Отвергнутые - Ярославия Кузнецова

и не задумывался. Он сумел разрушить их безграничное доверие друг к другу уже с первого задания. Все, кроме Нильса, прекрасно знали, что происходит. Где гарантии, думала Мари, что сейчас все остальные не в курсе происходящего, кроме неё одной?

В течение дня она ни разу не зашла в общий чат. Не возникло необходимости. Не прозвенело ни единого оповещения о том, что кто-то из друзей там появлялся. Это было начало конца, как бы пафосно ни звучала эта драматическая фраза. Раньше чат никогда не замолкал дольше, чем на пару-тройку часов. Даже ночью Макс с Нильсом умудрялись скидывать туда мемы и топовые видосы. Перечитывая ночные посиделки друзей в мессенджере, Мари покатывалась с хохоту по утрам, уплетая кукурузные хлопья с молоком на завтрак. Свой контент часто слал Макс, ожидая одобрение от друзей перед тем, как выложить видео на канал. В последний месяц он выкладывал, в-основном, видео репетиций спектакля в рубрику «Слушок из каморки». Без Нильса его канал опустел.

Не в силах больше выдержать неизвестность, Мари всё же вытащила смартфон из-под подушки.

«Спишь?» – набрала Максу сообщение.

В чат больше писать не хотелось, поэтому она открыла личную переписку.

«Нет. В ожидании. Не могу спать» – ответил он.

И Мари вдруг ощутила себя не такой одинокой, как прежде. Оказывается, не только она одна боится нового задания от неизвестного Инсинуатора.

«Я тоже не могу спать. Жду, когда наступит моя очередь получить от друзей нож в спину»

«Психопат не повторится. В этом нет смысла. Он готовился к Игре, и задания у него должны быть хорошо продуманы и разнообразны» – пришёл ответ от Макса.

«Подозрительно хорошо ты разбираешься в его психологии!» – ухмыльнулась Мари вслух, набирая текст.

«Может, забьём на него и его тупые задания? Пусть сливает видео!» – написал он следующее сообщение.

Это было так знакомо. Последнюю неделю подобные мысли не раз посещали и её тоже. В среду они с Ютой разговаривали на эту тему. А в вечерних новостях безэмоциональный диктор озвучил новую цифру за информацию о четырёх подростках, которых пассажиры поезда видели восемнадцатого сентября возле насыпи. Теперь за их головы обещали почти пять миллионов. Подобная сумма не укладывалась в голове у Мари.

«С ума сошел? Нам всего пятнадцать. Ну, окей, вам с Нильсом шестнадцать. Ты уверен, что повидал в этой жизни достаточно и готов расстаться с ней добровольно?»

Он так долго набирал ответное сообщение, что у Мари кончилось терпение. Водрузив на голову наушники, она включила классическую школу рока и погрузилась в обволакивающую мелодию. Раньше умели писать песни. Философия жизни, собственный взгляд на популярность, поиск смысла существования и бешеная энергетика. Не то, что сегодняшние песни. Любовь. Любовь. Бабки. Любовь. Любовь. Секс. Отвратительная музыка и гнусавые голоса. Хочется собрать их всех в одном месте и промыть головы хорошей порцией олдскула. Жаль, что это невозможно. Музыкальная индустрия давно в яме. И чем тащить её оттуда, проще присыпать сверху землей и начать с нуля.

«Да, знаю я. В порядке бреда предложил. Слышала, что по школам пустили отряд добровольцев? Он состоит из бывших пострадавших, которых уже выписали из больницы. Они просто заходят в классы и смотрят на учеников. Полиция полагает, что таким образом пострадавшие смогут кого-то узнать» – выскочило на экране новое уведомление.

«Юта…» – коротко ответила Мари, вспомнив, что все ищут блондинку.

«Намекни ей, что нужно кардинально сменить имидж, но сделать это ненавязчиво. Справишься?» – пришло сообщение от Макса.

«Я подумаю. Любая перекрасившаяся блондинка сейчас легко может попасть под подозрение» – послала она ему ответ.

3 ноября. Вечер.

Общий чат ожил впервые со дня позора Нильса перед всем классом.

«Новое задание. Через пятнадцать минут всем быть в парке. Нильсон, тебя это тоже касается. Месяц назад Инсинуатор прислал задание не только для тебя, но и для нас всех. Мы должны были отвернуться от тебя после того, как ты обмочишься перед одноклассниками. Я знаю, что ты подозревал об этом, братан. Возвращайся, ты нам нужен»

Ответы посыпались в течение нескольких секунд.

«Ок» – от Мари.

«Буду» – от Даниса.

«Ясн» – от Юты.

Позже всех ответ пришел от Нильса. Он коротко и ясно послал всех туда, откуда выхода нет. Конечно, помимо горечи от предательства, всё это время он спинным мозгом ощущал подвох в сомнительном поведении бывших друзей. И после прочтения сообщения он ни на секунду не задумался, правду ли ему говорит Макс. Безусловно, он верил в то, что это была воля Инсинуатора. Бывший друг только подтвердил его собственные подозрения. Тем не менее, случившегося предательства это признание не отменяло. «Лучше поздно, чем никогда» и «главное не победа, а участие» – не слоганы Нильса. Это слоганы неудачника. Лучше вовсе не иметь друзей, чем теперь всю жизнь общаться с ними, ощущая едкое послевкусие преступления против дружбы. Признанием не вытащить нож из спины, как и общением, помощью и взаимовыручкой – не залечить старую рану. Невозможно убить человека, а потом оправдаться тем, что ты просто защищался. Это неважно. Факт остаётся фактом навсегда.

При должном желании в любой безвыходной ситуации можно обойти стороной даже самые невыполнимые правила неадекватного психопата. Они не сделали этого. Они даже не предприняли попытки намекнуть ему о том, что это лишь игра, не более того. А теперь, как ни в чём не бывало, приходит сообщение: «Возвращайся, ты нам нужен». Это отдаёт гнилым душком лицемерия. Нет, друзья. Так не бывает. Дружба заканчивается лишь однажды.

«Покинуть чат?» – высветилось сообщение на экране.

«Да» – уверенно нажал он.

«Нильс покинул чат» – оповестил мессенджер всех его участников.

Без смешливого блондина, который сейчас листал фото в телефоне, удаляя оттуда всё, что напоминало ему о бывших друзьях, компания перестала существовать. Остались только старые добрые знакомые. Четверо.

Ровно в восемь часов вечера на скамейке в парке собралась компания из четырёх человек. Они подходили туда молча, друг за другом. Юта шла следом за Данисом. Но даже тогда, в десяти шагах от него, у неё не возникло желания окликнуть его, чтобы пойти вместе.

Мари уже сидела на спинке деревянной лавки, поставив ноги, обутые в высокие меховые кеды, на сиденье. Макс остановился напротив неё и даже не поздоровался, хоть они и виделись первый раз за последние три дня. Сегодня в школе им не удалось пересечься. И даже обедали они в разное время.

– Поздравляю, братва. Мы с вами просрали вообще всё, – трижды похлопала в ладоши Мари, надев на себя маску насмешливой скорби.

– Ходят легенды, что дети становятся взрослыми после потери всех своих друзей, –