Оперативный простор (СИ) - Дашко Дмитрий Николаевич

— И меня к тебе дёрнул. Пообщаемся на предмет, кто тебе шишку на голове набил, — сообщил Самбур. — Не хочешь нам ничего сказать?

— Хочу, — закивал я. — Только о шишке — потом. Кажется, я знаю, кто убил Хвылина.

— Вот как, — разом подобрался Самбур. — И кто он?

Я рассказал парням свою версию событий, поведал о Капустине и Слыщёве.

— В общем, думаю, что Слыщёв застрелил Хвылина в приступе ревности, а потом при помощи Капусты убрал ставшую опасной свидетельницу, — резюмировал я.

— Звучит логично, — странным тоном сказал Самбур. — Если бы не одно но…

— Какое но? — непонимающе спросил я.

— Александр Быстров — был не единственным, кого мы «крутили» в рамках дела, несмотря на показания Хвылиной. Одним из первых моё подозрение пало на начальника военшколы Слыщёва, вот только выяснилось, что у него железное алиби.

— Что за алиби?

— В тот день его не было в Петрограде. Он находился в Москве, в служебной командировке. Выступал с лекциями. Его видели и слышали десятки людей. Насколько мне известно, брата-близнеца у Слыщёва нет, так что с ним ты попал в «молоко», — огорошил меня следователь.

— Твою ж дивизию! — Я в раздражении стукнул кулаком по подушке.

— Но вот версия с Капустиным выглядит весьма любопытной. Она, конечно, опирается на догадки, но тот факт, что тебя ударили неподалёку от дома Слыщёвых, наводит на мысли, что он действительно как-то тут замешан, — развил мысль Самбур.

— Я тоже думаю, что это он незаметно подкрался ко мне и оглушил. Думаю, хотел оттащить меня в безлюдное местечко, ну а там бы пустил в ход нож, а то и просто бы придушил как кутёнка, — сказал я.

— Тебе повезло — мимо проходило двое ребят рабфаковцев, они очевидно спугнули бандита. Кстати, эти же ребята и нашли тебя, а потом вызвали милицию, — дополнил картину Шуляк. — Считай, что обязан им жизнью.

— При случае — поблагодарю, — сказал я.

— А может мы всё-таки ошибаемся, и домработница не имеет никакого отношения к Капустину? — робко предположил Шуляк.

— Ну нет, если бы мне вчера не врезали по башке, я бы, пожалуй, тоже стал сомневаться и принялся бы устанавливать факт родства. Но сейчас у меня нет ни малейших сомнений, — твёрдо заявил я.

— Убедил! — шутливо поднял руки вверх Шуляк. — Сдаюсь!

— А теперь предлагаю больше не терять времени — надо срочно ехать на квартиру Слыщёвых. Вряд ли Капустин сейчас находится там, но если домработница Слыщёвых, действительно, его сестра — можно потрясти её, — продолжил я.

— Что-то я сомневаюсь, что она сдаст нам брата, — заметил Самбур.

— Тем не менее, попробовать нужно. Через неё мы выйдем на Капустина, а он поможет найти того, кто заказал инсценировать самоубийство Зинаиды Хвылиной, раз уж Слыщёв вне подозрений.

— Главное, чтобы Капустин не дёрнул из Петрограда, а он, раз уж не успел меня прикончить, чувствует, как у него пятки горят, — сказал я. — Надо действовать быстро и сразу в нескольких направлениях.

— У тебя появились идеи? — поинтересовался Шуляк.

— Да. У Слыщевых вряд ли много мест, где они могли бы спрятать Капустина. Городская квартира — раз, но этот вариант кажется мне весьма сомнительным, а, значит,…

— Дача, — договорил за меня Самбур.

— Точно. Дача — это два, — кивнул я. — Я поговорю с Катей — вдруг она знает что-то о даче Слыщёвых.

— Попробуй, — неуверенно протянул Шуляк.

Нам очень повезло: Катя с мужем бывала несколько раз на даче Слыщёвых. Начальнику военшколы принадлежал небольшой домик в Озерках. Сестра даже смогла нарисовать что-то вроде плана.

Я вернулся к своим и изложил диспозицию.

— Предлагаю действовать таким образом: ты, — я повернулся к Шуляку, — едешь на квартиру к Слыщёвым и берёшь в оборот домработницу.

— А как быть с хозяевами квартиры?

— Пока не трогаем. Они — не сотрудники милиции или уголовного розыска, и потому могут не знать, что Капустин — беглый бандит. Для них он может оказаться всего лишь родственником домработницы, которому на какое-то время понадобилась крыша над головой.

— Не трогать, так не трогать. А ты сам, что собираешься делать? — уставился на меня Шуляк.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Поеду в Озерки брать Капустина.

— Жора, я с тобой, — приподнялся Самбур.

— Нет, Ваня. Ты — следак, твоё оружие — перо и бумага. Мы тебя подключим попозже, — осадил его я.

— Если Капустин действительно прячется на даче Слыщёвых, ты уверен, что справишься в одиночку? — вмешался Шуляк.

— Обращаться за подмогой некогда, да и не к кому. В конце концов, это всего-навсего гипотеза. Я могу и ошибаться, — вздохнул я. — Всё, мужики, по коням!

— По коням, — усмехнулся Шуляк.

Заверив сестру, что чувствую себя бодрым и полным сил, я с огромным трудом выцарапал своё удостоверение и оружие. Затем поцеловал Катю и вышел на улицу.

До Озерков удалось добраться ближе к вечеру.

Сверившись с планом, нашёл домик, окружённый небольшим яблоневым садом.

Когда-то эти места называли «чухонской Швейцарией», здесь часто на лето селились сливки Петербургского общества. В 1922-м, после двух революций и гражданской войне о бывшей роскоши мало что напоминало: разве что остатки фонтанчиков, клумб, цветников, да полуразрушенные псевдоантичные статуи: всякие легкомысленные амурчики с купидончиками. Последние водились тут в изобилии, напоминая о прежних безмятежных временах.

Из трубы курился лёгкий дымок — в доме кто-то жил.

К счастью, ни Слыщёвы, ни их соседи по даче, не держали собак, так что я смог подобраться настолько близко, что сумел разглядеть через мутное окошко мужскую фигуру, лежавшую на топчане.

Всмотревшись внимательно понял, что не ошибся в догадке — это был беглый уголовник Капустин.

Мне показалась подозрительно безмятежной его поза, я даже испугался, что он мёртв, но потом облегчённо вздохнул, когда «покойник» резко всхрапнул и перевернулся на другой бок.

Капустин, что называется, дрых без задних ног.

Подобно многим преступникам он снимал стресс при помощи алкоголя, о чём недвусмысленно свидетельствовали опустошённые бутылки явно не из-под минералки, которые стояли на полу у изголовья топчана.

Посчитав, что клиент находится в нужной «кондиции», я пошёл на штурм.

Выставить хлипкую входную дверь плечом не составило большого труда. Я сразу попал в небольшой тёмный коридорчик, заканчивавшийся второй дверью. Та была не заперта, но на этом ментовской фарт закончился.

Да, Капустин был пьян, но относился к той породе людей, которые даже хорошенько приняв на грудь, умудряются сохранять трезвость ума и чуткость слуха.

Спасло меня лишь то, что бандит стрелял из положения лёжа и на звук.

В отличие от него, мне было нельзя пускать револьвер в ход, всё зависело от того, смогу ли я взять Капустина живьём, причём не просто живьём, а в целости и сохранности.

Проигнорировав обе выпущенные в мою сторону пули, я молний влетел в комнату, каким-то чудом ушёл от третьей порции свинца, оказался рядом с приподнявшимся уголовником, вышиб ствол и взял его руку на болевой излом.

— А-а-а! — завопил бандит. — Ты что творишь, сука?! Отпусти…

— Отпущу, когда скажешь, кто тебя нанял, чтобы убить Хвылину! — твёрдо объявил я и усилил нажим.

— Я всё скажу, всё! — задыхаясь от боли, прокричал Капустин.

— Хорошо, — я ослабил нажим. — Говори, кто!

— Это Слыщёв приказал!

— Не ври!

— Я говорю правду! — провыл Капустин.

— Ни хрена! У тебя ещё одна попытка ответить на мой вопрос. Если соврёшь: я сломаю тебе эту руку и возьмусь за вторую.

— Ладно-ладно, начальник! Только не калечь…

На его лице отразилось страдание.

— Это ведь была жена Слыщёва, да?! — рявкнул я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да… — заорал Капустин.

Маркус казался невозмутимым и сдержанным как истинный прибалт, но я понимал, что сейчас это не больше, чем маска.

— Как вы поняли, что Хвылина убила жена Слыщёва? — с напряжением в голосе спросил он.

— Мы дружно забыли, что ревность бывает не только мужской, но и женской. Если в случае с самим Хвылиным трудно было разобраться, убийство его жены помогло мне открыть глаза, — спокойно выдерживая взгляд чекиста, поясняю я. — Хвылина и Слыщёва были подругами, несмотря на то, что им приходилось делить одного мужчину на двоих. Зинаида смирилась с регулярными изменами мужа, а вот Слыщёва, влюбилась в него как кошка, и мысль, что тот постоянно ищет себе новых пассий, сводила её с ума. Точкой надлома стал скандал с моей сестрой. Да, Катя отвергла ухаживания Хвылина, но Слыщёву взбесил сам факт, что любимый мужчина преспокойно гуляет с другими. Она не выдержала, ворвалась в квартиру Хвылиных и пристрелила бабника и ловеласа.