Лепесток красной розы (СИ) - Миланз Анна

После того инцидента в клубе, я окончательно порвала связи с профессором и могла лишь сидеть на его парах, как хамелеон, прячась за спинами людей или применяя краски мебели. Я не желала с ним идти на контакт и, по всей видимости, мистер Эндрюс тоже решил оградить от тебя это бремя. Зато наши отношения с Эриком стали совсем иными. Если полтора месяца назад нас связывала похоть и страсть, то сейчас мы оба смотрим на наш союз как нечто важное, от которого будет трудно отказаться. Каждый из нас не может оставить друг друга хотя бы на одну секунду, ибо это и есть целая вечность. Возможно, были некоторые нестыковки с нашими мнениями и идеями, что порождало бурю, перетекавшая в бурное противостояние наших душ. Сложно сосчитать, сколько раз мы набрасывались друг на друга, жаля, но уверена, в рейтинг мы попали. В остальном все на своих местах.

Но это не самое главное, над которым время от времени я думала. Главнее ― ответственность, лежащая на мне, разъедала клетки. Я очень часто стала нервничать, так как подобрать лучшего момента и правильный разговор сводилось к паникующим последствиям в моем воображении. А что если девочки станут переубеждать меня? Что если я не смогу сказать, потому что они посчитают, что никто из нас не должен расставаться? Если они расплачутся? Какая реакция будет у Эрика? Убьет, задушит, не отпустит? И так миллион вопросов, доводящий разум до помешательства на волнении.

Захлопываю ежедневник, который стала вести не так давно, кладу в сумку и задумчиво гляжу на парковку за окном. Страшнее терять людей по сравнению с признанием. Так твердит мне мама, напоминая не забыть рассказать всем о возможности получить квалификацию в известном модном доме. Уф. Я должна.

― О чем задумалась? ― чарующий голос вырывает меня из оков задумчивости.

Парень целует меня в щеку, трехдневная щетина колит мою нежную кожу, затем обнимает за талию, давая понять, что будет нелегко выбраться из жарких объятий.

― О том, что… ― Поворачиваюсь к нему лицом, встречаясь с глупой улыбкой, украшающая пухлые губы Эрика, и обнимаю за шею. ― Очень сильно соскучилась.

― Мы виделись всего час назад, Ханна. И я еще сильней соскучился, ― с подкупающим тоном вымолвил он.

Потерся носом об мой нос, вызывая какие-то необъятные ощущения в грудной клетке, от чего становится трудно дышать, будто кислород стал форвакуумным. Вчера нам из-за наших открытых милых сцен сделали выговор по поводу нарушения личного пространства и перебор развратных вещей. Поэтому сочла нужным немного обуздать порыв Эрика как минимум до того, пока не окажемся за пределами университета.

― У тебя сейчас есть пара? ― поинтересовалась я, рукой поправляя воротник черной рубашки. Впервые в жизни он облучился в мрачную одежду: черные брюки, ботинки, и блузка. В довершении всему этому серебряная цепочка, похожая на цепь. Вылитый гроза своего района.

― Ну, не совсем пара, просто нас потащат в библиотеку, где будем изучать скучные и унылые книжки.

Эрик сказал так, будто в этой библиотеке для большей разрядки нужен человек, за счет которого легко будет спастись от скуки.

― Скучные.

― Да.

― Унылые.

Поцеловала кротко в губы, пока он не совсем счел нужным понять, что происходит, и углубить поцелуй. С порхающим весельем договорила:

― Книжки. Не думаю, что там будет так уж ужасно.

― Если ты хочешь прийти мне на помощь, я буду только рад.

Ущипнул меня за задницу. Взвизгнула, но Росс рокочущее и простодушно посмеялся. Ударила его в ответ.

― Увы, у меня по расписанию обед, ― пожала невинно плечами, пытаясь выпутаться из его объятий и сделать вид, словно наш разговор меня наскучил. ― Ничем не могу помочь.

― Можешь, ― поддакнул он, кивая. Я машинально за ним стала кивать, когда моя улыбка натянулась до ушей. Естественная и такая воздушная. ― Еще как можешь. Приходи со своей едой в библиотеку, думаю, найдется укромное местечко, где мы хорошо отобедаем.

Закатила глаза. Мы только успеваем изучить все места этого заведения, применяя практику вместо теории. И сказать, такая подача материала куда интереснее и креативнее, прячась от преподавателей. Порой страшно, но когда-то наступает момент, что от этого получаешь адреналин. Тогда последующие наши увлечения берут вверх неба, забывая все вокруг.

― Я подумаю, ― закусила губу, нагибаясь назад.

― Не надо думать, ― утвердил Эрик, тем самым завершая нашу перепалку. ― Приходи туда через… ― посмотрел на электронные наручные часы, ― двадцать минут. Только ты будешь меня кормить из ложечки.

― Эрик, ты же не маленький ребенок, ― посмеялась я, хватая сумку и встав по направлению столовой. ― Сам умеешь себя кормить, поить, одевать и мыть.

― И что? Все равно покормишь. ― Отвернулась, качая головой от бессилия перед этим парнем. ― Вот и договорились.

Неожиданно берет меня за руку и целует тыльную сторону ладони между костяшек. В этом месте начинает жечь, как жжет от прикосновения водки с раной, только совсем в другой реакции. Ток медленно поднимается вверх по руке, касается локтя, плеча, груди и уходит в глубину чувств.

― Увидимся чуть позже, детка.

Озаряет белозубой улыбкой с капелькой торжества, идет спиной в сторону лестнице, не переставая смотреть на меня. Когда он, наконец, исчезает с поля зрения, гулко выдыхаю.

Это шанс рассказать ему наедине. Он должен знать, но какого вероятность того, что после этого он не разломает большую часть мебели в библиотеке? Ее нет.

Обязавшись встретиться с девочками после университета и вместе пойти к Грейс, я направилась на второй этаж во вторую секцию, где обычно располагается зал чтения и библиотека. Некоторые студенты шли мне навстречу, бесстрастно рассматривая меня и возвращаясь к своим делам, также преподаватели, с которыми любезно перебрасывалась пару фразами. Все они ожидали от меня высшего результата, но обещать не могла. Не люблю давать обещания, когда сама не могу его точно сдержать.

Как раз выходила с центрального холла к развилкам, как увидела силуэты двух людей, и моментально дернулась обратно, скрываясь за колонной. В пяти метрах от меня стоял Эрик и Лизи, о чем-то тихо и практически шепотом переговариваясь.

― Такого не может быть, ― выразил Эрик, качая головой, как будто не станет признавать какую-то вещь. ― Ты ошибаешься насчет результата.

― Но это правда! ― истерично шикнула на него, тыкая в него какой-то бумажкой.

Девушка заправила за ухо волосы, открывая полный вид на ее безжизненное лицо. Ни макияжа, ни надменности, ни ехидности, даже одежда соответствует рамкам повседневности: не броско и без розового. Сплошное отображение серости, с которой изо дня в день сталкиваются люди, переживая в себе многие невзгоды. Эффектная блондинка превратилась в статую, показывая себя без всех масок, которые припасены в ее багаже. Что случилось?

― Я не стану верить в это, Лизи! ― зарычал парень и вцепился в кисть девушки, в которой была бумага, сжимая в своем захвате. ― Послушай, я уже все сказал три недели назад своему отцу по поводу нашей помолвки, и не стану изменять свои слова по причине твоей неожиданной беременности хрен пойми от кого. Он не может быть моим!

Беременность? Прижалась плотнее к камню, соединяясь с ним в одно вещество, и ногтями впилась в него. Гранитная плита так упала на меня, раздавливая все внутренние органы, ломая кости, просто оставляя без ничего, что в горле запершило от подступающего отвратительно комка рвоты.

Сглотнула, взяла себя в руки, чтобы раньше времени не упасть на ровном месте. Бофорт беременна. Боже. Как…как могло это получится? Этого же не бывает в жизни. Таких вычурных поворотов можно встретить на страницах книг.

― Может, потому что ты был последним, с кем я спала два месяца назад, ― всхлипнув, заявила блондинка и зажмурила глаза, когда пальцы Эрика впились в кожу. ― Мне больно! Опусти.

― Сначала скажи, что он не мой.

― Боже, Эрик, тебе сложно поверить мне? ― С мольбой в глазах посмотрела на него, выглядя при этом такой жалкой на фоне всех своих выходок.