Потерянные и забытые воспоминания - Эстрелла Роуз

отведя Питера в сторону и похлопав его по плечу. — Оставь его!

— Больной козел! — возмущается Питер, приглаживая волосы и одергивая вниз футболку. — Только ЯЗЫК СИЛЫ ПОНИМАЕТ!

— Успокойся, Перкинс! — вскрикивает Терренс, силой отведя Даниэля в сторону и крепко удерживая его. — УСПОКОЙСЯ, Я СКАЗАЛ! ХВАТИТ ВЕСТИ СЕБЯ КАК ПСИХОВАННАЯ ИСТЕРИЧКА!

— УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОИ ГРЯЗНЫЕ РУКИ, ЧЕРТОВА СОБАКА! — продолжает злостно сопротивляться Даниэль. — ВСЕХ УБЬЮ! НИКОГО НЕ ПОЖАЛЕЮ!

Когда Даниэль все-таки вырывается из хватки Терренса и собирается напасть на МакКлайфа-старшего, Эдвард грубо отталкивает его в сторону, пока Питер бросает взгляд на одну из бутылок с водой и берет ее.

— Хватит, УГОМОНИСЬ! — вскрикивает Эдвард. — Ты ведешь себя как полный кретин! ПРИДИ В СЕБЯ! И ПОДУМАЙ, ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ!

— ВЫ САМИ В ЭТОМ ВИНОВАТЫ! — грубо заявляет Даниэль. — ЕСЛИ БЫ ВЫ ОСТАВИЛИ МЕНЯ В ПОКОЕ, ВСЕ БЫЛО БЫ НОРМАЛЬНО! ЕСЛИ БЫ ЭТА БЕЛОБРЫСАЯ КРЫСА НЕ ПРЕСЛЕДОВАЛА БЫ МЕНЯ!

— Черт, ДА КОГДА ТЫ ЖЕ ЗАТКНЕШЬСЯ? — громко требует Питер. — ЖЕЛАТЕЛЬНО НАВСЕГДА!

С этими словами Питер раскрывает бутылку и расплескивает остатки воды прямо на лицо Даниэля, который слегка вздрагивает от неожиданности и чувства легкого холода.

— Совсем ополоумел, дебил? — возмущается Терренс. — Ты что вообще себе позволяешь? У нас и так проблем по горло, а ты втянул нас в еще больше делишек. Из-за твоей чертовой болезни мы все страдаем. Не только потому, что не знаем, что с тобой делать. Но еще и потому, что ты обвиняешь нас во лжи, оскорбляешь, унижаешь и нападаешь с кулаками.

— Веришь какой-то обманщице, которую никто не знает! — сухо добавляет Эдвард. — Которая свалилась с неба и сейчас нагло пользуется твоим состоянием! Почему ты не веришь тем, кто давно знает тебя? Почему веришь той, которую никогда не знал? НИКОГДА, ТВОЮ МАТЬ! Мы все понимали и были снисходительны к тебе, зная о твоей амнезии. Но что мы получаем в итоге? Кучу оскорблений и обвинений!

— И это твоя благодарность за то, что мы гробим свое чертово время на то, чтобы помочь тебе вспомнить все и прикрыть твою задницу? — грубо спрашивает Терренс. — Мы могли бы проводить время с нашими настоящими девушками. НО НЕТ! Мы, мать твою, бегали за тобой и отчаянно пытались помочь тебе! Часами обсуждали, как вернуть тебе память! А ты, тварь, ВОТ КАК НАС БЛАГОДАРИШЬ!

— Мы не ожидали, что нам придется услышать такие вещи, в которых нас обвиняет наш друг… Хотя сейчас лично для меня это спорный вопрос. Потому что я не хочу иметь дело с человеком, который из-за амнезии стал совершенно другим. Стал бессовестным козлом.

— Я тоже. И не знаю, смогу ли я продолжать дружить с тобой после всех этих обвинений. Ты слишком много всего натворил. И если ты все вспомнишь, то тебе и за всю жизнь не разгрести все это дерьмо. Возможно, ты вообще никогда не сумеешь получить наше прощение. Ибо у всего есть лимит. А ты уже много раз его превысил.

— Хоть радует, что у тебя пока что еще хватает мозгов не начать оскорблять наших девушек и свою собственную, которой ты изменяешь со своей любимой Бланкой, — сухо говорит Эдвард. — Тронул бы ты мою невесту — тебе пришел бы конец! Уж чего, но я не потерплю оскорблений в ее сторону. И если хоть пальцем тронешь ее — клянусь, тварь, я тебе шею сверну.

— Как и я, если ты тронешь мою невесту.

— И мою девушку, — сухо добавляет Питер. — Только узнаю, что ты что-то ей сделал, то клянусь, ты лишишься головы.

— Знаешь что, Перкинс? — расставляет руки в бока Эдвард. — Мы уже устали! Устали пытаться доказать тебе свою правоту. Хватит! С нас довольно! Ты сделал все, чтобы отвернуть всех от себя. Ковыряйся в своем дерьме сам. Теперь мы и пальцем не пошевелим. Жив ты или мертв — нам плевать! ЖИВИ КАК ХОЧЕШЬ! И НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К НАМ!

— Да если бы я знал, что все в итоге приведет к такому, то предпочел бы бросить тебя на дороге и позволить сдохнуть, — грубо заявляет Питер. — Я бы и пальцем не пошевелил! Ничего бы не сделал ради такого мерзкого козла, как ты. И не парился бы о том, что меня мучила бы совесть. Потому что ты не тот Даниэль, которого я знаю уже почти пять лет. Тот Даниэль хоть и со своими закидонами, но гораздо порядочнее тебя. Его нет. Мы потеряли друга.

Перед тем, как что-то сказать, Даниэль презренно смеется и качает головой.

— Да, клоуны… — ехидно усмехается Даниэль. — Столько слов и ничего хорошего… Вам хоть время не жалко? Зачем вы все это сказали? Языком нравится чесать? Так же, как и махать кулаками?

— Обидно, что мы потратили столько времени на какую-то неблагодарную свинью, — качает головой Эдвард. — Переживали… Мечтали, чтобы ты поскорее все вспомнил… Верили… Ждали… А оказалось, что зря… Я реально жалею о потраченном времени. Сильно жалею…

— Так я вас ни о чем не просил! Это ВЫ крутились возле моей задницы и притворялись моими друзьями, а я как наивный идиот верил вам. Не знал, что это был заговор. Договорились сделать все, чтобы все поливали меня грязью. Чтобы все начали защищать «бедного и несчастного» Роуза! Чтобы я не выдержал все это и свалил из группы! — Даниэль громко ухмыляется. — Да подавитесь вы, козлы! Мне не нужна ваша чертова группа! Я с удовольствием уйду из нее! Не очень-то и хотелось петь и играть с какими-то бездарными дебилами.

— Знаешь, а мы и не желаем работать с таким козлом, как ты, — грубо, уверенно говорит Терренс. — ВАЛИ ИЗ НАШЕЙ ГРУППЫ! На твое место много желающих найдется! Никто не будет горевать из-за твоего ухода! Всем будет даже ЛУЧШЕ!

— ДА ПОЖАЛУЙСТА! — вскрикивает Даниэль, резко махая руками. — ПОШЛИ ВЫ ВСЕ В ЗАДНИЦУ! МНЕ НУЖНЫ НИ ВЫ, НИ ВАША ПОГАНАЯ ГРУППА! КОТОРАЯ НИКОГДА НЕ СТАНЕТ ИЗВЕСТНОЙ!

— Это мы еще посмотрим! — сухо восклицает Эдвард. — Посмотрим, что с тобой случится, когда ты все вспомнишь. Правда когда ты захочешь припереться к нам просить прощения, мы сомневаемся, что захотим слушать тебя. Наше доверие к тебе потеряно. Мы не хотим иметь с тобой ничего общего.

— Да пошел ты к черту, сопляк!

— Лучше держи свою пасть на замке, — сквозь зубы цедит Терренс, крепко сжав руки в кулаки. — А иначе ты сильно пожалеешь.

— Что, МакКлайфы, не охота вспоминать свои прошлые грешки, о которых мне хорошо известно? Бланка рассказала, каких делишек вы натворили! Правда вы забыли об этом и сейчас строите из