Бегемот - Вестерфельд Скотт

Впрочем, Дэрин сама прекрасно понимала, что следует намеченным курсом вовсе не поэтому. Здесь, в городе, находился Алек, и ему нужна была помощь. Может, и глупо всем рисковать ради какого-то чертова принца, ради мальчишки, который даже не понял, что она — девочка? Ну а сам Алек не рисковал так же безрассудно, когда пробирался по леднику, только для того, чтобы помочь терпящему бедствие вражескому кораблю? А?

И когда вода превратилась в черное зеркало, где отражались огни города, Дэрин покинула свое укрытие. Кое-как запихав краденую робу под водолазный костюм, девочка пробралась на нос корабля. Перевалившись через планшир, она спустилась по якорной цепи и без всплеска скользнула в воду.

На берег Дэрин выбралась в тени длинного пирса. Даже ночью жизнь здесь кипела вовсю: работали в доках люди и шагоходы; грузчики сновали под исполинскими механическими руками, которые, пуская дым, снимали грузы с десятка кораблей; в свете прожекторов метались причудливые тени, прыгая и покачиваясь на штабелях всевозможных товаров, устройствах и механизмах.

Дэрин забралась в лабиринт ящиков и каких-то металлических деталей, быстро подыскав в темноте укромный закуток, где можно было снять костюм Споттисвуда. Облачаясь в германское матросское тряпье, которым она разжилась на борту, Дэрин на секунду почувствовала глухое раздражение: надо же, вот так взять и разжаловать себя из офицера-воздухоплавателя в обыкновенного матроса торгового флота! К тому же, если ее вот так, без мундира, схватят османы, ей как шпионке виселицы точно не избежать.

От водолазного костюма следовало избавиться, поэтому Дэрин все, кроме башмаков и стропореза, запихала в громадную катушку медной проволоки. Даже если его найдут, подавляющему большинству врагов эта груда саламандровой кожи с деталями из черепашьего панциря не скажет ровным счетом ничего; ну, разве подумают, что какая-нибудь вконец эксцентричная русалка вышла из вод на берег.

Лабиринт штабелей всевозможных ящиков был поистине огромен: металлических деталей и запчастей здесь, пожалуй, хватило бы, чтобы заново отстроить весь Стамбул. И на всей таре стояли ярлыки на немецком. Дэрин тронулась туда, где призывно светили огни города, окрыленная надеждой что-нибудь съесть или хотя бы выпить воды. Однако дойдя до края объекта, девочка обнаружила, что он по всему периметру огорожен металлической сеткой высотой в полтора десятка футов, с тремя рядами блестящей в свете фонарей «колючки» по верху. Единственные ворота, которые можно рассмотреть, и те под массивным замком.

— Вот и приплыли, — пробурчала Дэрин.

Угораздило ж ее выбраться на берег на охраняемой и огороженной территории. Секретный объект, что ли?

Можно было бы снова отплыть и выйти на берег где-нибудь в другом месте, но Дэрин уже просто шатало от голода. От одной мысли о повторном погружении в холодную темную воду зябко стучали зубы. И чего такого важного в этом дурацком грузе? Слоняясь вдоль ограды в поисках незапертого выхода, Дэрин мало-помалу стала приглядываться к хранящемуся здесь добру.

Тут были не только части механизмов, но и какая-то электрика. Здоровенные рулоны резиновой изоляции, длинный ряд аккумуляторных батарей с гальваническими элементами, похожими на те, что используются на прожекторах «Левиафана». Только эти батареи с добрый флигель размером! Вспомнились заодно и турбинные лопатки на грузовом судне. Германцы что, возводят где-то здесь электростанцию?

Заслышав голоса, Дэрин нырнула в тень. Мимо, переговариваясь, прошло с десяток человек; один из них нес позвякивающую связку ключей. То, что надо: эти люди как раз собирались наружу.

Вслед за ними Дэрин прокралась к широченным воротам в заборе, где из темноты разбегались в оба конца железнодорожные рельсы. Когда старший отомкнул замок, бригада рабочих распределилась по всей ширине ворот и с натугой отворила их; послышался скрежет металла о камень. Снаружи, за воротами, нетерпеливо пуская в прохладный ночной воздух пыхтящие струи жаркого пара, дожидалось нечто громадное и невероятно мощное. Вот оно пришло в движение: постепенно удалось рассмотреть машину колоссальных размеров. Передняя часть двигателя имела форму головы демона, а длинные ручищи с когтями, предназначенные для погрузочных работ, были сложены у исполина на спине, словно гигантские крылья из черного металла. Из хищно оскаленной пасти вырывались белесые клубы пара.

— У-у, упыри чертовы, — негромко, но истово произнесла Дэрин, припоминая, что видела уже картинки с этим монстром в грошовых брошюрках.

Это был «Восточный экспресс».

Шумное дыхание поезда-исполина оттеснило Дэрин обратно к штабелям грузов. При этом она не могла отвести от него глаз.

Экспресс смотрелся странным гибридом османского и германского стилей. Двигателю намеренно придавалось обличье мифического дэва со свисающим из пасти огромным языком. В то же время предназначенные для работы с грузами многосуставчатые ручищи ничем украшены не были.

Вот они ожили и, двигаясь плавно, как крылья парящего коршуна, простерлись к штабелям грузов и стали поднимать ящики, металлические части, катушки проволоки и стеклянные, похожие на большие полупрозрачные колокола изоляторы. Поезд загружал, насыщал сам себя, подобно прожорливому монстру, дорвавшемуся до обильной трапезы. Вдруг ударил слепящим светом единственный глаз дэва — носовой прожектор. Застигнутая врасплох, Дэрин шарахнулась назад. Тень, в которой она успешно пряталась, мгновенно исчезла.

— Wer ist das? [6]— послышался сквозь пыхтение двигателей пронзительный крик.

Запаса германских слов Дэрин хватило, чтобы понять: ее засекли.

Полуослепшая, она развернулась, чтобы бежать, но некстати запнулась о связку скользких пластмассовых труб и полетела кубарем. Кое-как поднявшись на ноги, Дэрин заковыляла в темноту, где забилась за большую катушку с проволокой.

Разбитое колено пульсировало болью, а руки все в кровавых ссадинах: что и говорить, приземление неудачное, а тут еще голова кружится от голода. Сердце Дэрин и то билось слабенько, как у пичужки.

От преследователей ей в таком состоянии не убежать, остается их обхитрить.

Превозмогая боль, она на четвереньках поползла обратно к экспрессу, держась среди нагромождений груза и намеренно протискиваясь в самые узкие проходы. Надежда была на то, что ее как следует не разглядели и не поняли, что гонятся за худенькой девочкой.

Голоса преследователей раздавались всюду вокруг, отзываясь прерывистым эхом в лабиринте из ящиков и металлических деталей. Дэрин продолжала ползти, ориентируясь на яркие огни поезда. Мимо с криками пронеслись люди, думая, что она все еще от них убегает.

В эту секунду над ней скользнула тень — растопыренная металлическая лапища, которая надвигалась сверху. Дэрин вовремя распласталась в тот момент, когда три пальца с резиновыми накладками сомкнулись вокруг бута проволоки размером с гиппоэска.

Машина ненадолго притормозила, чтобы удачней обхватить бут, и тут Дэрин увидела свой шанс. Вскочив, она проворно влезла в этот здоровенный цилиндр. Секунда, и бут вместе с ней, накренившись, взмыл с земли в воздух.

Видно было, как на проплывающей снизу площадке чиркают по лабиринту мотков и ящиков фонарики преследователей. Никому из них не пришло в голову посветить на груз, проплывающий над головами.

ПОГОНЯ В НОЧИ

На какую-то секунду металлические пальцы сжали бут сильней, отчего проволочное кольцо слегка сдавило Дэрин. Может, оператор заметил ее и решил раздавить? Однако лапища просто перехватила груз поудобнее. Вскоре бут аккуратно опустился среди десятка других таких же.

Подождав, пока лапа-погрузчик уберется, Дэрин выкарабкалась на дно открытой грузовой платформы. Борта у нее были лишь чуть выше, чем сама Дэрин, поэтому она, встав на цыпочки, легко могла наблюдать за происходящим.