Переписка П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк - Чайковский Петр Ильич

Сегодня у нас здесь рождество, везде оживлено, всем весело. Скоро и наши праздники. Поздравляю Вас, дорогой мой, с наступающим праздником рождества и Новым годом, дай Вам бог всего, всего самого лучшего, а главное, здоровья и душевного спокойствия.

У нас вчера и сегодня стало холодно, т. е. ночью нуль градусов, а днем градусов пять тепла, а то была очень теплая и ясная погода, - днем было по двадцать три градуса тепла. Вообще у нас климат чудесный; он не такой уже теплый, как у Средиземного моря, главное, так сказать, timbre воздуха не такой расслабляющий, как там, но вполне теплый, с свежестью нашего конца марта. У нас климат очень похож с Флоренским, и зима также зеленая: лавры, рододендрум, le haux (не знаю, как по-русски), магнолии, вся трава и много других растений остаются всю зиму зелеными. Я окончательно решила не ехать в Италию, потому что, как Вы теперь сами чувствуете, милый друг мой, что у себя лучше всего, так и мне очень не хотелось бросать мой собственный приют на чужую дачу. Я отдала уже нанятую мною дачу во Флоренции моему Сашонку для жизни, и они, бедные, очень жалуются на полнейшее расстройство этого помещения; несмотря на то, что до мая в ней жил два года князь Голицын, но камины все дымят, calorifere не греет, клопы, тараканы и муравьи осаждают их. Им, бедным, холодно и страшно вдвоем на такой огромной даче. К праздникам они приедут ко мне.

Владислав Альбертович вместе с пианистом, который у меня дает уроки, устроили квартет и каждую среду разучивают Ваш Третий квартет, и все эти господа в восторге от Вашей музыки, а они, кроме одного (вторая скрипка) любителя, все - настоящие музыканты. Первая скрипка - это венгерец, ученик Remenyi, отличный скрипач; виолончель - негр Jimenez, ученик лейпцигской консерватории, великолепный виолончелист. Влад[ислав] Альберт[ович] играет на альту, и для этого на последние свои сбережения купил в Париже чудесный альт. Мне ужасно жаль, что я не могу присутствовать при этих сеансах, но мне неловко - они собираются в квартире нашего пианиста, а к себе я не могу пригласить, потому что в деревню они не могут ездить, - все люди занятые, которые не могут терять времени на проезды. Но я надеюсь всё-таки услышать, если они будут играть перед публикою.

Пожалуйста, дорогой мой, напишите хоть слова два. Будьте здоровы, мой несравненный друг, и не забывайте всею душою Вас любящую

Н. ф.-Мекк.

Р. S. Прошу Вас, дорогой мой, сожгите мое последнее письмо, в котором я писала о своих семейных делах и отношениях. Я также Ваше письмо сожгла, потому что никогда нельзя поручиться, чтобы не попалось кому-нибудь в руки.

308. Мекк - Чайковскому

Chateau Belair,

18 декабря 1885 г.

Милый, дорогой друг мой! Вчера я получила Ваше письмо и совершенно успокоена им, что касается до Вашего здоровья и благосостояния, но крайне встревожена тем, что вижу из него, что Вы не получили моего предпоследнего письма, которое именно я никак не желала бы, чтобы попало в чужие руки, потому что в письме этом я говорила об особе, близкой нам обоим, и при этом выражала Вам свое горе, свою тоску и заботы по семейным отношениям, а мне до высшей степени неприятно, что письмо это не только не попало к Вам в руки, но, вероятно, попало к кому-нибудь другому. И я придумать не могу, какой это артист занимается этим; у нас здесь отдаются письма тому facteur, который приносит нам письма со станции; ему неинтересно открывать эти письма, потому что он не поймет их. Прошу Вас, дорогой мой, приказать поискать в Майданове или на станции в Клину, или не пересылали ли Вам писем в Каменку или еще куда-нибудь. Письмо это послано мною приблизительно около 10 ноября; ужасно это неприятно.

У нас сегодня чуть-чуть выпал снег по температуре на нуле. Горячо благодарю Вас, дорогой мой, за Ваше участие о моем здоровье, но я из Belair не уезжаю, потому что мне очень приятно находиться, во-первых, в своей собственности, а во-вторых, в деревне, где мы пользуемся и полнейшею свободою и воздухом целый день. Можно сказать, что мы живем на воздухе, потому что то окна отворены, то сами мы выходим гулять, то играем в крокет, то едем кататься, и только вечером сидим в комнатах. Для музыки здесь также довольно удобно: есть хорошие музыканты, и можно устроить что-нибудь. Ваша музыка находит горячих поклонников. Знаете, дорогой мой, на праздник рождества в парадной обедне в здешнем соборе наш пианист, он же и органист собора, сыграл Ваш марш из “Jeanne d'Arc”, как вступление к обедне. Я очень жалею, что не была в церкви; он говорил, что этот марш очень хорош на органе. Он взял его из Clavierauszug'a всей оперы, который я ему дала, и вообще я ему дала много и других Ваших сочинений для фортепиано. Он в восторге от них, мне это нравится. Я играла с ним также в четыре руки нашу Четвертую симфонию, и мне было очень приятно видеть, как он восхищался ею. А у меня нет еще Вашей Третьей сюиты. Читали ли Вы, дорогой мой, что в Берлине также исполняли Вашу Третью сюиту, под дирижерством Клиндворта? Молодец он за это.

Я на днях послала Вам письмо, милый друг мой, и потому сегодня не пишу больше. Будьте здоровы и спокойны, дорогой, несравненный друг мой, и не забывайте горячо Вас любящую

Н. ф.-Мекк.

Р. S. Как мне жаль Вас, милый друг, за ту пытку, которую, я воображаю себе. Вы выдержали при переговорах с Эрдмансдерфером, но, слава богу, что это уже назади. Но как печально, что положение Музык[ального] общ[ества] так ухудшается. Как смерть одного только человека много разрушила; правда, этот один был и великий художник и энергичная натура.

309. Чайковский - Мекк

[Майданово]

23 декабря 1885 г.

Милый, дорогой друг мой!

Сейчас получил письмо Ваше, в коем Вы высказываете беспокойство о письме, не дошедшем до меня. Поспешаю успокоить Вас. Мне кажется, что некоторые мои письма не дошли до Вас; Ваши же, если не ошибаюсь, я получил все. То письмо, в котором Вы писали о близких нам обоим людях, помечено 13/25 ноября. Я получил и отвечал Вам на него, и этот ответ до Вас, наверно, дошел, так как в предпоследнем письме Вашем Вы говорите мне, что сожгли его, а мне поручаете сжечь Ваше, что я сейчас и сделал. Если было еще Ваше письмо о том же предмете, то действительно оно где-нибудь застряло, но мне кажется, что другого письма не было и что тут какое-то недоразумение. А впрочем, почта действительно неисправна, ибо одно или два письма, адресованные ко мне братом и его женой из Тифлиса, до меня не дошли.

Еще раз желаю вам, дорогой друг мой, хорошо встретить праздники и Новый год.

Меня очень успокоило то, что Вы пишете по поводу Вашего пребывания в Веlair. Я боялся, что обстоятельства почему-либо принуждают Вас там оставаться, и, зная, как Вы любите свободу, беспокоился.

Будьте здоровы, дорогая моя! Юлье Карловне, Людмиле Карловне, Владиславу Альбертовичу шлю сердечные приветы.

Ваш до гроба

П. Чайковский.

1986

310. Мекк - Чайковскому

Chateau Belair,

7 января 1886 г.

Дорогой, несравненный друг! Поздравляю Вас с наступившим Новым годом и от всего горячо Вас любящего сердца желаю Вам исполнения всех Ваших задушевных желаний, удовлетворения всех стремлений, спокойствия безмятежного и полнейшего здоровья. От души благодарю Вас, дорогой мой, за Вашу телеграмму на Новый год, но я не могла отвечать на нее по телеграфу, потому что едва ли можно посылать иностранные телеграммы в Майданово. Мы встретили и провели свои праздники хорошо, были Макс и Сашок с Анею; теперь опять все разъехались, и мы опять остались вчетвером. Милый друг мой, к большому моему горю, я не получила Вашего ответа на Мое письмо, касающееся близких нам людей, и потому-то и думала, что Вы не получили моего письма, а сожгла я Ваше письмо еще год назад, письмо на такой же предмет. Мне до крайности обидно, что я не получила этого письма Вашего, так как этот предмет сильно трогает меня за сердце. Поищите, дорогой мой, не осталось ли оно где-нибудь у Вас на столе, или не забыл ли Ваш Алеша его отправить? Я очень желала бы его получить.