Прозрачные воды южных морей - Артур Прядильщик

— Да-да, госпожа Ребекка! — Прощебетала Рита. — Нас, к сожалению, так и не представили! Маргарита Вайс!

— Ребекка! Просто Ребекка.

Реви решительно протянула ладонь… в сторону стоявшего за стойкой Бао. Тот дернулся и чуть не выронил бокал. Гневно, как таракан, зашевелил своими усиками, шепотом матерясь. Реви ввела поправку, учла направление ветра, силу притяжения, и ее ладонь оказалась где-то примерно над серединой стола.

— Очень приятно! — Рита пожала протянутую ладонь.

— Марга… Марга… Марго?

— Рита. — Улыбка сестры поблекла. — Просто Рита.

— А-а-а… — Македонская сделала головой сложное восьмерко-образное движение-кивок в мою сторону. — Ты ж не против, что я… с твоим братом?

— Даже не знаю, госпожа Ребекка! — Рита откровенно развлекалась. Я видел, каких усилий ей стоило не расхохотаться. — Такая классная девушка, как вы. И такой тормоз, как мой младшенький! Неужели не нашлось кого получше?

Реви некоторое время переваривала сказанное, пытаясь постигнуть смысл, и призналась:

— Не… — Она пьяно помотала головой. — Получше — не. Когда пистолет наводит — мурашки в… ну… везде, короче. И там… Сильные. Вот…

Кто-то очень-очень пьяный, гораздо более пьяный, чем даже Реви, пьяно заржал за соседним столиком:

— Македонская, а чё эт тя на малолеток потянуло-то? — Крупный толстый мужик в бело-красной гавайке, озвучив эту умную мысль, заржал из-под проститутки, сидевшей у него на коленях.

— Чё вякнул, козел?! — Реви пальнула впритирку, так, что у обоих — жиртреста и «феечки» — взметнулись волосы.

— Ай! Моя прическа! — Неожиданно низким голосом отреагировала путана. — Реви, ну, зачем же так грубо, а!

Кажется, работница (или работник? есть тут такие… на любителей) койки даже испугаться не успела. Или Реви в нее (него?) регулярно пули посылает.

Но Реви не слушала. С непередаваемым удовольствием она громко поведала всему залу:

— Какие, нах, малолетки! Вот этот беленький ангелочек так меня трахнул, что я вырубилась, нах!

В зале воцарилась потрясенная тишина. Македонская — ни хрена не пьяная, а трезвая, как стеклышко! — широко и ласково улыбалась, с мстительным и непередаваемым удовольствием рассматривая мое пунцовое лицо.

Тихое журчание — кто-то лил пиво мимо рта, себе за шиворот.

У Бао из рук таки выскользнул стакан (разумеется, бармен не может стоять за стойкой просто так — он должен что-нибудь ПРОТИРАТЬ!), но не разбился, а покатился по стойке, докатился до края… и — да! — против законов жанра не попрешь — все-таки разбился!

У русских нервы оказались покрепче. Городничев высказался тихо, емко и кратко, а тот, кого Рита называла Димой, поведал громким шепотом, тоже по-русски:

— Херасе! А по виду и не скажешь! Слышь, Андрюх! Прямо гордость берет за соотечественников, да?

Зал медленно приходил в себя. Опытные наемники, хладнокровные бандиты и безжалостные убийцы смущенно и вполголоса пытались вернуться к прерванным разговорам. Пока получалось так себе. К тому же, общее замешательство усугубляло поведение многочисленных тружениц коек — их взгляды то и дело возвращались ко мне, что-то измеряли, что-то прикидывали… примерялись и, кажется даже, планировали.

А Реви поднесла наполненный стакан к моему лицу, чокнулась с моим носом, наклонилась близко-близко и тихо прошептала:

— Дурачок… ты мог хотя бы тампон вытащить, а?

Глаза ее в этот момент были такие… такие… Что я невольно пообещал, пролепетав:

— Прости, Реви… в следующий раз… обязательно… правда!

Глаза Реви сузились:

— А может, я чего-то не знаю? — Шептала она. — И ты сделал это… жестким и противоестественным способом?

Рядом хрюкнула Рита, она уже была не красная, а пунцовая от попыток сдержать хохот. А Реви наполнила стакан еще раз, по извилистой и запутанной траектории (опять играет? Или умеет в случае необходимости трезветь на короткое время?) поднесла его к губам и медленно выцедила, будто простую воду.

— Или… — Она мелодично рыгнула, но говорила все так же тихо. — Ты промахнулся и попал не в то отверстие… НЕЧАЯННО?

Рита все-таки не выдержала и… нет, не засмеялась, и не расхохоталась, а — ЗАРЖАЛА!

— Ой… чу… ха-ха… чудесное… хо-хо-хо… замечательное завершение… ха-ха-ха… романтического вечера! — Колотила она рукой по столешнице.

— Эй, сестра… а чё у тя за пушка-то? — Заплетающимся языком спросила Ребекка. — Дай позырить-на… эти русские понапридумывают оружия-на…

* * *

— Йоган! Может, тебе помочь? — В четвертый или пятый раз спросил Дима.

Я молча помотал головой (Македонская была не такой легкой, какими полагается быть этим прекрасным воздушным созданиям, женщинам — так что я старался экономить силы), а вот Рита ответила с мечтательной улыбкой:

— Дим! Я даже не буду обращать твое внимание на морально-этические аспекты твоего неприличного предложения. Я лишь спрошу: что с тобой будет, когда кто-нибудь шепнет госпоже Македонской, что кто-то, кроме моего очаровательного замечательного и сексуального младшего братика, посмел прикоснуться к ней, когда она была в беспамятстве?

Городничев одобрительно хохотнул, подмигнул Рите и хлопнул растерявшегося Диму по плечу.

— Мы тебя тут подождем. — Сказал он мне, когда мы подошли к дому, в котором снимали квартиры все члены «Лагуны». — Ну, или не будем ждать… А то вдруг кто-нибудь шепнет госпоже Македонской, что Йоган Вайс ушел от нее всего через пару минут…

Очень смешно, да. А вот что мне теперь делать, а?

* * *

Приблизительное место, где прячется Мэй Дзян, было обнаружено ночью. Девушка легкомысленно засветилась на камерах наблюдения ночного супермаркета. Почему-то непрофессионалы продолжают считать, что ночь — более безопасное время для беглецов от властей.

Но в современном городе — тем более таком высокотехнологичном, как Гонконг — это совсем не так. Напротив, ночью куда меньше людей, и специальным программам распознавания изображений нужно гораздо меньше времени, чтобы идентифицировать искомое лицо и сообщить о находке оператору-человеку. А освещения… освещения в ночных современных городах более, чем достаточно!

Через полтора часа удалось локализовать многоквартирный дом, в котором пряталась важная свидетельница по делу об убийстве главы одной из самых богатых семей Гонконга. И еще через пятнадцать минут — определить нужную квартиру.

Вэю позвонили в три часа ночи, когда он, несколько ошалевший от свалившейся на него информации, уничтожал десятую или одиннадцатую чашку кофе, дочитывая материалы, присланные братом.

Нет, это была не «информационная бомба». Эту информацию нельзя было опубликовать и «взорвать систему» — обыватели в этих данных все равно ни черта не поймут. Тут нужны специалисты, разбирающиеся в вопросе и способные к маленькому абзацу «между К. и П. прошла беседа, в которой рассматривались следующие вопросы:…» составить грамотную справку-комментарий, вскрывающий не только факт обычной коррупции, но и факт сознательной и намеренной сдачи государственных интересов аж премьер-министром! При том, что ни «господин К», ни «господин П» к глубокоуважаемому высшему чиновнику прямого отношения не имели.

— Отлично! — Ответил он сержанту. — Никаких действий — только наблюдение!

Ну, и как теперь сделать так, чтобы из этой девочки ничего лишнего не вытащили? Убирать ее — не метод. Он еще не настолько отморозился и оскотинился, чтобы ТАК решать подобные вопросы.

Выход остается самым очевидным — делать все самому! К тому же — нелишне выяснить, а знает ли вообще эта девочка хоть что-нибудь? Исходя из того, что суперпрофи-убийцы Триад оставили ее в живых, ни черта она не знает.

В любом случае, лучше удостовериться в этом лично!

* * *

— Это чё у нас тут? — В полумраке лестничной клетки негр сверкал белозубой улыбкой и двумя белками глаз.

— Это мисс Ребекка, мистер Датч.

— Шо, опять? — С непередаваемой интонацией воскликнул Датч. — И все еще «мисс»? Ай-яй-яй…

Я почувствовал, что краснею.

— Тут совсем другая ситуация, мистер Датч!

— Йо, Датчи! — Прохрипела внезапно проснувшаяся Реви, подняв голову, которая до этого моталась у меня на плече. — Меня опять поимели, нах!

И, выдав эту глупость, снова отрубилась!

Огромный негр издал горлом какой-то хрюкающий звук:

— Ну, ты прямо секс-машин, парень! У меня тут где-то фуражечка завалялась — могу подарить. Будет твоей по праву! Подхватишь, так сказать, эстафетную палочку… жезл…

Посмеиваясь, он распахнул перед нами бронированную дверь пошире и сделал гостеприимный жест:

— Заноси! Вон туда неси — там ее квартира… Не-не-не, обувь можешь не снимать — выронишь еще. Вон ее квартира. М-да, срач тут у нее… Спальня — вот. Клади. Ну, а раздевать кто будет? Или прямо так и положишь бедную девушку в грязной одежде на девственно беленькие простынки девичьей кроватки? Да-да, парень — спит она уж точно не в шортах, так что придется тебе и их снимать. Ну, не мне же! И не в майке, как ты понимаешь, так что — тоже снимай! Ага… Ха-ха! А ты думал, у нее там лифчик? Не-е-ет, Реви у нас — высококлассный натурпродукт! Все натуральное — никого ГМО и силикона! Даже жалко в чужие руки отдавать! Ну и — чего уж там — труселя тоже стягивай, ага… Снявши голову, как говорится… Что, не снимаются? Ну, так я тебе по секрету скажу, что раздевать жертву надо начинать с обуви! Это тебе совет на будущее от более опытного товарища… КОЛЛЕГА!