Его малышка на миллион - Юлия Бузакина

За алые звезды продался?!

Переводчица Агата, сощурившись в сторону Полякова, солидарно закивала.

Северский коротко вздохнул, пожал руки корейским партнерам и ринулся к выходу.

«А что, если прежний спонсор Али Бадал Кадир действительно существовал? Что, если это директриса его зарезала в собственной спальне за то, что он отказался на ней жениться?! Она ведь может! Взгляд у нее такой – сразу убивает! И ножа не надо! – отъезжая от парковки, психовал он. —Елки зеленые, мой ребенок в опасности! Надеюсь, хотя бы грумер вменяемый… А что, если грумер тоже маньяк?! Если у него в сумке топор спрятан?!»

Андрея прошиб холодный пот. Надо же, пока он был на деловом совещании, его дочка умудрилась впустить в дом чужих людей!

Он нажал на газ, и его внедорожник вырвался вперед. Он нарушил все возможные правила дорожного движения, но все равно застрял в пробке.

Как же Андрей ругал стоявшие впереди машины! Подрезал «газель», чуть не врезался в легковушку и едва успел проскочить на зеленый свет у поворота к дому.

Бросив свой внедорожник у ворот, Северский со всех ног бросился в дом.

В доме витали ароматы ванильного шампуня и подгоревших морских водорослей.

– Папа! Наконец ты приехал!

Ему навстречу выбежала Алекса, живая и здоровая.

«Хвала Всевышнему!» – выдохнул Северский.

За девочкой шел мужчина приятной восточной наружности с объемной сумкой.

– Пап, заплати грумеру!

– Добрый вечер! Ваш пес готов! С вас три тысячи рублей! – улыбнулся гость.

– Папа, у Арагона глаза есть! Смотри! – пихала ему собаку дочка. – И он такой красивый! Шерсть шелковая, пахнет ванилью! С ним теперь и гулять не стыдно!

Северский взглянул на мужчину, на незнакомого стильного пса с выразительными карими глазами и автоматически полез за бумажником. Потом притормозил.

– А ну, сумку свою покажи! – сощурил глаза он. – Что в сумке?

Грумер занервничал и пошел красными пятнами.

– Вы что, думаете, я мог что-то украсть? – испуганно забормотал он.

– Знаем мы таких! Сумку показывай! – зарычал Северский.

Побагровев, грумер открыл объемную сумку.

Андрей со знанием дела провел обыск. В сумке кроме различных приспособлений для стрижки собак и трех видов шампуня ничего ценного не обнаружил. Топора тоже не было.

– Ладно, можешь идти!

Он всучил грумеру сумку, сунул ему купюру, буркнул «сдачи не надо» и вытолкал его за дверь.

– Аля, где Прекраснова?! – повернувшись к дочери, загромыхал он.

– А она… ну… на кухне… – Дочка отчего-то занервничала.

– На кухне? – Северский насторожился. – И что она там делает? Почему не вышла вместе с тобой?!

– Я ей предложила выпить чашку чая, как ты сказал. Устроила ей чаепитие, и Екатерина Федоровна… в общем, она лежит.

– Как – лежит?! Где она лежит?! – крикнул он.

– На… на кухне. На столе…

Глава 32. Северский

Северскому показалось, что в доме закончился воздух. Расстегнув верхние пуговицы на рубашке, он вдохнул поглубже и заторопился в кухню.

Его взору предстала картина маслом.

В воздухе витал аромат восточных специй и водорослей. Из духовки валил дым и пахло подгоревшей морской рыбой. Рабочая зона была уставлена продуктами, а на столе лицом в веточках розмарина и кусках курицы сладко похрапывала Екатерина Федоровна. На рукавицах-прихватках присохла морская капуста, и они были перепачканы чем-то зеленым, накрахмаленный фартук в крупный горох задрался, а платье было безнадежно залито соусом Мохо.

Рядом на столе стояла пачка египетского чая, подаренная Северскому Златой в их первую встречу. Пустая чашка намекала на то, что директриса выпила чай с удовольствием.

– Елки зеленые… – изумленно протянул Северский. Бросился к духовке и быстро ее выключил, после чего принялся открывать большое окно.

– Пап, в шкафчике только этот чай был! Другого я не нашла, – пояснила появившаяся на кухне Алекса. – Екатерина Федоровна, как увидела, что я ей чай готовлю, так сразу обрадовалась. Сказала: «Пить-то как хочется!» и выпила чашечку, попросила еще одну, а потом почему-то легла на стол и… и все.

Андрей подошел к белоснежному заварочному чайнику и приоткрыл крышку. Изнутри пахнуло восточными специями, но чайник был пуст.

– Она что, почти литр этой бурды выпила?! – изумился он.

– Да, пап. Еще причмокивала так смешно от удовольствия! – закивала Алекса.

– Ну, Злата! Ну, кудесница! Хорошо, что я сам не додумался этого чая отведать! – фыркнул Северский.

– Пап, а что с Прекрасновой делать?

Андрей нахмурился.

– Надо ее разбудить и отправить отсюда подальше!

Он подошел к гостье поближе и потряс ее за плечо.

– Екатерина Федоровна, кажется, вам пора домой! – прочистив горло, громко произнес он.

Директриса не ответила.

Чего только не делали Алекса и ее отец, чтобы разбудить незваную гостью! Стучали половником по столу, брызгали ей в лицо ледяной водой – никакой реакции! Вокруг стола, звонко лая, носился обновленный Арагон.

– Почему она спит?! – изумленно рассматривала директрису Алекса.

– Потому что чай со снотворным эффектом!

Отчаявшись, Северский крепко сжал директрису за плечи и приподнял над столом.

– Уважаемая, вам пора домой! – прокричал он ей на ухо.

И тут раздался звонок в дверь.

– Пап, нас, наверное, соседи в доме напротив услышали и милицию вызвали! – испуганно икнула дочка и скомандовала: – Арагон, прячься под стол!

Подбежала к окну, встала на цыпочки и выдохнула:

– Не, пап, отбой! Это крестный приехал!

Северский выпустил директрису из своих крепких объятий, и она шмякнулась лицом в куски курятины и веточки розмарина.

Андрей хотел ее передвинуть, но потом махнул рукой – лучше уже не будет – и заторопился в холл, открыть дверь.

– Андрюха, ты как? Тебя еще не женили? – спросил Поляков, с опаской осматриваясь по сторонам.

– Пока нет. А ты как здесь оказался? Как же русалка?

– Да я, как подумал, что эта пиранья тебя живьем сожрет, так никакие русалки мне не зашли! Еще эти ведьмы, Вероника