СССР - Дмитрий Николаевич Дашко

на пол, но вроде он остался в живых. Ивану досталось сильнее, он принял на себя сразу несколько осколков и сейчас лежал на спине, тяжело дыша.

Со мной вроде всё более-менее в порядке. Да, накрыло контузией, но осколками не посекло, разве что слегка поцарапало разбитым стеклом.

А вот Чухонцу досталось всех больше. Я хоть и не медик, но даже мне стало понятно — его песенка спета, совсем скоро он предстанет перед высшим на свете судом, где получит воздаяние за все свои смертные грехи.

И пусть эта сволочь заслужила такую кару, он просто не имел права умереть, не открыв мне главную правду, то, ради чего мы его привели на допрос в этот кабинет.

Я схватил его за плечи и принялся трясти.

— Не умирай, Чухонец! Слышишь, не вздумай подохнуть!

Застонав, он всё-таки приоткрыл глаза, но взгляд его оставался мутным. Жизнь стремительно покидала его тело.

— Ты меня слышишь? — заорал я.

Он что-то прохрипел, но я был оглохшим и потому не разобрал его слов.

— Говори громче! Кто мог это сделать? Ну же!

— Че… че…! — Он так и не смог произнести слово до конца.

Внезапно его тело содрогнулось в конвульсии, а потом так же резко ослабло.

Чухонец помер, и что значило это его «че» — ведомо одному Всевышнему. Чебуреки, Чебоксары, Чебурашка, твою мать!

Гражданин Коскинен унёс тайну с собой в могилу, и мысль об этом приводила меня в отчаяние.

Я заставил себя собраться. Давай, Быстров, прекращай панику! Садись и думай!

Я посмотрел на разбитое окно. Быть может, разгадка таится там, в темноте!

Дежурный не мог не слышать взрыв, сейчас он поднимет тревогу, поставит всех на уши, так что за раненых друзей можно не беспокоиться, им обязательно окажут помощь.

А я просто обязан найти ту скотину, что метнула в окно гранату. Выходит, не померещилось мне тогда, кто-то действительно наблюдал за нами с ночной улицы. Пасли с момента засады или нарочно приставили наблюдательный пост?

При пора узнать это и многое другое.

Вытащив револьвер, я шатающейся походкой подошёл к окну и перевалился через подоконник. Как бы хорошо ни бегал преступник, я всё равно буду быстрее в полном соответствии с новой фамилией.

Глава 25

Глава 25

Ночь. Улица. А вот фонаря и аптеки нет. Кругом почти хтоническая тьма. Даже не скажешь, что ты в огромном городе, практически мегаполисе по меркам начала двадцатого века.

Направление, в котором скрылся злодей, неизвестно. Он мог убежать и налево и направо. Свидетелей на пустынной улице само собой нет. Да и откуда же им взяться?

Я прислушался. Ответом стал лай собаки, я бросился на него, молясь, на то, чтобы пёс гавкал на удиравшую от меня сволочь.

Лёгкое головокружение и шум в ушах давали о себе знать. Я понимал: стоит только чуть-чуть расслабится и всё, у меня просто не хватит сил на преследование. Значит, надо собрать всю волю в кулак и бежать, несмотря ни на что.

Постепенно глаза освоились в темноте, я уже уверенно различал стены домов, фонарные столбы и ямы на мостовой. Благодаря этому я не поломал себе ногу и не свернул шею.

Вот какая-то тень метнулась в один из дворов. Случайных прохожих сейчас нет, ночью Москва, даже в центре почти вымирает, жизнь теплится только в отделениях милиции или нэпманских ресторанах.

Ближайший ресторан находился в противоположной стороне. Отлично, я напал на след ублюдка!

Двор оказался сквозным, проплутав мы вылетели на Тверскую и тут я растерянно остановился: преступник как под землю канул.

Вот гадство! Была бы служебная собака, ищейка. Уж от неё бы субчик никуда не делся!

Я сплюнул. На душе саднило. Не возвращаться же назад, на Петровку с пустыми руками! Неужели сволочь, ранившая моих товарищей останется на свободе?

Странный шорох привлёк моё внимание, я увидел, как чья-то тень отклеилась от стены одного из домов.

— А ну стой на месте! И руки вверх — стреляю на поражение!

— Быстров, ты что ли?

— Товарищ Гайдо?! — ошалело произнёс я. — Что вы тут делаете?

— Я живу поблизости. Вдруг слышу — взрыв, Никак бомбу, думаю, взорвали. Оделся и выскочил на улицу. Внезапно увидел человека с оружием. На всякий случай решил притаиться — проследить. Ну, а потом присмотрелся — бац! Знакомое лицо! — Он усмехнулся. — Вот уж кого не ожидал встретить — так это тебя, Быстров.

— Я тоже. Вы не видели — кто здесь недавно пробегал?

— Если б увидел, погнался за ним. Не было никого, кроме тебя.

— Жаль! — разочарованно произнёс я.

Преступник всё-таки ушёл, оставив меня в дураках.

Гайдо подошёл ближе.

— Что стряслось?

— Диверсия, — сказал я и, видя недоумение, пояснил:

— Какая-то сволочь бросила гранату в окно кабинета Трепалова.

— Как Александр Максимович? — встревожился Гайдо.

— Вроде только контузило.

— Повезло ему. Убитые есть?

Я сначала хотел ответить, что погиб только Чухонец, но меня насторожила какая-то странная надежда в голосе Гайдо. Он будто надеялся услышать положительный ответ.

Может, причина в том, что он чех, иностранец, и владеет русским не в совершенстве? Стоп, что успел произнести перед смертью Чухонец... Мне показалось, что это было загадочное «че», а что если на самом деле он сказал «чех»?

Ещё работая под прикрытием в банде Кузнеца я узнал, что МУУРе есть предатель, который ему помогал. Субинспектор — достаточно серьёзная величина в уголовном розыске, у него есть доступ к секретной информации.

Потом история с посещением Гайдо арестованного мной Стряпчего. Быть может чех просто проверял того на стойкость и пытался понять, как много тот знает. Тоша предпочёл держать язык за зубами, и это его спасло.

Мог ли Пестрецов убить Кузнецова по поручению Гайдо — дескать, не переживай, всё будет обстряпано под несчастный случай, комар носа не подточит. А может и вовсе — убивал сам Гайдо, Пестрецов лишь помог тому проникнуть в камеру.

Ну, а потом чех пристрелил подельника, причём обстряпав это так, что я подумал, будто Гайдо спасает мою жизнь.

Если всё обстоит так, как я думаю — выходит, Гайдо связан с заказом на меня. И сразу вопрос: каким образом я мог перейти ему дорогу? Мы вроде прежде никак не сталкивались.

Методом исключения прихожу к выводу, что Гайдо — посредник, за ним стоит кто-то ещё. И вот этому неизвестному я где-то умудрился оттоптать