Любить сложно, не любить невозможно (СИ) - Мур Лана

Крыша нагревалась, и в находящемся на чердаке архиве становилось душно. Майра решила открыть окно, передохнуть и перекусить на освежающем ветерке. Она взобралась на узкий подоконник и пыталась сдвинуть удерживающую раму задвижку, но та намертво прилипла, будто нерадивые маляры, не утруждая себя, красили все подряд.

Дверь распахнулась, ворвавшаяся волна воздуха окатила Майру смесью лаванды и полынной горечи. Девушка порывисто обернулась, и, потеряв опору, соскользнула с коварной панели.

Но не успело пропустившее удар сердце, возобновить слегка сбивчивый ритм, как Майра оказалась на руках неизвестно откуда появившегося Ранджита.

У него даже не сбилось дыхание, когда одним прыжком пересек всю комнату и поймал потерявшую равновесие девушку.

— Самайра Сисодия? — не спрашивал, а утверждал он, с силой втягивая воздух.

Майра смотрела в глаза журналиста, его пульсирующие зрачки, становившиеся то по-человечески круглыми, то по-кошачьи вертикальными, гипнотизировали и завораживали.

А Раджит в свою очередь рассматривал темно-коричневые крапинки в глубине янтарно-желтых глаз.

— Самайра Сисодия? — решив, что не расслышала, еще раз повторил он.

Майра очнулась и дернулась, пытаясь освободиться, но журналист лишь крепче прижал ее к груди.

— Теперь ты моя добыча. Ведь это ты превратила меня в хищника, — в голосе Раджита слышалось мурчание кошки, когда ей чешут за ухом.

Майра снова дернулась, пытаясь освободиться от плена рук, но, кажется, на журналиста это не произвело никакого впечатления. Сейчас, держа на руках девушку, такую теплую и мягкую, он в полной мере почувствовал азарт, с каким охотник настигает добычу. А все попытки освободиться, только раззадоривали. Пухлые губы манили, но Раджит смог справиться с соблазном.

— Нам необходимо поговорить, — он аккуратно поставил Майру на ноги, ненароком скользнув руками по спине и ягодицам.

Но едва она почувствовала пол, сразу же бросилась к выходу.

Адреналин ударил в голову, инстинкты хищника захлестнули сознание человека. Плавно и неуловимо быстро Раджит скользнул следом и захлопнул дверь у Майры перед носом.

— Я же сказал, что нам надо поговорить, — промурчал он.

Глава 47. Объяснение

Майра замерла опасно близко от журналиста. Смуглая рука упиралась в дверь прямо перед ее носом. Она чувствовала вибрацию воздуха от его пульса. Густой терпкий запах кожи щекотал ноздри, и Майра снова увидела как от нее к журналисту потянулись прозрачные желтые с черной окантовкой ручейки и встречались с его — пламенно-оранжевыми. Они соединялись и перетекали друг в друга в причудливом танце жидкого золота и огня. Черный цвет заигрывал с багрянцем, оплетал и прокладывал дорогу дальше, Майра зажмурилась, стараясь удержать зверя, и он отступил, а вокруг Раджита снова засияло чистое пламя.

— Не знаю, что это было, — поведя плечами, задумчиво сказал Раджит, — но мне кажется, что я тебя почувствовал. Это было… приятно. Я знаю кто вы с братом такие.

Майра распахнула глаза.

— Я не собираюсь об этом распространяться, но хотел бы кое-что прояснить, поскольку это коснулось меня.

— Что ты хочешь знать? — Майра сделала небольшой шаг назад.

— Пойдем, — Раджит взял Майру за руку, но она, вывернувшись, отскочила еще дальше.

— Не бойся, я тебя не обижу, — Раджит примирительно поднял ладони. — Просто, у дверей не очень удобно беседовать. Давай, присядем.

— Если ты знаешь обо мне, то должен также знать, что это не мне надо бояться тебя, а тебе меня, — невесело усмехнулась Майра. — Как тебе стало известно?

— После вечеринки, — глаза Раджита лукаво блеснули.

От досады на себя, Майра прикусила губу, но тот час же отпустила, поймав жадный взгляд собеседника.

— Я стал по-другому воспринимать мир. По-другому его видеть, слышать, чувствовать. Вспомнились живущие здесь легенды, я стал копать дальше и нашел старинную книгу. В ней говорилось о двух противостоящих видах. Это правда?

Майра нехотя кивнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И враждующий вид — это Прамара? Не лги мне. Я почувствовал от Абхилаши собачий запах, — заметив, как Майра отводит глаза, предупредил Раджит.

Майра бросила на него короткий взгляд и снова кивнула.

Раджит встал с подоконника, где они разговаривали, и стал расстегивать рубашку Ничего не помнимая, Майра следила за ним круглыми глазами.

— Я готов примкнуть к вам с братом, помочь. Что надо сделать, чтобы я стал таким же? Укусить? Кусай! — он совсем стащил рубашку и бросил ее на пыльный пол.

Майра тоже вскочила и на всякий случай отбежала.

— Ты с ума сошел? Зачем тебе это надо? Это совсем не весело знать, что ты не можешь приблизиться к человеку, не причинив ему вред! Ты знаешь, что от близости с нами люди могут умереть?! Я не знала и очень жалею, что брат не рассказал об этом раньше! — с жаром воскликнула она, наконец-то выплескивая все, что долго держала в себе.

— Я выжил, — охладил Раджит ее пыл.

— Ты выжил, — подтвердила Майра. — Но тебе не обязательно становиться таким, как мы. Пока ты не обратился, у тебя есть шанс остаться в стороне. Мы перестанем общаться, больше не увидимся, и твоя жизнь снова станет нормальной.

— Так вот как это работает, — пробормотал Раджит, а потом, стремительно, как бросок кобры, приблизился к Майре и прижал к себе. — Кто тебе сказал, что я хочу стать нормальным? — он склонился так низко, что почти касался губ Майры, и она чувствовала тепло его дыхания, обжигающую близость тела. Как кролик на удава, смотрела на огонь, пляшущий в глубине темно-карих глаз. — Я никогда не чувствовал себя так великолепно, как после вечеринки, — горячее дыхание снова опалило кожу. — Никогда не видел мир в таких ярких красках. Ты открыла мне это и я не хочу расставаться ни с новыми чувствами, ни с тобой, — он склонился еще ниже и коснулся подрагивающих розовых губ.

***

Не смотря на данные сестре заверения, что освободит от себя Илу, Ранбир пришел к больнице. Он понимал, что делает это зря, что его появление не приведет ни к чему хорошему и только утвердит девушку во мнении, что он опасное, преследующее ее существо, но ничего не мог с собой поделать.

Кажется, установившая между ними связь стала еще прочнее за время пребывания Илы в их доме и теперь не позволяла отдалиться. Он тянулся к Иле, не мог не видеть ее хрупкость, ласковый взгляд бархатных глаз, не слышать тихого переливчатого голоса и не чувствовать легкие прикосновения прохладных пальцев с едва уловимым запахом дезинфекта. И он шел. Приближался к больнице, убеждая себя, что хочет лишь увидеть, убедиться, что с ней все в порядке.

Ранбир подошел к воротам как раз, когда медсестры сменялись, и девушки, выходя небольшими компаниями, разбегались в разные стороны.

Появилась и Ила. Ранбир почувствовал ее раньше, чем заметил невысокую фигурку и раздуваемые ветром волнистые волосы. Не успев подумать, он сделал шаг навстречу. А Ила, убирая от лица спутанные ветром пряди, подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Она замерла. Окутывающее прозрачно-голубое облако заволновалось и устремилось к Ранбиру. Ила качнулась, словно хотела подойти, но ее взгляд стал отстраненным, а мягкие губы напряглись и приняли твердые очертания. Она оглянулась, будто ждала кого-то, и сразу же из-за стайки девушек вышел Викрам.

Победоносно взглянув на соперника, он взял Илу под руку и повел к машине.

Отступив в тень, Ранбир провожал их взглядом. Сердце сдавило холодом. Отказываясь от девушки, он не представлял, что будет так тяжело видеть ее с другим… с шакалом.

«Она выглядела несчастной», — промелькнуло в мозгу. — «Может, не стоило позволять ей уходить? Попробовать поговорить?»

— Это ее выбор, — Ранбир заставил умолкнуть робкий внутренний голос. — А я должен смириться… и научится жить… без нее, — совсем тихо добавил он. — Да, слушаю, — Ранбир поднес к уху трезвонящий телефон. — Нет, Майра. Ила не со мной. Ее увел Викрам. Майра? — но в трубке уже были только гудки.