Юлий Цезарь. В походах и битвах - Николай Сергеевич Голицын

военными действиями в Галлии, и необходимыми гражданскими делами и распоряжениями в ней и в прочих управляемых им областях (Нарбоннской и Цизальпинской Галлии и Иллирии), и хотя имел под своим начальством многих искусных, испытанных и доверенных легатов, однако в случаях местных восстаний в Галлии предпочитал немедленно обращаться туда сам, сосредоточивать нужное число войск, управлять военными действиями, ускорять их и личным, нравственным влиянием своим на восставших галлов скорее и решительнее одерживать над ними успех. Такого рода образ действий его много способствовал к скорейшему, окончательному и полному усмирению и покорению Галлии, объясняет также наблюдаемую им систему сочетания кротости и строгости в отношении к местновосстававшим галлам и, наконец, изобличает в самом Цезаре такие хладнокровную, здравую рассудительность, силу и присутствие духа, смелость, отважность и веру в свое счастье, в каких он не уступает ни одному из великих полководцев древности.

К Дивоне он прибыл совершенно неожиданно, когда и лагери, и контрвалационная линия уже были совершенно укреплены и докончены. Узнав, что в Дивоне не было недостатка в продовольствии, он предпринял отрезать ей воду из реки, обтекавшей почти вокруг всей горы, на которой была расположена Дивона. Несмотря на то что это было очень трудно, Цезарь успел в том, расположив стрелков, пращников и метательные орудия так, что они обстреливали единственную дорогу, по которой осажденные могли спускаться к реке для добывания в ней воды. Но затем оставался еще один родник воды у подошвы городской стены, в том месте ее, где река не обтекала горы. Дабы отрезать и этот родник, Цезарь приказал произвести чрезвычайно трудные земляные и деревянные работы для всхода войск в этом месте на, гору, под прикрытием деревянных щитов (блиндажей) и высокого укрепления (кавальера), с 10-ярусною деревянною башней на нем, хотя и не превышавшею городской стены, но господствовавшею над родником и обстреливавшею его метательными орудиями. Эти громадные и необыкновенно трудные работы были исполнены с полным успехом. Доведенные жаждой до крайности, осажденные старались сжечь римские деревянный постройки горючими веществами, произвели вылазку и разрушили значительную часть работ осаждавших. Но римские войска исправили и продолжали их, и наконец совершенно отвели воду из родника и тем принудили осажденных сдаться. Цезарь счел нужным примерно строго наказать их так, чтобы этим навести страх на галлов и заставить их навсегда отказаться от всякой мысли о восстании. Поэтому всем вооруженным жителям Дивоны он приказал отрубить руки, Драпп сам добровольно избрал для себя голодную смерть, а Луктерий, схваченный и выданный Цезарю позже, был казнен.

Между тем Лабиен разбил в конном бою тревиров и соседних с ними германцев и взял в плен вождей их.

После всех этих счастливых успехов Цезарь двинулся с двумя легионами в Аквитанию (Guyenne, в Юго-Западной Франции), где еще не бывал и часть которой уже покорил легат П. Красс. Здесь все племена выслали послов и заложников, и Цезарь с конницей отправился в Нарбонну, а армию свою в Галлии разместил на зимних квартирах: М. Антония, Требония, Ватиния и Кв. Туллия с 4 легионами – в Бельгийской Галлии, 2 легиона – в землях Бибракты (Autun), 2 легиона – на границах земель карнутов и туронов, близ р. Лигера (Луары), а 2 остальных легиона – в землях лемовиков (Limousin), близ арвернов (Auvergne).

В Нарбоннской Галлии Цезарь провел только несколько дней, в продолжение которых посетил соседственные племена, производя между ними суд и расправу, прекращая распри между ними и награждая оказавших римлянам услуги. Затем он отправился в гор. Неметук в землях атребатов (ныне Arras), где и провел зиму с 51 на 50 год.

Главною заботой его теперь было содержать галлов в наилучших отношениях к римлянам, дабы, с предстоявшим прекращением управления его Галлиями, избежать всяких насильственных мер. Согласно с тем он и поступал с покоренными племенами, не обременял их новыми налогами, вождей их ласкал и дарил и т. п. и этим вполне достиг своей цели. Весною же 50 года он отправился в Северную Италию и посетил все главные города ее – с политическою целью, дабы умножить число своих приверженцев и противодействовать своим врагам и партии Помпея в Риме. Повсюду он был встречаем как победитель и триумфатор, всем народонаселением, с торжественными празднествами и выражениями уважения и преданности. Затем он поспешно воротился в Неметук, собрал легионы Лабиена к главному городу тревиров (Trier), произвел им смотр, назначил Лабиена, довереннейшего из своих легатов, правителем Северной Италии и затем снова отправился в последнюю, в город Равенну, дабы быть как можно ближе к Риму и следить за всем происходившим в нем.

Глава IV

Общий взгляд на войну Цезаря в Галлии и на образ и искусство ведения им оной

Война Цезаря в Галлии в военно-политическом отношении

Рассматривая войну Цезаря в Галлии в общей ее совокупности – прежде всего в военно-политическом отношении и приняв в соображение все, что было сказано выше о Цезаре, особенно со времени назначения его в 59 г. консулом, с присвоенными ему правами и обязанностями, следовало бы, кажется, заключить, что Цезарь был законно обязан только защищать северные пределы вверенных ему областей Римской республики от нападений галлов, гельветов и германцев – народов независимых и в то время не только не враждебных явно и открыто римлянам, но отчасти даже союзных с ними (эдуи и Ариовист). Но могла ли в то время в Риме быть не только речь, но даже мысль о законности, праве и справедливости? Рим был тогда в полной власти трех честолюбцев – Помпея, Красса и особенно Цезаря, из которых каждый втайне стремился к нераздельной, неограниченной верховной власти, без сомнения (как у всех подобного рода честолюбцев) единственно на общую пользу республики и народа римских! У Цезаря в особенности эта мысль вполне созрела с самой молодости и была главною, постоянною его целью. Все прочее, без разбора, должно было служить ему средством к достижению ее, но в особенности – армия и война. Одна должна была служить другой: армия – вести и расширить войну, а война – образовать и усилить армию. Поэтому Цезарь ничего так не желал, как войны – и случай ли, или необыкновенное счастье его в это самое время побудили гельветов исполнить задуманное ими еще в 61 году переселение из Гельвеции в юго-восточную Трансальпинскую Галлию, на пределы римской Нарбонской провинции. Это немедленно доставило Цезарю желанный им и вполне законный повод к войне с гельветами, которых ему ни в каком случае невозможно было и не следовало пропускать в Трансальпинскую Галлию для водворения в ней. Счастливая звезда Цезаря повела один ряд благоприятных для него