Голос крови - Олег Юрьевич Рой

впускает в квартиру посторонних? С другой стороны, быстро успокоила она сама себя, почему бы и нет? Если мальчик просто спит где-то в уголке. А соседка – ну что соседка?

Спит в уголке… Как надо спать, чтобы не очнуться от того тарарама, что она подняла?

Парень за дверью даже особенно испуганным не выглядел. Максимум – растерянным. ну и недовольным – приперлись, требуют чего-то непонятного.

– Никого я не заливал, у меня все сухо!

На снимках в интернете хозяин квартиры выглядел куда брутальнее. Мачо, альфа и чуть ли не Темный Властелин. Здесь же, в дверном проеме обычной лестничной площадки он производил впечатление почти убогое. Ростом Темный Король оказался чуть выше Арины, тельце под заношенной футболкой (правда, черной) поверх просторных штанов по колено отнюдь не бугрилось мускулами, а корни отросших мрачно-черных волос сияли первозданной сивостью. Лицо у парня было симпатичное, черты правильные, но бегающий взгляд покрасневших глаз и серая бледность красоты не добавляли.

Арина отодвинула его плечом:

– Как же сухо, когда у меня с потолка льет?

Хозяин даже не попытался ее задержать. А на двинувшегося следом Мишкина глядел почти затравленно:

– Вы… кто? Зачем вы?

Арина заглянула в ванную – никого. В кухонной раковине горой громоздилась грязная посуда, а из двух прислоненных к стене пузатых мусорных пакетов торчали упаковки из-под пиццы и пивные банки. Она прошлепала в комнату – пол, усеянный неаппетитными пятнами неясного происхождения при каждом шаге противно чмокал – обвела глазами раздвинутый диван со сбитой до половины простыней и комком полосатого покрывала, плазменную панель напротив, пожилой сервант без стекол, на полках которого громоздились книги, диски, провода и бог весть что еще, такой же почтенный шифоньер и компьютерный стол в дальнем, возле балконной двери, углу. Монитор на нем стоял здоровенный, двадцати четырех, а то и тридцатидюймовый. Компьютерное кресло, хоть и потертое, тоже было не из дешевых.

Балконная дверь громыхнула, но за ней обнаружился лишь склад разнообразного хлама, начиная от облезлых санок без спинки и заканчивая одиноким лыжным ботинком. Посреди завалов, на слегка расчищенном пятачке стояли две табуретки. И полдюжины толстых кофейных кружек на подоконнике.

– Вот она, тетка, – сообщил из-за ее спины Мишкин. – Точнее, юбка ее.

Арина обернулась. Стас, брезгливо сморщившись, двумя пальцами держал перед собой темную тряпку в багровых пятнах, при ближайшем рассмотрении оказавшихся вовсе не цветами, а разинутыми волчьими пастями. И сама юбка была вовсе не юбкой, а чем-то вроде покрывала.

– Левушка про принтер говорил что-нибудь?

– Просил объект для сравнения.

В пределах прямой видимости ничего похожего на принтер не обнаружилось. Мишкин дернул дверцу шифоньера, оттуда вывалились пара свитеров, несколько футболок и ярко-зеленые трусы «боксеры».

– Стас, он мог на работе, что надо, печатать, – остановила опера Арина.

Хозяин словно прирос к стене. Только глаза бегали, следя за передвижениями незваных гостей. Но после Арининой реплики он слегка оживился:

– У нас свобода слова! Не имеете права запрещать!

– А это смотря что печатать и говорить, – почти ласково сообщил Стас и рявкнул ему в лицо: – Где мальчик?

– Какой мальчик? Не знаю ничего!

Заглянув за диван – плевать ей было на принтер! – Арина убитым голосом констатировала.

– Стас, в квартире пусто. Здесь его нет.

– Ты, придурок, говори, где мальчик? – опер слегка тряхнул парня за ворот футболки и вдруг, сунув ему в лицо раскрытое удостоверение, заговорил скучным голосом. – Гражданин Синицын, вы задерживаетесь по подозрению в причастности к похищению несовершеннолетнего Александра Семина… Короче, Арина Марковна подтвердит, что я по всей форме представился и сказал все, что положено.

Арина понимала, что весь этот театр – ни о чем, но пусть Стас спустит накопившийся пар, этот… Синицын сам виноват.

– Думаешь, он сейчас начнет оказывать сопротивление работнику полиции при исполнении? – подхватила она.

– Причем яростное сопротивление, – задумчиво подтвердил Мишкин, накручивая ворот футболки на кулак. – Не зашибся бы о какой угол…

– Да не знаю я! – придушенно захрипел парень. – Не имеете права врываться! Где ордер на обыск?

– Ты, милый, – сдерживая злое отчаяние, сообщила в трясущееся лицо Арина, – слишком много смотришь голливудских фильмов. В нашей стране никаких ордеров на обыск не существует, а существуют соответствующие постановления суда. Но в экстренных случаях можно обойтись и без них. Экстренным же случаем, чтоб тебе совсем стало ясно, считается, к примеру, случай, когда высока вероятность опасности для чьей-то жизни или здоровья. Особенно, если речь идет о детях. Именно такой случай сейчас налицо. На этом письме, – Арина сладко улыбнулась, ткнув в парня упакованной в пластик копией того самого конверта, – твои пальчики.

Встряхнув своего пленника последний раз, Мишкин вдруг отпустил его футболку и брезгливо вытер ладонь о нее же.

– Ну мое письмо, и че? – пленник моментально расслабился, расправил плечи, задышал свободнее, даже глаза бегать перестали. – Пошутить нельзя?

– Пошутить? – Арина едва не задохнулась от возмущения. И – отчаяния, чего скрывать. Она уже осознала: они опять вытащили пустышку. Могла ведь догадаться: адрес «милый мальчик» определил по городскому номеру телефона, указанному Семиным среди прочих, далее – дело техники.

Глаза Мишкина опасно прищурились:

– Этот милый мальчик, насколько я понимаю, уважаемая госпожа следователь, решил попробовать баблишка срубить. Так?

– А че такого? – Темный Король Синицын разливался соловьем. – Мужик тот, папашка который, не бедный, я и попросил-то всего полмешка. И никакой киднеппинг вы мне не пришьете, я не при делах! Я ничего такого не делал, чтоб меня хватать! Когда того пацана похитили, я тут был, в Варкрафт рубился, можете историю браузера проверить!

– Непременно проверим, – почти угрожающе подытожил Мишкин.

– Куда вы меня тащите? – возмущался парень, которого Стас подталкивал к прихожей. – Я ничего такого не делал, чтобы меня хватать!

– Твое «ничего», гражданин Синицын, квалифицируется как мошенничество в особо крупных размерах.

В голосе Мишкина, внешне спокойном, явственно слышалось то же злое отчаяние, что горьким комком застряло в горле у самой Арины. Играющий в Повелителя Тьмы слизняк не имел никакого отношения к Пионерскому парку.

* * *

– Ты чего такая вздрюченная? Расстроилась, что с фигурантом облом?

– А откуда ты… – начала было Арина, но осеклась: Ева знала все. И такое важное событие, как зверевский подвиг по обнаружению отпечатков вымогателя мимо нее пройти не могло. – Письмо о выкупе – вообще туфта. Парень увидел семинские листовки и решил денег на этом срубить. Семин, идиот, кроме наших служебных телефонов и своих мобильных, городской номер указал, так что адрес этому мерзавцу практически на блюдечке достался.

– Вы его закрыли?

– На семьдесят два часа. Хотя я не думаю, что судья нам подтвердит меру пресечения.