Регент. Право сильного (СИ) - Кос Анни

— Думаю, ты зас-с-служил небольшое поощрение.

Демон аккуратно подцепил одно уже почти погасшее плетение и, взвесив его на ладони, перекинул человеку. Тот поймал, поднес к глазам, любуясь совершенной красотой.

— Только не сожги себя сам, глупый маленький смертный. Ж-ж-жаль будет потерять тебя.

Человек не ответил, только ухмыльнулся. Небо на востоке начало сереть, очерчивая зубчатый гребень дальних гор.

— Пора.

***

— Осторожнее! Плавно, медленно, позвольте силе течь, не зажимайте ее.

Вместо ответа Арселия напряженно нахмурилась, моргнула — и конечно же испортила плетение. В десятый раз подряд.

Илияс еле успел подхватить оборванную нить, смиряя освободившуюся стихию. В его пальцах зеленое свечение застыло, покорно собралось в плотный комок и потухло. Верховный жрец перевел вопросительный взгляд на императрицу, но Арселия с несчастным видом уронила голову на руки и, не поднимая глаз, простонала:

— Я безнадежна! Не тратьте на меня время.

— Глупости, — отрезал жрец. — Вы сдаетесь, толком не начав.

— Вы же видели: не выходит.

— Потому что не стараетесь. Мысли далеко. Суетитесь без причины. Раздражены. Сами на себя не похожи. Что сегодня такое происходит?

Она подняла на жреца огромные глаза и тихо произнесла:

— Вы же сами знаете.

Илияс глянул на солнце, лениво ползущее по небу.

— Не в первый и, увы, не в последний раз. К тому же, сейчас полдень, казнь уже свершилась. Не мучайте себя, преступники получили по заслугам. Закон есть закон, они знали, на что шли.

— Да простится им все принесенное в мир зло. Да окажется их последний путь коротким. Да будет их новая судьба милосердной, — тихо прошептала Арселия.

Илияс решительно встал и собрал со стола книги.

— Пожалуй, на сегодня достаточно занятий: вы не в форме, — он дал знак одному из младших жрецов, тот приблизился, с поклоном взял из рук Илияса фолианты. — Отнеси на место и можешь быть свободен, только передай, чтобы нам подали обед.

В школе жрецов Арселии еще бывать не доводилось. Прежде все занятия проходили на женской половине дворца, потом стало не до уроков, а после недавнего малого совета Илияс без весомого повода не навещал императорскую резиденцию. Впрочем, сиятельная госпожа с удовольствием приняла его приглашение, видимо, привычные стены давили и на нее.

Школе повезло уцелеть при гибели храма: ее не зацепило ни взрывом, ни лавиной обрушения. Последний осколок огромного и величественного комплекса, служащий и жильем, и тренировочной площадкой для тех, кто только осваивал магию.

— Как поживает ваша семья? Я слышала, госпожа Лейла покинула город.

— К моему глубокому сожалению с одной стороны и не менее глубокому облегчению с другой. Пришлось потратить не менее половины дня, чтобы уговорить ее. Должен признать, иногда горячий нрав Лейлы сложно выдержать.

— О смелости и дерзости прекраснейшей кайанат империи слагают легенды, — усмехнулась Арселия. — Знаете, я бы хотела познакомиться с ней поближе, когда все немного успокоится. Думаю, отвергнуть мое приглашение во дворец ей не хватит духу. А меж тем близкая дружба с представителем правящей семьи могла бы упрочить ее статус.

— Ваша милость, как всегда, не знает границ, — Илияс прижал руку к сердцу. — И я искренне тронут вашей заботой.

— С радостью помогу вам. Наш мир удивительно несправедлив, но иногда изменить его легче, чем кажется. Нужно только решиться.

Верховный жрец дождался, пока слуга закончит накрывать на стол.

— Можешь идти, — юноша, коротко поклонившись, исчез за дверью. — Есть ли новости от наших общих друзей? — негромко поинтересовался Илияс, как только в комнате не осталось никого лишнего.

— Да, вечером вернулись разведчики: ваши предположения подтвердились, кто-то намеренно опустошает источники.

Илияс вздрогнул, пальцы непроизвольно сжались в кулаки. На мгновение в глазах рассыпался целый ворох разноцветных искр — таким взволнованным Арселия его еще не видела.

— Сиятельная госпожа, — осторожно начал он. — Я хочу, чтобы вы передали регенту — это смертельно опасно, скажите, что нам надо поговорить без лишних свидетелей. Есть одно предположение…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он не договорил, оборвав себя на полуслове, потому что по земле прокатилась хорошо ощутимая вибрация. Мебель в комнате мелко задрожала, жалобно зазвенели витражные стекла. Илияс спешно поднялся и подошел к окну, распахнул створки: в лицо ударил свежий ветер, к небу, истошно вопя и торопливо хлопая крыльями, взвилась стая перепуганных птиц.

Арселия очень четко ощутила, как по телу прокатилась огненная волна, пальцы рук онемели, на ладонях вспыхнули и тут же погасли зеленые сполохи — где-то произошел мощный магический всплеск.

Мгновение ничего не происходило, а потом издали донесся тревожный звук колокола, над городом поползли клубы тяжелого черного дыма.

— Ну вот и началось, — хмуро протянул Илияс. — Вам стоит вернуться во дворец. Немедленно. Я передам охране, чтобы вас проводили. Мне срочно нужно идти.

— Может, мне лучше пойти с вами? — спросила императрица.

— И речи быть не может!

— Во-первых, я все-таки маг и могу помочь. А во-вторых, не уверена, что в четырех стенах будет безопаснее, чем подле вас.

— Если на вас хоть царапина появится, мне снесет голову сперва регент, а затем по очереди — все члены малого совета. Про вашу преданную служанку и лекаря я уж молчу. Кстати, не могу сказать, что они будут так уж не правы. И потом, юному императору может понадобиться ваша поддержка.

— Хорошо, — сдалась Арселия.

Однако стоило им выйти на улицу, как на Дармсуд обрушился второй удар, а следом — еще три. В небо поднялись столбы дыма, в воздухе ощутимо пахло гарью. Арселия тихонько застонала и согнулась, обняв себя обеими руками. Илияс крепко подхватил ее под локоть, не дал рухнуть на землю.

— Это болезненно, знаю, но не опасно. Просто дышите, сейчас все успокоится.

— И часто вы такое ощущаете?

— В последнее время — с завидным постоянством, — Илияс скривился и прижал руку ко лбу, наверное, отголосками задело и его. — Чем больше ваши способности, тем тоньше вы улавливаете движения магии кругом. Обратная сторона могущества во всей своей красе.

— Мне надо к сыну, — сипло выдохнула она.

— Пожалуй, я провожу вас лично, — решил верховный жрец. — И удостоверюсь, что с мальчиком все хорошо.

Глава 33

До дворца они не добрались. Арселия сквозь окна паланкина наблюдала, как город все больше и больше затягивает дымом, когда по нервам ударило холодной дрожью. Она еще не успела сообразить, что происходит, но увидела, что Илияс, шагающий немного поодаль, вдруг развернулся в ее сторону, вскинул руки в защитном жесте, из-под его пальцев в воздух поднялась сияющая полусфера — и тут же мир содрогнулся от жуткого удара.

К сожалению, защитное заклятие не успело развернуться в полную силу и накрыть весь отряд. К небу с воем и треском рванул столб золотого пламени. Взрывная волна оказалась такой силы, что верховного жреца подняло в воздух как щепку, закружило и безжалостно швырнуло спиной на камни. Арселии повезло больше: тяжелый паланкин все лишь опрокинулся, однако даже это падение смягчили рванувшие прямо из-под земли длинные гибкие лозы. Остальных людей разметало в стороны.

Словно в медленном дурном сне императрица видела, как на них обрушивается лавина огня, каменных осколков и битых стекол: зацепило одно из зданий. Всего миг или два — ни убежать, ни отгородиться. Арселия в ужасе закрыла глаза.

Камни с грохотом рухнули на мостовую, воздух наполнился едкой пылью и дымом, в стороны брызнули острые осколки, на миг дохнуло жаром. Но… ничего более ужасного не произошло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

От удивления Арселия распахнула глаза, силясь рассмотреть что-то в творящемся кругом хаосе — и изумленно застыла. В нескольких шагах от паланкина спиной к ней стоял человек. Руки его были подняты и дрожали от напряжения, удерживая полностью сформированный воздушный щит. Струящиеся потоки ветра, превращенные в некое подобие сети, сдержали натиск обрушения, не дали обломкам завалить людей. Куски камней катились по его поверхности и с глухим стуком падали на землю. Прошло еще несколько мгновений — и наступила тишина, прерываемая лишь стонами раненых и ревом близкого огня.