только одного…

— Чего же, сударь?

— Как бы мне не влюбиться в вас…

Маргарита кокетливо улыбнулась:

— Договорились, государь, супруг мой. Пока мы останемся в Лувре, поклянитесь, что будете верны мне.

— Мадам, вы очаровательны, — вполне искренне проговорил король Наваррский.

Вот такой разговор состоялся у новобрачных во время церемонии.

Наконец венчание закончилось. Кардиналы, епископы, архиепископы, весь капитул собора Парижской Богоматери в одеяниях, сверкавших золотом, в митрах, с посохами двинулся к дверям под звуки гимна Те Deum. Король Наваррский подал руку новой королеве Наваррской; Екатерина Медичи, Карл IX и принцы прошли через ряды вельмож и придворных дам, застывших в своих тяжелых шелковых нарядах. Вновь раздался торжественный звук фанфар и заговорили колокола. Загремели пушки, толпа завопила, и под эти крики, к которым примешивались угрозы и проклятия, кортеж двинулся обратно к Лувру.

В Лувре сразу же начались торжества, но Маргарита, выслушав поздравления и пожелания от придворных, увлекла короля Наваррского в свои покои.

— Сир, — сказала ему принцесса, — вот моя спальня. Как видите, я приказала поставить для вас вторую кровать. Пока вы будете спать здесь, сударь, я ручаюсь за вашу жизнь.

— Клянусь Богом, сударыня! — воскликнул Генрих. — Вам что-то известно?

— Я ничего не знаю точно, — твердо ответила Маргарита. — Знаю одно: здесь я у себя, даже король сюда не войдет без моего разрешения.

Генрих, похоже, глубоко задумался.

— Пойдемте, сир, — позвала его Марго. — Я не хочу, чтобы наше отсутствие было кем-нибудь замечено. Вдруг подумают, что мы с вами беседуем о любви…

— А мы с вами беседуем о смерти… — заключил Генрих Наваррский.

Новобрачные, бледные и настороженные, молча вернулись в парадный зал, а снаружи бушевала толпа и неслись крики:

— Да здравствует месса!

— Надо же, — заметил король Наваррский, скрывая под шутливой галантностью тревогу, — я впервые побывал на мессе и в результате получил самую умную и очаровательную женщину Франции.

И он внимательно взглянул на супругу:

— Как вы думаете, душенька, что же я получу, если еще раз схожу на мессу?

— Кто знает… — ответила Марго, взглянув на короля. А про себя подумала: «Может, получишь удар кинжала в грудь… а может, и корону Франции».

XV. «Летучий эскадрон» королевы

Соседние с Лувром улицы заполнили толпы горожан. Ничто уже не сдерживало гнев толпы — буржуа и простолюдины так кричали и бесновались, что стража у городских ворот предусмотрительно закрыла подъемные мосты. Бог знает что могло бы случиться в тот день, если бы не изменилась погода: тучи неожиданно затянули небо и грозовой ливень заставил парижан разойтись по домам. Однако самые упорные, тысячи две-три, не испугались дождя и продолжали орать во всю глотку:

— Да здравствует месса! Да здравствует месса!

Гугеноты, собравшиеся в Лувре, не особенно тревожились, слыша эти крики, — ведь они были гостями короля Франции и представить не могли, чтобы король нарушил законы гостеприимства и позволил кому-нибудь оскорблять своих гостей. Кроме того, они считали, что сумеют постоять за себя, а при случае и защитить короля. Многие гугеноты подозревали, что в разжигании народной ярости повинен герцог Гиз. А если дело зайдет слишком далеко и Гиз, потеряв голову, осмелится выступить против Карла IX, гугеноты помогут королю и спасут французский престол.

Но в толпе раздавались и другие крики, слыша их, удовлетворенно улыбалась королева Екатерина Медичи. Выбрав момент, она увлекла короля Карла на балкон со словами:

— Сир, выйдите, покажитесь вашему доброму народу, который приветствует вас.

Карл IX вышел на балкон, увидев короля, толпа взревела, и в реве ее Карл услышал:

— Да здравствует Гиз! Да здравствует наш главнокомандующий!.. Смерть еретикам!

— Слышите, сир? — прошептала Екатерина на ухо королю. — Давно пора действовать, иначе Гиз воспользуется ситуацией.

Карл IX задрожал от ужаса и ярости. Кровавый огонек вспыхнул в его глазах, он попятился, вернулся в зал, и тут взгляд его упал на Генриха Гиза, который как раз в этот момент любезно беседовал с Колиньи. Король окинул собеседников безумным взором и внезапно расхохотался: зловещий смех сотрясал его тело, словно смертельная судорога.

А Екатерина Медичи медленно удалилась. Она шла по залу, спокойная, улыбающаяся, и придворные склонялись перед ней в почтительном поклоне. Лицо королевы было бледней, чем обычно, — казалось, по залу проходила статуя слоновой кости. Она остановилась около одной из своих фрейлин, сказала ей несколько слов и двинулась дальше. Потом королева отдала еще какие-то короткие приказания двум-трем фрейлинам. Наконец Екатерина удалилась к себе в покои, за ней последовали четыре девушки, не отходившие от королевы ни на шаг в течение всего вечера. Среди этих четырех была и Алиса де Люс.

Екатерина прошла в свой просторный, богато убранный кабинет. Она сделала знак Алисе сопровождать ее. Королева уселась в широкое кресло, фрейлина подвинула ей под ноги бархатную скамеечку.

— Дитя мое, — обратилась Екатерина к Алисе, — с сегодняшнего дня вы больше не покинете Лувр, точнее, вы не покинете меня…

— Но, мадам…

— Знаю, знаю, вас сегодня в восемь ждет граф де Марильяк…

Алиса изумленно взглянула на королеву, а та лишь пожала плечами.

— Ведь я всегда все знаю, — добродушно продолжала королева. — Раз уж мы расстаемся, не буду от вас ничего скрывать: это Лора рассказала мне. Да-да, ваша старая добрая Лора, которой вы так доверяли, каждый день сообщала мне о каждом вашем шаге, каждом слове… В будущем, Алиса, будьте осмотрительней в выборе друзей.

Ошеломленная Алиса замерла, вновь чувствуя, что душа ее холодеет от ужаса.

— Эта Лора — отвратительное создание, прогоните ее, — сказала королева. — Впрочем, вернемся к графу де Марильяку, мне известно, что он будет ждать вас в восемь. Бедный юноша!.. Он, конечно, раскрыл вам тайну, хотя я и просила его хранить секрет… Граф проводит вас в церковь Сен-Жермен-Л'Озеруа… Полагаю, вам ясно, с какой целью?