Священная Русская империя - Сергей Катканов

Точно так же евреев атеистов мы должны понимать именно как атеистов, хотя и знаем, что эти атеисты очень часто являются носителями чисто талмудической ненависти к христианству. Но давайте не будем за Бога судить о состоянии человеческой души. Не будем выносит окончательных суждений лишь на основании того, что считаем вероятным.

У нас до сих пор не вполне понимают, что в Российской империи права евреев отнюдь не были ограничены. Черта оседлости разделяла людей не по национальному, а по религиозному признаку. Крещеные евреи не были ограничены в правах, только евреи–талмудисты. Это тоже жестоко? Да, как и любая справедливость. Понимаем ли мы, что справедливость — штука жестокая, она всегда ломает чьи–то судьбы, но иначе — ни как.

Российская государственность идеологически строилась на православии, и как, по–вашему, русский царь должен был относится к религии, враждебной православию? Дело ведь не в том, что талмудисты — имели другие убеждения, к инакомыслию у нас как раз относились достаточно терпимо, не было ведь черты оседлости ни для мусульман, ни для буддистов. Но талмудисты целенаправленно презирали и проклинали всё, что дорого православному человеку, и вот это уже ни как нельзя было оставить без последствий, и то последствия были достаточно гуманными — не на каторгу же отправляли ненавистников Христа, всего лишь ограничивали места проживания.

Был ещё запрет на профессии, еврей не мог, например, стать офицером. Но было бы очень странно, если бы было наоборот. В бой шли за веру, царя и Отечество, а для еврея наша вера — вера обманщика, и русский царь — главный покровитель веры обманщика. Мог ли еврей искренне поднимать солдат в бой за веру и царя? А как он тогда мог быть офицером? Казалось бы, такие ограничения должны были встречать полное понимание со стороны талмудистов. Ведь они, оставаясь честными людьми, и сами не могли принимать те должности, исполнение которых неизбежно влекло измену собственным убеждениям.

Сегодня евреи представляют дело так, что православие враждебно иудаизму. Всё ровным счетом наоборот. Это талмудизм враждебен православию, и в православной стране этот факт невозможно игнорировать. А сегодня евреи могут занимать любую должность. Почему? Да потому что мы предали веру своих предков. Вы уверены, что для нас это очень большое достижение на пути прогресса? Евреям это, конечно, нравится, но хорошо ли это для русского народа, сформированного православием?

Вы посмотрите на этот вопрос с точки зрения простейшей логики: может ли человек, для которого Христос дороже всего на свете, вместе с человеком, который считает Христа мошенником, идти в бой во имя общих ценностей? Только если оба они — беспринципные твари. Кажется, превращение людей в беспринципных тварей и есть толерантность.

А еврейские погромы? Они совершенно однозначно и со всей решительностью должны быть осуждены. Погромщиков царю следовало бы карать самым суровым и беспощадным образом. Ведь участники еврейских погромов — главные разрушители православия, поправшие самую суть веры Христовой.

Как–то один православный сказал мне: «Евреи — это бесы во плоти». Знаете, что он сделал? Он отрекся от православия. Человек, который думает подобный образом — уже не христианин. Он талмудист наоборот. Самое страшное в противостоянии талмудическому нацизму — это соблазн уподобления ему. Конечно, очень трудно считать человеком того, кто не считает человеком тебя. Но, объявляя евреев бесами, мы сами перестаем быть людьми.

Русская интеллигенция

Ни где в мире нет интеллигенции, только у нас. Это слово в переводе с латыни означает всего лишь «человек умственного труда», и только в России за словом «интеллигент» стоит столько всего возвышенного, что за год не перечислишь. Отсюда понятие «интеллигентность», как совокупность бесчисленных положительных качеств, присущих интеллигенции. Что это вообще за феномен, и в чем причины его появления на русской почве?

Всё началось с реформ Петра I, разделивших русский народ на реформаторов и консерваторов, западников и хранителей русской старины. Отличие России от Европы отнюдь не сводилось к отставанию в технической, научной и культурной областях. Россия была носителем другого типа духовности. Русский народ дышал совершенно особым христианством — православием. Западная христианство, и всегда–то отличавшееся от восточного, начало там постепенно вырождаться в религию человекобожия, фактически победившую уже в эпоху Возрождения. Петр этой духовной разницы между Россией и Европой не понимал вообще, он всего лишь хотел догнать Европу, поставив Россию в один ряд с европейским державами, но прямым следствием его реформ стало распространение у нас западного типа духовности — человекобожия. В основной своей массе русский народ не принял его, оно осталось для нас чужим, но часть нашего образованного слоя весьма охотно усваивала западный способ мыслить, чувствовать, дышать, особый западный тип мировоззрения.

Прошло столетие, прошло другое, можно было надеяться, что по мере развития у нас образования западного образца весь русский народ постепенно начнет переходить на рельсы западной духовности, и мы всё меньше и меньше будем отличаться от европейцев по своему мировосприятию. Но этого не произошло. Подавляющее большинство русских так и остались русскими, то есть продолжали воспринимать жизнь так, как это было нам свойственно уже тысячу лет, и совсем не так, как европейцы. Но и небольшая группа русских сторонников «свободы, просвещения и прогресса» уже существовала много поколений, постепенно приобретая свои традиции, свою культуру поведения, своё лицо в самом широком смысле. Эта группа всё больше и больше обособлялась от основной части русского народа, приобретала некое самостоятельное бытие между европейцем и русским, стала уже почти отдельным народом. Вот это и есть наша русская интеллигенция — группа в нашей среде максимально нерусская, совершенно не зависимо от национального состава, хотя еврейский элемент этой группы очень заметен и безусловно оказал на неё большое влияние.

Почему же она приняла название интеллигенции, то есть группы интеллектуалов? А вот в этом–то и проявила себя главная идея наших интеллигентов. По их глубокому убеждению, все образованные русские люди мыслят по европейски и лишь недостаток образования вынуждает прочих русских оставаться в лагере ретроградов и консерваторов. Они, интеллигенция, видят себя передовым отрядом русского народа и сторонниками прогресса уже в силу одной только своей образованности. Дескать, любому умному понятно, что либерализм есть высшее благо, не понятно это только тем, кто мало книжек прочитал.

Между тем, это совершенно не так. Интеллигенция наша обособлена не по признаку образованности, а по признаку идеологическому. Среди представителей умственного труда есть огромное количество людей совершенно не разделяющих основные ценности интеллигенции. Это интеллектуалы, но не интеллигенты. Так же как и среди людей без высшего образования, отнюдь не занимающихся умственным трудом, можно встретить тех, кто духовно к интеллигенции примыкает, так сказать «настоящих интеллигентов».

Конечно, под интеллигенцией у нас чаще всего понимают просто всех представителей умственного труда. Но сами интеллигенты понимают о себе куда больше. Иначе не появилось бы понятие «интеллигентность», как совокупность положительных качеств. И не говорили бы «интеллигентный человек», тем самым давая человеку положительную оценку. Понятно ведь, что ни диплом о высшем образовании, ни профессия учителя или врача, сами по себе ни каких положительных качеств не могут человеку сообщить. Но принадлежность к интеллигенции означает, что ты разделяешь ценности этой группы, и если ты являешься достойным носителем этих ценностей, тогда ты настоящий интеллигент. Вот тут и становится понятным, что интеллигентность и интеллектуальность — понятия в русском языке не тождественные, причем заметьте — только в русском языке.

Ключ к пониманию феномена интеллигенции заключается в том, что она сама себя провозгласила «совестью нации». То есть по собственному своему убеждению, интеллигенция является неким рупором высших ценностей, образцом поведения для всего народа, мерилом нравственности. Получается, что жить по совести, значит жить так, как учит нас интеллигенция, и как живут лучшие её представители. Сами понимаете, эта глобальная претензия имеет уже мало общего с заурядной принадлежностью к людям умственного труда.

А была ли у русской нации некая другая коллективная совесть, пока интеллигенции ещё не было? Да, конечно, была и есть. Это русские святые. Они–то всегда и были совестью русского народа. Они воплощали в себе самые светлые и возвышенные народные идеалы. Их жизнь была образцом правильного поведения. Поступать так, как поступали святые, означало поступать по совести. По православным представлениям, совесть — это голос Бога в человеке. В святых людях голос Бога звучал максимально отчетливо и внятно для всех.