Крепость живых - Николай Берг

Еще посмеялись. Один из эмчеэсовцев начинает связываться по рации, после коротких переговоров поворачивается:

– Сейчас машина будет. Задачи какие?

– Задач много. Первое – договориться о взаимодействии. Телефоны вот-вот отрубятся, так что со связью надо решать быстро и внятно. Вы в любой момент получите приказ – и фьють, поминай, как звали. А нам деваться некуда. Связь будет майор пробивать – он спец. Дальше. Пара посудин кроме вашей тоже нужны. До ледохода две недели, так что многое можно успеть. Это я обеспечу. Потом с оружием разобраться. Ну и доктора, Валентину Ивановну, видно, придется оставить. Тем более роддом меньше других отделений пострадал, ей рожать скоро. Да и условия для лабораторной работы тут лучше, а отрядный медик договорится, чтоб наших пациентов тут принимали.

– В плане оружия начальство наше тоже ходатайствовало.

– И как?

– Кверху каком! Дескать, МЧС не относится к структуре ВМФ и потому командование гарнизона без приказа сверху оружием обеспечивать не имеет права. А штаб морской в Адмиралтействе заперт, и что у них там – неведомо. Связаться не удалось.

– Мы когда мимо проезжали, там пальба была в полный рост.

– Вот-вот.

На берег выкатывает автомобиль. Судя по очертаниям УАЗ. Мигает фарами.

Водила поворачивается к нам. Видно, что мужику тяжело просить, но он через себя перешагивает:

– Не то чтоб я трусил, но, может, найдется у вас хоть какой-нибудь ствол? Я-то ладно, но как бы кто умный на машинку нашу не позарился. По такому времени она дороже джипа получается!

Майор делает отсутствующий вид и вылезает. Николаич задумывается на минуту, потом подмигивает мне и тоже вылезает. Вообще-то пакистанское железо мне сейчас не очень-то понадобится. Делаю широкий жест, выковыриваю из кармана трофейный пакистанский Токарева и протягиваю водителю рукоятью вперед:

– Два патрона отстреляны, осталось шесть. Держи.

– Боевой?!

Выщелкиваю магазин, передергиваю затвор. Вылетевший патрон ловко цапает на лету старший эмчеэсовец.

– Других не держим! Если найду что получше, о вашей просьбе вспомню! Поаккуратнее с ним!

Все-таки мужчины как дети. Трое здоровенных и тертых жизнью мужиков обрадовались железячке, как ребенок соске… Впрочем, я, когда ее получил, тоже обрадовался. Ну теперь им есть чем заняться. Они еще обещали помочь при погрузке, но это потому, что, как считает Николаич, они могут через нас разжиться оружием, а оно им очень нужно. Потому пока помогать будут четко.

А я забираю с собой сумку с красным крестом, которая у них была в салоне. А то поехал как на прогулку. И автомат пустой, и без сумки. Медик на экскурсии… Жопа с ушами!

Вылезаем из машины с Валентиной. Поддерживая ее, иду к УАЗу. Примечаю, что Николаич прикрывает с бережка наше продвижение. Пока идем, она тихо говорит мне:

– Я настояла, чтоб вы поехали, дескать, сопровождать меня – вдруг по дороге рожать начну. Но договариваться вам особо ни с кем не понадобится. Тут моих одногруппниц пятеро работает, и все живы, к счастью, и кое-какое влияние имеют на командование. Так что интересы крепости я поддержу. Да и рожать мне еще через месяц.

– А зачем я тогда нужен?

– Мне так спокойнее. И вам стоит знакомствами здесь обзавестись. Это ваш авторитет поднимет. Если на вас навалят задачи по медобеспечению в том виде, как этот бравый полковник полагает, станете сельским фельдшером при крепости. Подай-принеси. А в благодарность яичко вкрутую. Но там фельдшеров и медсестер без вас хватит. Вам надо организовывать работу, а не только прыщи зеленкой мазать. И не дайте военным себе на шею залезть. В войсках-то привыкли, что там в основном здоровый контингент, и потому у невоевавших военных авторитет медиков низкий. Так, прислуга, седьмая вода на киселе… Воевавшие считают по-другому.

– Ясно. Спасибо!

– Долг платежом красен.

Грузимся в УАЗ – за рулем капитан-лейтенант, сзади еще один сидит, на приставном стульчике. Оба с АКМС, судя по стволу – 7,62. Сейчас в штаб. По ряду причин работа идет неровно, но командир гарнизона хочет лично поговорить с медиком, который в мертвой поликлинике работал со смертельно опасным материалом. Завтра будет интервью с журналистами для местного радио, а если получится наладить телевещание, то и съемка сюжета для телевидения.

– Больно шума много, – недовольно говорит Валентина.

– Это нужно. Люди в ужасе, растеряны. Надо их подбодрить, дать ориентиры. Показать возможность победы. Это сейчас необходимо.

– Я не хочу, чтоб из меня делали мифологическую героиню типа двадцати восьми панфиловцев.

– Ну вы нам льстите. Тут Ортенберги[15] не работают, да и масштабы другие – наврем, так всем станет известно быстро – городок маленький. Придется по старинке – что есть, то и писать. Это в общей теме пойдет про нашу медицину – судя по всему, наша больница пока единственная не вымерла и работоспособна. Потери страшные, до трети состава, но удержались. И теперь умные уже, повторно такого не допустим.

– Тем более что делала все, что могла в тот момент.

– Это и наши медики признают. Вам единственной в голову пришло зомби изучать. Теперь результатами и мы пользуемся. И очень вовремя, потому что мы тут и так напортачили вначале.

Подъезжаем к зданию, выгружаемся. У подъезда пара часовых – офицер с матросом. Оба с АКМС. Мода у них, что ли, такая?

Валентина идет медленно, подстраиваемся под ее темп. По привычке осматриваем лестницу. Наверху в коридоре опять же вооруженные офицеры. У меня складывается впечатление, что тут у всех АКМС. И кобуры тяжелые, не пустые. Схема крепления идиотская – висят на кожаных лямках, на середине бедра.

В кабинете пятеро офицеров – двое каперанги. Кто из них комендант – непонятно, но тот, что слева, делает шаг навстречу и спрашивает:

– Из Петропавловки?

– Да, оттуда.

– Добро пожаловать! Я комендант Кронштадта капитан первого ранга Змиев Георгий Георгиевич!

Далее по старой военно-морской традиции чопорно представляет каждого из своих сотрудников.

Краем глаза замечаю некоторое удивление на физиономии Николаича. Но когда дело доходит до нас, он не хуже каперанга отрекомендовывается и представляет каждого из нас. Жмем друг другу руки.

– Чаю?

– С удовольствием!

– Сейчас распорядятся. Теперь докладывайте о ситуации с оживающими мертвецами. И потом мы вас отправим на отдых. В тридцать шестой сейчас безопасно, и вас там уже ждут. Завтра решим вопрос об организации лаборатории. Мы уже с нашими медиками обсудили вашу разработку, и похоже, что вопросов еще больше стало. Теперь мы хотим услышать все из первых уст. И можете поподробнее. На это времени не жалко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});