Месть роботов - Роджер Желязны

будут сведены здесь.

На поляну выехала женщина на маленькой серой кобыле.

— Стелла!

-Спускайся оттуда! — вскричала наездница. — Они готовятся к нападению, осталось совсем немного.

— Аминь, — сказал я. — Я готов.

— Но их больше! Их всегда больше! Ты опять проиграешь, опять, опять и опять, пока не прекратишь борьбы. Спускайся и пойдем со мной. Может быть, еще не поздно.

— Уйти в отставку? — усмехнулся я. — Имя мне -легион. Без меня им не с кем будет драться. Подумай, как это скучно...

Ударила молния, но над алтарем отклонилась и поразила ближайшее дерево.

— Они начали!

— Тогда уходи отсюда, детка. Эта битва не твоя.

— Но ты — мой!

— Я — свой собственный! И больше ничей! Не забывай об этом!

— Я люблю тебя!

— Ты предала меня!

— Нет. Ты говорил, что любишь людей...

— Люблю.

— Я не верю тебе. Ты не можешь любить людей после того, что сделал им!

Я поднял руку.

— Изгоняю тебя из этого Сейчас и Здесь, — сказал я и остался один.

Ударило еще несколько молний, расчищая от леса землю вокруг меня.

Я погрозил кулаком.

— Неужели вы никогда не угомонитесь? Дайте мне столетие мира и покоя, чтобы я мог поработать с ними, и я покажу вам такой мир, в существование которого трудно поверить!

В ответ задрожала земля.

Тогда я стал драться. Я отклонял молнии и кидал обратно. Когда поднялись ураганы, обратил их против врагов. Но земля продолжала дрожать. У подножия алтаря появились трещины.

— Покажитесь! — крикнул я. — Выходите по одному, и я покажу вам, каким могуществом владею!

Но земля разверзлась, и алтарь развалился.

Я падал в темноту.

Я бежал. Я переместился трижды, трижды менял обличье и сейчас был мохнатым зверем, а за мной неслась целая стая, воя, вращая горящими глазами, выпуская когти, острые, как сабли...

Я скользил мимо черных корней баньянового дерева, а длинноклювые птицы-глашатаи рыскали в поисках моего чешуйчатого тела...

Я летел, махая крыльями пересмешника, и услышал крик орла...

Я плыл сквозь черноту, и откуда-то появилось щупальце...

Я передавал себя азбукой Морзе и наткнулся на статическое электричество...

Я падал, но они были повсюду.

Я попался, как рыба в сети. Меня связали...

Издалека донесся чей-то плач.

— Почему ты не оставишь своих попыток? — спрашивала она. — Почему ты не можешь спокойно и просто жить со мной? Разве ты не помнишь, что они сделали с тобой тогда? Разве жизнь со мной не была во сто крат лучше?

-— Нет! — прокричал я.

— Я люблю тебя, — сказала она.

— Такая ШгЗовь — просто мнимая величина, — сказал я.

Меня подняли и понесли.

Она шла следом и плакала.

— Я упросила их, чтобы они дали тебе шанс, но ты бросил этот дар мне в лицо.

— Покой евнуха, покой лоботомии, покой лотоса и торазина, — ответил я. — Нет, пусть лучше моя воля столкнется с их волей, пусть их правда породит ложь, как было всегда!

— Неужели ты в самом деле так думаешь? — спросила она. — Разве ты забыл солнце Кавказа и стервятника, который день и ночь клевал твою печень?

— Я ничего не забываю, — рассердился я. — Но я проклинаю их. И буду бороться до самого конца Всегда и Везде и выиграю в один прекрасный день.

— Я люблю тебя!

— Неужели ты в самом деле так думаешь?

— Глупец, — послышался хор голосов. Меня положили на скалу в пещере и приковали цепями.

Весь день змея плюет ядом мне в лицо, а она держит ковшик, чтобы поймать яд. И только когда женщина, предавшая меня, отворачивается, чтобы опорожнить посудину, змея попадает мне в глаза. Тогда я кричу[19].

Но я освобожусь опять, чтобы помочь многострадальному человечеству своими дарами, и само небо вздрогнет, как только кончится мое заточение.

А до тех пор я могу лишь следить за ее тонкими пальчиками, сжимающими ковшик, и кричать от боли, когда она его убирает.

ДЕВА И ЧУДОВИЩЕ[20]

Очень неспокойное было время: вновь приближалась пора Решения. Старейшины проголосовали, выбрали девственницу и утвердили ритуал жертвоприношения, несмотря на протесты Рыллика — самого старого.

— Не пристало нам каждый раз сдаваться, — спорил он.

Ему не ответили; юная девственница была отведена в Грот Туманов и накормлена травой забвения.

Рыллик смотрел на это неодобрительно.

— Так не должно быть, — заявил он. — Это несправедливо.

— Так было всегда, — отвечали ему. — Каждую весну и каждую осень. Так было всегда.

И они тревожно поглядывали на тропу, по которой солнце несло в их мир утро.

Бог уже шел через священный лес.

— Теперь уйдем, — сказали они.

— А вы когда-нибудь думали о том, что можно остаться? Посмотреть, что делает Бог-чудовище? — с горечью спросил Рыллик.

— Не кощунствуй. Идем.

Рыллик неохотно последовал за ними.

— С каждым годом нас становится все меньше и меньше, — укоризненно говорил он. — И в один прекрасный