Мама для Одуванчика (СИ) - Коваль Алекс

— Окей, — кивает ребенок и скрывается на кухне. А я срываюсь с места и залетаю в ванную комнату Влада, смущенная и растерянная больше просто некуда. Смотрюсь в зеркало, щеки по-настоящему горят, а взгляд испуганный, как будто я увидела привидение, а не ребенка.

Что это было?

Неужели я зря боялась?

Кажется, для малышки то, что я выскочила из спальни ее отца, совершенно не стало новостью. А что, если она слышала, как… Да нет! Нет, Варя! Правда, волну стыда уже было не остановить, и мы хоть с Владом и старались вести себя, как мышки, но кто знает, как чутко спит ребенок и какие толстые стены в их элитной многоэтажке.

Ох, Варя, ситуация глупее некуда.

В тысячный раз ругаю себя за то, что не сказала все Асе как положено, когда предлагал Влад. Дурочка, сама загнала себя в такое положение.

Чтобы хоть как-то притушить лавину из стыда, неловкости и растерянности в душе, заползаю в ледяной душ, быстро ополаскиваясь. И мысленно успокаивая себя. В конце концов, рано или поздно сказать Асе пришлось бы. Мы с Владом все-таки не дети, и если планируем что-то серьезное, а мы планируем, то признание было неизбежно.

Странная, конечно, ситуация, но лучше так.

Из ванной комнаты проскакиваю в мужскую спальню и натягиваю пижамные штаны с футболкой, что уже прочно прописались в шкафу хозяина квартиры, и топаю на кухню, где меня ждет маленький поваренок.

— Я как-то утром пыталась испечь блинчики, — не оглядываясь на меня, говорит Ася, листая книгу рецептов. — Но устряпала весь пол в муке. Пришлось папе помогать.

— Да? — неловко мнусь в пороге.

— Угу.

— Так… что тебе помочь? Командуй, — улыбаюсь, когда Ася кидает на меня взгляд. Девчушка кивает и лезет в холодильник за продуктами, выкладывая их на кухонный островок.

— Давайте вы замешаете, а я буду печь, окей? — смотрит на меня в ожидании ответа.

— Окей, — пожимаю плечами и улыбаюсь, получая робкую улыбку девчушки в ответ.

Каждая приступает к своей работе, и кажется, будто все так и должно быть. Ася абсолютно расслаблено рассказывает о своих успехах в конном клубе, а я, как могу, стараюсь подбодрить и поддержать ее рвение, замешивая тесто на блинчики под ее чутким контролем.

— Ась… — решаюсь спросить, когда девчушка замирает у плиты, встав на небольшой стульчик с поварешкой.

— М-м-м?

— Ты знала, да?

Маленькая хозяюшка выливает первую порцию на сковородку, абсолютно по-взрослому уверенно действуя, и только потом смотрит на меня, хитро щуря глазки.

— Знала, — кивает, подтверждая мои догадки.

— Откуда?

— Папа. Он мне сказал, — пожимает худенькими плечиками и улыбается.

— И ты… ты не против? — опираюсь спиной на кухонный гарнитур рядом с плитой и замираю в ожидании ответа. Сердце бешено стучит, и я до ужаса боюсь услышать ее “нет”. Мне кажется, тогда земля уйдет из-под ног.

— Не против. Вы мне нравитесь, Варвара Дмитриевна, — немного смущенно потупила взгляд Ася, вытирая ладошки о фартучек. — И папе… нравитесь.

У меня словно камень с плеч упал, я и не заметила, что оказывается, в ожидании ответа просто перестала дышать, теперь же расплываюсь в счастливой улыбке.

— Спасибо, Ась, — позволяю себе вольность и, приобнимая девчонку, целую в макушку, отчего у той зарделись щечки. — Вы тоже для меня важны, правда.

В ответ малышка только кивает, и мы, не сговариваясь, возвращаемся к своим обязанностям.

Так наше неторопливое утро на кухне за тихими разговорами и готовкой завтрака для хозяина квартиры прерывает именно его появление.

Влад, сонно потирая глаза, выходит на кухню и замирает в пороге, переводя взгляд с меня на дочь и обратно. Медленно-медленно в его глазах вспыхивает понимание того, что он сейчас видит, и на губах появляется улыбка.

— Девочки? — соблазнительным хриплым после сна голосом обращается к нам Романовский.

— Привет, пап, а мы с Варварой Дмитриевной приготовили завтрак, — как ни в чем ни бывало порхает по кухне с тарелкой ароматно пахнущих румяных блинчиков девчушка. — Давай кушать.

— Эм, — улыбается Влад, все еще поглядывая на меня, растерявшуюся и снова не знающую, как себя вести с ним в присутствии его дочурки. Но мужчина, видимо, улавливает мою заминку и проходит на кухню, по дороге ловя Асю, целует ее в щечку, а потом, заключая меня в кольцо рук, утыкается носом в висок и, когда маленькая госпожа отвлекается, тихонько шепчет на ушко:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну вот, а ты боялась, — таким соблазнительным и низким голосом, что вмиг всколыхнул другие, ужасно неуместные воспоминания. Да уж, так и хочется мысленно добавить “только юбочка помялась”. Но признаю, не узнай Ася все вот так спонтанно, я, наверное, еще долго бы вела себя подобно стеснительной барышне.

— Ну, пап, Варвара Дмитриевна, вы идете кушать? — отвлекает нас друг от друга Ася, и делать нечего. Работа тоже ждет.

Глава 40. Варя

После завтрака Влад увозит нас с Асей в школу, притормаживая чуть поодаль по моей просьбе. Запрет на отношения с родителями учеников в школе еще никто не отменял, поэтому приходится быть осторожной. Один раз у нас был даже оживленный спор на эту тему с Владом, который не хотел скрывать наших отношений, но, чуть ли не умоляя, я его уговорила молчать. По крайней мере, пока… А уж как долго будет длиться это “пока”, сказать сложно. Потому что вариантов у меня немного: либо бросать работу, либо Влада. Ни того, ни другого я делать, разумеется, не хотела.

Только я отстегнула ремень и собираюсь выйти из салона, мужчина меня ловит за руку и останавливает:

— У меня дальний рейс на этих выходных. В пятницу вечером уеду и вернусь только через неделю, — говорит, извиняясь, но для меня это совершенно не новость.

— Да, я помню, — киваю, подбадривающе улыбаясь. В конце концов, у нас до длительной разлуки еще целых два дня.

— Я просто подумал…

— О-о-о, папа! — перебивает отца Ася, буквально подпрыгивая на заднем сидении и высовываясь к нам, — а давай я с Варварой Дмитриевной останусь на эту неделю, а?

Мы с Владом удивленно переглядываемся, и я второй раз за утро теряюсь.

— Я тут просто подумала, — пожимает плечиками девчушка, совершенно не замечая нашей заминки, — у бабули сад, у Ника универ, — рассуждает ребенок с таким серьезным видом, что невозможно не улыбнуться, — а мы с Варварой Дмитриевной могли бы съездить к бабе Шуре с Васькой, попроведовать там… помочь… свежий воздух. Мне же нужен свежий воздух? И речка! Там, наверное, уже можно купаться! — с небывалым воодушевлением продолжает убеждать отца Ася, а тот, в свою очередь, машет рукой и смотрит на меня, очевидно, тоже не зная, как правильно поступить.

— Эм… Ась, у Вари, возможно, свои…

— Я не против, — перебиваю Романовского и ловлю его удивленный взгляд. Пожимаю плечами. — Почему бы и нет. Ася права, ей нужен свежий воздух, да и бабуля с Васькой будут счастливы, они там соскучились уже, — улыбаюсь сияющей, как солнце, малышке.

— А как же занятия? У тебя в субботу тренировка в клубе.

— Тренер сказала, что я молодец и если я пропущу одно занятие, не страшно, — беззаботно кивает головой Ася.

— То есть ты, хитрюга, уже и с тренером поговорила и все заранее продумала? — ухмыляется Влад, щелкая дочурку по носу.

— Ну-у-у, да. Да и Варвара Дмитриевна все равно уже почти живет у нас, так зачем кого-то другого напрягать. А там мы бы вместе… — делает контрольный выстрел Ася. И в этот момент я понимаю, что она гораздо наблюдательней и внимательней и знает значительно больше, чем мы с Владом думали.

— Надо же, какие слова, Одуванчик! — смеется Влад. — Напрягать… тогда… Варь? Ты как? — смотрит на меня, а за ним свой любопытный взгляд устремляет на меня и Ася. Я же только улыбаюсь и пожимаю плечами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не против. Попробуем, — подмигиваю довольной девчушке. — Но лагерь никто не отменял.

— Н-у-у-у… — слышу мученический стон, и ребенок выскакивает из машины, схватив свой рюкзак. — До вечера, пап!