Шамабад должен гореть! - Артём Март

которому он приказал остаться у тропы перед стрелковым боем, умело двигался впереди хозяина. Шел на таком расстоянии, чтобы не мешаться под ногами.

— Вроде ж, успокоились, как на Юсуфзу вышли СБО! А теперь снова!

— Передача пленных дала им время, чтобы собраться, — заметил я ровным тоном.

— Думаешь, они что-то замышляют?

— Уверен.

Белоус остановился. Обернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Пусть тока попробуют. Быстро выдадим им на орехи!

Не ответив, я ухмыльнулся. Сказал вместо этого:

— Меня больше беспокоит вот что: что тут делали душманы? Шли они налегке, ничего с собой не несли. И их было слишком мало, чтобы решиться напасть на пограничный наряд. Всего четверо.

— О чем ты, Саша? — Возобновив шаг, спросил Ваня.

— Я думаю, девчонка что-то скрывает.

Белоус снова обернулся.

— Мне тоже, кажется — тут что-то не так. Думаешь, она с духами?

— Не знаю, — покачал головой я отрицательно. — Но скоро это прояснится.

Дальше поднимались молча. Когда вышли к системе, Вавилов ждал нас там. Он нашел розетку у ближайшего столба связи. Сообщив все на заставу, он стоял, сматывая шнур трубки.

— А где девчонка? — Удивленно крикнул ему Ваня.

Я ничего не сказал, только торопливо пошел к Климу. Заметив меня, Вавилов сунул трубку в подсумок. Застыл на месте, словно статуя.

— Где Амина? — Строго спросил я, замерев за пару метров от Клима.

Он сглотнул.

— Парни, с вами все нормально? Никого не ранило? Сколько там было душманов? — Попытался перевести Клим тему.

— Клим… — Нажал я.

— Она сбежала. Скрылась куда-то, как только я вышел на связь с заставой, — сдался Вавилов.

Мы с Белоусом молчали. На несколько мгновений вокруг воцарилась тишина Границы. Она словно бы густела, обволакивая нас ночным холодом.

— Клим! Баран ты! Тупорогий! — Взорвался вдруг Ваня, — Куда ты смотрел⁈

— Я не знаю! — Закричал он в ответ. — Не знаю, понял⁈

Вавилов глубоко задышал. По лицу парня было заметно, как сильно эмоции клокотали у него в груди. Он выпучил глаза, стиснул зубы. На скулах Клима заиграли желваки.

— Я только на секундочку отвернулся. Только штекер в розетку вставил, — Клим обреченно тронул лоб, — а ее уже и нет! Нету, понимаете? Будто бы и не было!

Не отрывая сурового взгляда от Вавилова, я шагнул к нему. Парень даже вздрогнул. Все его тело будто бы кричало ему о том, чтобы попятиться, но Клим все же устоял на месте.

Потом я сделал еще шаг, и вот, оказался лицом к лицу с молодым пограничником.

— Ты врешь, Клим, — ледяным, словно сталь, голосом сказал я. — Ты обманываешь своих товарищей.

Глава 18

— Я… Я не… — Совсем растерялся Клим. — Я не знаю…

— Зачем ты ее отпустил? — Спросил я.

— Я… Она…

— Она нарушитель Государственной Границы, — проговорил я низким, хрипловатым от холодной злости голосом, — и, скорее всего, она навела на нас духов.

Лицо Клима искривилось, по щекам покатились блестящие дорожки слез. Стиснув зубы, я толкнул мальчишку, отпустив воротник его одежды. Клим пошатнулся, осел на КСП.

— Сука… — Выругался Ваня, потом зло гаркнул на Ворона, который заинтересовался чем-то в кустах: — Рядом!

Клим заплакал, сидя на земле. Он закрыл лицо предплечьем и тихо поскуливал, стараясь сдерживать рыдания. Его узковатые плечи подрагивали.

Мы с Ваней молча смотрели на Вавилова.

— Что теперь делать? — Спросил тихо Ваня. — Он собственноручно отпустил нарушителя Границы.

— Она не хотела попасть на заставу, — сказал я. — Боялась, что там выяснят, что именно она тут делает.

— Его ж теперь в тюрьму посадят! — Прошептал мне Белоус.

На миг Ваня задумался. Насупился с сомнением во взгляде. Потом сказал еще тише:

— Или, не говорить про девочку? Сделаем вид, что ее и не было вовсе?

Я глянул на Белоуса со значением во взгляде.

— Нет-нет. Ты прав, — поторопился он отрицательно покачать головой. — А друг все тут не так просто?

— Не так просто, — согласился я. — Слишком много совпадений: девочка в этих местах, духи, появившиеся как только, мы ее вытащили из воды.

— Думаешь, они ее ждали?

— Не исключено, — кивнул я. — Утаим что-то, а это потом аукнется всей заставе.

Ваня молча покивал.

— А Клим? — Украдкой кивнул на Вавилова Белоус.

— Ему тяжело. Переживает из-за отца. Но это не значит, что у него есть право так своевольничать.

— Ну… Он переживал о дедушке Амины. А вдруг и правда с ним что-то станет? — С сомнением в голосе спросил Вавилов.

По его глазам я видел, что он все равно печется о товарище. Я тоже мог прекрасно понять Клима. Однако ничего из того, что с ним случилось, его не оправдывало.

— Знаешь, что может быть ценнее одной человеческой жизни? — Спросил я.

Мой вопрос, видимо, застал Белоуса врасплох, и оттого Ваня запоздало покачал головой.

— Две. Две жизни, Ваня. А сколько жизней у нас сейчас за плечами?

Белоус понимающе опустил взгляд.

— Вот. И за каждую мы в ответе. Значит, нам нельзя рисковать безопасностью Границы.

— Я понял, — он покивал. — Тогда доложим все Тарану так, как было.

Я глянул на Вавилова. Клим уже не плакал, только сидел на КСП с каменным лицом. Остекленевшими глазами он смотрел перед собой.

— Клим! — Позвал его я.

Тот медленно, словно сонный, поднял ко мне свой взгляд.

— Что сказали на заставе?

— Они вышли на связь с нашими на участке, куда уехал шеф, — очень медленно, как бы пережевывая слова, заговорил Вавилов. — Потом передали приказание Тарана — заставу подняли к бою. К нам спешит помощь. Части сил нашего наряда приказано ждать тут до прихода поисковой группы. Дальше присоединиться к ней.

— Ждать? — Спросил я и тут же догадался в чем дело. Добавил: — Ты не доложил Тарану о девчонке?

Припертый к стенке Вавилов тяжело сглотнул горький ком. Потом отрицательно покачал головой.

Я приблизился к нему, и Клим испуганно встал.

— Дай трубку, — сказал я.

Он молча достал трубку для связи и передал ее мне. Не сказав больше ни слова, я направился к ближайшей розетке, чтобы сам доложить все на заставу.

Таран