Мама для Одуванчика (СИ) - Коваль Алекс

— Спокойной ночи, Влад, — поднимаюсь с пригретого на подоконнике местечка.

— Сладких снова, Варя, — вздыхает мужчина. Я отключаюсь первая, иначе такие прощания у нас могут затянуться очень и очень надолго.

Один день, всего одну пятницу пережить, и в субботу я наконец-то увижусь со своим пилотом.

Утро приходит со звоном будильника. А я просыпаюсь с желанием остаться дома. Можно, я прогуляю?

Сама же улыбаюсь своей мысли. Если бы быть школьницей, а не учителем…

Но деваться некуда, поднять меня с пинками некому… иду на абордаж ванной с улыбкой на губах.

Ведь выстоять один день осталось, и… больше думать не хочу, куда меня может завести это “и”.

После водных процедур заглядываю в гардероб. И с жалостью смотрю на свои немногочисленные платья. Ведь, уходя из дома, я забрала самую малость. Мысленно представляю, что надела бы завтра. Но стараясь не забегать наперед, хватаю сарафан с вешалки и закрываю шкаф.

Погода на удивление приятная. Радует, что снова не нужно тащить с собой зонт.

Выбегаю на улицу за пять минут до автобуса, поэтому до остановки чуть ли не бегу.

У школы уже стоит шум, детвора резвится с визгами. Слышны возгласы учителей.

Замечаю Ника, но стараюсь скрыться в толпе. Не понимаю почему, но мне неудобно, когда он рядом. Чувствую себя виноватой, но пока не пойму, за что.

Построение и зарядка проходят в обычном темпе. Дети активны и довольны. А это самое главное.

Когда класс расходится по кружкам и я направляюсь из буфета в сторону класса, мой слух цепляют несколько фраз, доносящихся из учительской.

— …она зазналась. Варенька-то не так проста, как кажется, — уже могу разобрать знакомый голос Ксении.

Замираю у двери и слушаю разговор.

— Да ты выдумываешь! На вид вроде скромная девушка, — послышался еще один голос.

Кто-то из учителей.

— Я вам говорю, она спокойно садится в его машину. А на следующее утро у школы отдает ему пиджак. Это вообще как? Я вам точно говорю, она спит с ним, — продолжает гнуть свое эта женщина.

Мое сердце с сумасшедшим ритмом билось о грудную клетку. Это меня сейчас выдают за девушку легкого поведения?

— Вот тебе и скромница, — послышался смешок еще одного преподавателя.

— А я вам о чем? Эта пойдет по головам. Так и до вашего места доберется, Илона Павловна, Игорь Владимирович ее и завучем поставит потом. Стоит только попросить…

— Вы вообще в своем уме? — у меня лопается терпение, и я врываюсь в кабинет. — Вы, Ксения, в своем уме?

— А вот и бабочка влетела, — расхохоталась та, а остальные опустили глаза, делая вид, что заняты работой.

— Вы больная, вот что я вам скажу. И вот этот ваш треп даже не считаю нужным передавать директору. Всего доброго, — обвожу присутствующих взглядом и выхожу, хлопнув дверью.

Надо же, а все было так безоблачно.

Дальше день проходит весь на нервах, я снова дергаюсь и переживаю. Мельком удовлетворенно наблюдаю за Асей. Не могу нарадоваться произошедшими в ней и ее поведении переменами.

К концу смены я со всеми выхожу на улицу, собираясь прямым ходом идти домой в уютную тишину своей квартирки.

— Торопишься? — Оля хватает меня под локоток и поправляет сумку на плече.

— Нет, — удивленно улыбаюсь.

— Пойдем, кофейку попьем. Нормального, настоящего. Надоела это отрава, что у нас наливают, — морщит нос девушка.

— А пойдем, — выдыхаю с облегчением. Честно говоря, после сегодняшнего инцидента в учительской я думала, что и Оля тоже от меня отвернется, и я потеряю единственную приобретенную в новой жизни подругу. Но я рада, что я ошиблась.

До ближайшего кафе чуть меньше десяти минут пешком через приятный глазу зеленый парк. Пока идем с Олей, не спеша прогуливаясь, груз проблем как-то незримо рассеивается.

— Я слышала разговор, — задевает интересующую тему Оля. — Про тебя Ксения слухи распускает. Не ведись. Она выводит тебя на эмоции. Человек в таком состоянии делает обычно глупые ошибки, — нам принесли по чашке ароматного капучино.

— Я не сплю с директором, — сразу же выдаю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да я ей не поверила ни на грамм, — тут же надувает щеки Оля. — Просто говорю тебе все, что знаю. Она давно метит в постель Игоря. А тут, видимо, увидела его интерес к тебе, — усмехнулась девушка.

— Ну, то, что она куда-то там метит, я уже догадалась. Но вот излишнее внимание Игоря Владимировича к своей скромной персоне мне ни к чему, — говорю, а сама мысленно мечтаю увидеть Влада. Как он там?

— Вообще не обращай на него внимания. Он обычно равнодушен к новеньким. Но, видимо, ты та самая роковая женщина, что зацепила его, — Оля состроила рожицу, и мы рассмеялись в голос, привлекая к себе внимание посетителей.

Мило прощебетали еще, наверное, час, а потом разошлись по домам.

Дома же я, стараясь не думать об инциденте в школе, отвлекаю себя книгой. Завариваю чай, готовлю легкий ужин и потом долго мечтательно пялюсь в потолок.

Варя, Варя. Начинаешь верить в сказки и принцев на белом коне.

Кони с крыльями.

А пегасы — это уже мифы.

Глава 36. Влад

Утро субботы начинается с грохота на кухне, который выдергивает из сладкой дремы.

— Ась? — сажусь на постели, потирая сонное лицо и слышу, как до кучи еще что-то с оглушительным звоном свалилось на паркет. Да что там происходит?

Выпутываясь из покрывала, натягиваю футболу и спешу на кухню, где слышится возня и тихий бубнеж.

— Дочь, что ты… — слова застревают, когда я вижу нечеловеческий хаос и в центре всего этого великолепия Аська, вся в муке и со сковородкой в руках.

— Упс… доброе утро, папуль, — смущенно улыбается моя маленькая катастрофа, а я не знаю, как вообще реагировать на такую картинку. Вроде и наругать, а вроде и нельзя.

— Доброе, Ась, а что ты… — машу рукой, с ужасом понимая, что придется весь кухонный пол отмывать от муки и разбитых яиц. Собственно, как и кухонный гарнитур с плитой.

— Я хотела приготовить блинчики, — скисла дочурка и опустила глаза в пол.

— Ась… — выдыхаю, и улыбка как-то сама собой на губах появляется от тепла, прострелившего в груди.

— Будешь ругать, да?

— Нет. Конечно, нет, малышка, — аккуратно, как по минному полю, переступаю валяющуюся на полу тарелку и подхватываю свою беду на руки. — У тебя все щеки в муке.

— Да, — смеется моя маленькая госпожа и устраивает ладошки у меня на щеках. — Теперь и у тебя…

Так тихо, по-семейному уютно, мы убрали весь тот бардак, что образовался на кухне, благодаря моему маленькому поваренку, а потом приготовили наконец-то вкуснейшие блинчики.

Впервые за эту неделю мы оказались вместе дома, и признаю, я успел невероятно соскучиться по своему своенравному Одуванчику. А еще по Варе. И скучаю, как видно, не я один. Ася то и дело болтает без умолку, рассказывая, как проходили ее дни в школе, и за последний час уже с десяток раз успела намекнуть, что хотела бы еще съездить к бабе Шуре и Ваське в деревню. Я молча кивал, где-то поддакивал, а у самого мысли уже были далеко… унеслись на пару часов вперед, в красках мне расписывая наше сегодняшнее свидание, которого я ждал всю неделю, как мальчишка.

После обеда, как мы и договаривались, мама приехала забрать Асю к себе с ночевкой. Та уже ждала в пороге с рюкзаком и, как никогда, была полна решимости. Обычно у нее нет такого рвения, и к бабушке на выходные едет Ася весьма неохотно, но сегодня она явно сама на себя не похожа.

— Так, а ты куда-то поедешь? — интересуется мама уже в пороге.

— Дела есть, — бросаю как можно небрежней и вижу хитрый-хитрый прищур глаз дочери. — Завтра ближе к вечеру приеду за Аськой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ладно. Позвони, а то вдруг мы на дачу соберемся. Правда, погоду обещают не очень хорошую, сегодня вон уже небо хмурится.

— Понял, будет сделано, — целую родную женщину в щечку и присаживаюсь на корточки, приобнимая дочурку, у которой улыбка с губ так и не сходит.