Любить сложно, не любить невозможно (СИ) - Мур Лана

Путники ступили в прохладный сумрак.

— Она не похожа на заброшенную, — прошептала Майра, оглядывая невысокие, но гладкие своды.

— Конечно, не похожа, — так же тихо ответил Маниш. — Когда вы появились в городе, отец велел привести здесь все в порядок.

— Оставайся здесь, — одними губами распорядилась Майра. — Ты не сможешь подойти так же неслышно, как я.

— Я с тобой, — Маниш сделал широкий шаг, равняясь с подругой. — Вдруг понадобится помощь.

— Я справлюсь, — Майра сверкнула расширившимися зеркальными зрачками.

Но Маниш не собирался отставать. Стараясь двигаться так же неслышно, как кошка, шел за Майрой.

— Смотри, — он указал на что-то темное у дальней стены расширяющегося и больше напоминающего небольшую пещеру коридора.

— Стой здесь, — Майра принюхалась. Пахло только человеком. Попыталась рассмотреть серебристо-голубоватое свечение Илы, но в пещере стояла полная темнота. «Может, она без сознания» — подумала Майра и, пригнувшись, почти незаметной тенью скользнула в глубь.

Майра еще не успела приблизиться к черному пятну, как за спиной раздалось лязганье. Забыв об осторожности, она порывисто обернулась — пещеру и коридор с оставшимся там Манишем теперь разделяла бледно отсвечивающая решетка.

Инстинктивно Майра бросилась к ней и сразу же отскочила, взвизгнув от боли — ладони обожгло серебром.

Глава 50. Предложение

Ила шла рядом с Викрамом и заставляла себя не оглядываться на Ранбира. Уловив его присутствие необъяснимым шестым чувством, она хотела подойти, справиться о здоровье, но вспомнились слова Майры. И Ила поспешила сбежать. Сбежать от гипнотических глаз, от тепла рук. От себя.

Она понимала, что поступает трусливо и недостойно, но слишком страшно было оставаться наедине с оборотнем. А еще страшнее — что она готова забыть об этом.

«Во всем виновата Майра», — решила Ила. — «Из-за ее живости и дружелюбия, из-за гостеприимного уюта их дома меня тянет к ним. Я просто соскучилась по семейному теплу. А они монстры. Дикие и опасные. А их странное, истинно сверхъестественное обаяние, только приманивает и вводит в заблуждение жертв», — уговаривала она себя все время, пока Викрам, управляя автомобилем, молчал.

— Не хочешь сходить в кино? — старательно игнорируя распространяемый Илой кошачий запах, решился он прервать молчание и наконец-то обратить на себя внимание.

Чувство благодарности за спасение от Ранбира требовало ответить согласием, но Ила никак не могла заставить себя открыть рот.

Воздух в машине сгустился и застыл напряженным ожиданием.

— На какой фильм хочешь? — очередной вопрос Викрама разбил гнетущую тишину, и Ила, будто очнувшись, повела носом и внимательно осмотрела салон.

— Ты здесь возишь собак? — чувствуя себя неуютно среди этого запаха, она поежилась.

Викрам промолчал и, покосившись на соседку, резко вывернул руль так, что она едва не вылетела через боковое стекло.

Ила новыми глазами осмотрела старого знакомого. Жесткие непослушные вихры, густая шерсть на тыльной стороне ладони и предплечьях, острый и быстрый взгляд, каким Викрам ее окидывал — все это странно, неприятно, но гармонично сочеталось с витающим в машине запахом. И она начала жалеть, поддалась порыву и пошла с Викрамом.

— Сегодня был трудный день, — стараясь отодвинуться подальше и удивляясь собственной решимости, потупившись, ответила Ила. — Я устала, а фильм идет долго. Высади меня, я хочу домой.

На очередном перекрестке, Викрам развернулся так, что деревья за окном слились в сплошную размытую линию, послышался противный визг покрышек и запахло паленой резиной, а со всех сторон раздались сигналы возмущенных автомобилистов.

Страшась догадки, Ила смотрела, как шерстистые ладони крепче сжали руль, и чувствовала, что вдоль позвоночника, приподнимая волоски, прошла горячая волна, а в груди все сильнее толкалось темное, тягучее раздражение.

Ила попыталась отвлечься и посмотрела в окно — мимо пролетали дома незнакомого района, а впереди уходили в небо зеленые и игольчатые от хвойных деревьев горные склоны. Город уже остался позади, а зеленая стена стремительно приближалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что ты делаешь? Куда ты меня привез? — запаниковала Ила, а недовольство в груди еще больше потемнело, сгустилось и, стараясь вырваться, толкнулось сильнее. — Выпусти меня, я хочу домой! — она из всех сил старалась сохранить ясность затягиваемого черной дымкой сознания.

Запах кошки усилился, и Викрам ударил по тормозам. Чтобы не пробить головой стекло, Ила уперлась руками в бардачок.

— У тебя нет дома, нет семьи. Нет никого, кто бы о тебе позаботился, — повернувшись, мягко сказал Викрам.

— Но у меня есть друзья, — Ила тщетно пыталась открыть заблокированную дверь.

— Сисодия? — мрачно усмехнулся Викрам. — Но сегодня ты предпочла ему меня. Нельзя быть полностью уверенным, что друг будет всегда рядом. Положиться можно только на мужа. Он поддержит, защитит и всегда будет рядом. Выходи за меня! — Викрам повернулся и, взяв ладони Илы, чувствительно сжал пальцы.

Отброшенная густой волной собачьего запаха, Ила отстранилась и забрала у Викрама руки.

— Выпусти меня, — требовательно сказала она и, не мигая, уставилась на соседа.

— Ты выйдешь за меня? — повторил Викрам.

Ила чувствовала, как паника заполняет сознание, воздух в салоне начинает подрагивать, и время от времени вспыхивать черно-золотыми искрами. Зрение, слух и обоняние обострились. Теперь она уже не сомневалась, что находится в одном авто с шакалом.

— Выпусти меня! — неожиданно для самой Илы с губ сорвался не то вскрик, не то рык.

Теперь уже Викрама окатило упругой волной кошачьего запаха. Показалось, что она словно сеть оплела и мешает шевельнуться, делая абсолютно беспомощным.

Он поднял глаза на Илу и оторопел, увидев, что зрачки темно-карих глаз хоть и расширенные, но приобрели вытянутую форму, а в их зеркальной глубине отражалось овладевшее Викрамом недоумение.

«А что, если она обратится прямо сейчас, в черте города?» — пронеслось в голове. — «Не умея себя контролировать, она может причинить вред не только мне, но и себе, да и по городу поползут ненужные слухи».

Еле двигая непослушными руками, Викрам снял блокировку. И едва двери открылись, как Ила стремительным, но одновременно текучим движением выскользнула из салона и побежала к центру, где находилось общежитие.

Викрам проводил ее грустным взглядом и поехал домой.

Глава 51. Плен

— Маниш! — воскликнула Майра, дуя на ладони со вздувшимися красными рубцами. — Это что, ловушка? Помоги мне выйти, пока не пришли твои родственники!

Скрестив на груди руки, Маниш наблюдал за тем, как удивление на лице Майры сменяется испугом, а оно — недоумением. Затем неторопливо подошел ближе к решетке и прислонился плечом к каменной стене.

— Ты права, Майра, это ловушка. Но никто сюда не придет. Здесь только ты и я. Ты останешься здесь до тех пор, пока не сделаешь меня таким же, как вы с братом.

— Зачем? — Майра все еще ничего не понимала, но на всякий случай отступила вглубь пещеры.

— Кажется, предстоит долгий разговор, — Маниш уселся на пол, и Майра рассмотрела ироничную усмешку. — Ты ведь знаешь, какая у меня семья, а я… я всего лишь человек. Слабый человек, — погрустневший голос Маниша набрал силу. — Не воспринимаемый всерьез, я всегда остаюсь на вторых ролях. Викрам, который не прочел ни одной книги и не в состоянии без помощи отца ничего продумать и сделать, всегда в почете. Конечно, он старший сын и наследник. А я? Я никто! Ты знаешь, что такое быть никем, когда вокруг тебя одна серость? А ты виноват лишь в том, что просто человек? Конечно, не знаешь. Ты же принцесса солнечной династии. К тому же красива и можешь одолеть кого угодно. Я всего лишь хотел, чтобы мы сблизились. Стать таким же как ты. Сильным, выносливым, способным к самоисцелению. На помощь семьи я даже не рассчитывал. Они слишком кичатся чистотой крови и ни за что не обратят приемыша неизвестного происхождения. Но если бы я стал сильнее Викрама, сильнее кузенов, даже сильнее отца, они бы смогли оценить и мой ум. Я бы стал лучшим главой клана, чем братец, весь смысл жизни которого — носиться по лесам и волочиться за юбками. Я был терпелив с тобой, Майра! — Маниш вскочил и, гневно сжав кулаки, сделал шаг к решетке.