Искры на воде (сборник) - Архипов Вячеслав

Довольный, Егор поехал к Ручкину домой. Там вечером за чаем рассказал о деревенских делах, о работе, выполняемой в срок. Екатерина Павловна тоже была очень рада Егору. Она радостно улыбалась, когда Егор рассказывал о семейной рыбалке. Копчёного налима Егор привёз в качестве гостинца Ручкиным.

— 

Можно я к вам погостить поеду? Илюша, можно я поеду погостить? — спросила она.

— 

Чего же нельзя, я через две недели опять поеду в Тайшет, если не понравится, привезу, — сказал Егор.

— 

Вот и ладно, поезжай.

На другой день Егор с Екатериной Павловной отправился домой. Как всегда, запасся подарками для жены и сына, любили они его приезды. Всегда радовал он их чем-нибудь. Вечером, проезжая через деревню, Егор показал на дома, в которых светились огоньки зажженных ламп и лучин.

—

Вот и Камышлеевка.

Екатерина Павловна, стойко переносившая дорогу, закрутила головой.

В темноте было видно немногое.

— 

Плоховато видно. Темно, — сказала она.

— 

Посмотрите ещё. Сейчас домой быстрей, окоченели уже.

— 

Есть маленько. Скоро уже?

— 

С горы съедем — и дома. Рядом.

Екатерина Павловна кое-как вылезла из саней, ноги закоченели. Егор приказал Николе срочно топить баню.

— 

Настя, встречай гостей! — крикнул Егор с порога.

— 

Заморозил гостью-то, — сказала жена, помогая раздеваться.

Егор представил Ручкину, сказал, что она хочет погостить у них.

— 

Ладно, сами разберёмся.

Фёдор сидел на печке и с удивлением смотрел на чужую тётку. Своих деревенских он знал всех, а эта была незнакомой. Когда стали разбирать подарки гостьи, позвали и Фёдора. Ему подарили большую книгу с красивыми рисунками. Глаза у ребёнка загорелись восторгом, он позабыл про всё.

— 

А где спасибо? — напомнил Егор.

— 

Спасибо, — сказал мальчик, застеснявшись своей оплошности.

После бани, отогревшись, Екатерина Павловна сидела раскрасневшаяся за столом. Пили чай. Настя угощала мёдом и разными вареньями. Женщины сразу нашли общий язык. У них появились свои дела и свои секреты. За час они построили планы на две недели, может, даже и больше. Только Фёдор сидел у лампы и разглядывал картинки. Ему не было никакого дела до взрослых. Егор, словно зритель, наблюдал за своим семейством и тихо радовался.

Две недели шла подготовка к поездке. Егору пришлось съездить в Туманшет, выбрать у охотников хорошую пушнину. По случаю приобрёл большую медвежью шкуру в подарок Зюзенцеву. Такие подарки укрепляли торговые отношения. Видя у себя шкуру, купец каждый раз будет помнить о том, кто ему подарил её.

Через две недели обоз был готов, теперь можно и отправляться. Екатерина Павловна совсем не хотела уезжать. Вместе с Настей они сходили в деревню, побывали в домах. Настя не была гостьей, её любили деревенские женщины. Она всегда приходила на помощь, если надо было — у неё были хорошие отношения со всеми жителями.

— 

Смотри, как хорошо! — воскликнула Ручкина, впервые увидев маленькую печку у Кузнецовых. — Неужели от неё так тепло?

— 

Нет, — отмахнулась Евдокия, смутившись, — разве ею обогреешься. Её топить надо круглосуточно, она у нас для утра. Утром быстренько дров бросишь — и тепло. А ещё у нас есть русская печь, в ней мы варим и хлеб печём. Вот от неё тепло, на ней и спать можно. Ребятишки спят и зимой, и летом.

— 

Летом тоже топите?

— 

А как же? Хлеб-то печь надо. Но летом печь напрямую топится и вся не нагревается. У нас в деревне свой печник, Фрол Погодин. Хорошие печки делает, никто не жалуется.

Понравилось Екатерине Павловне в деревне.

Но настал день расставания. Женщины даже всплакнули.

— 

Слёзы в дорогу — хорошая примета, — сказал Егор, разряжая обстановку.

До Тайшета в первый день не добрались. Пришлось ночевать на постоялом дворе в селе Бирюса. Хорошее большое село. Люди жили здесь зажиточно, в центре стояла церковь. Через село проходила дорога на восток в необъятные российские дали. Даже император Николай проезжал здесь в своё время, в соседней Конторке ночевал. Выделил сто рублей для церкви и подарил церковную утварь с царскими гербами.

Егору нравилось бывать здесь, отсюда он начинал свой самостоятельный путь, отсюда начиналась дорога в его родную деревню. Давно не бывал он в родных местах, всё дела да заботы. Надо будет съездить, навестить родных. Давно от них не было и вестей.

Первым делом Егор завёз домой уставшую Екатерину Павловну. Мужа дома не захватили, Илья Ильич уже ушёл на службу. Человек ответственный, он не позволял себе разгильдяйства даже в мелочах.

Товары Камышлеев доставил, как и договаривались, Зюзенцев приветливо встретил Егора. А когда Егор подал ему связку соболей, он очень обрадовался. Как купец и как сибиряк он знал цену мягкому золоту. Рассмотрев каждую шкурку, он обнял Егора.

— 

Угодил, братец, угодил!

Торговаться не стал. Положил за товар такие деньги, на которые Камышлеев не рассчитывал.

— 

С утра хандрил, а теперь нет. Теперь настрой боевой!

— 

Вели занести тюк у тебя в сенях, — попросил растроганный приёмом Егор.

Когда разложили в комнате медвежью шкуру, Зюзенцев сел в кресло и в восторге развёл руками. Он долго молча любовался хорошо выделанной шкурой с мордой, с лапами, на которых блестели чёрные когти.

— 

За это я дам особую цену, — наконец сказал купец.

— 

Это я не продаю, — сказал Егор.

На удивлённый взгляд купца добавил:

— 

Это мой подарок.

— 

Люблю! — воскликнул Зюзенцев, схватив в охапку Егора. — Обмыть подарок!

И они выпили по три маленьких рюмочки хорошего французского коньяка.

Вечером Екатерина Павловна взахлёб рассказывала о своих впечатлениях.

Уже перед сном Ручкин спросил:

— 

С Зюзенцевым всё ладно?

— 

Да, как договаривались.

— 

Он держит слово, не в пример другим. Продолжите дело?

—

Да, заказ не отменяется. Торговаться не стал, цену дал хорошую.

— 

У него капиталы позволяют, и человек он широкой души.

— 

Даст Бог, наладятся связи. У меня небольшие запросы.

— 

Теперь когда приедешь?

— 

После Рождества. Не хочется в крещенские морозы испытывать судьбу, на том и договорились с Зюзенцевым.

— 

Всегда рады будем увидеть вас. Катя-то как рада. Спасибо вам. Она у меня городская, привыкла к обществу. А здесь что? Загрустила было, а сейчас — ничего, улыбается.

— 

Летом погостит ещё, если пожелает. На реку съездим, порыбачим.

— 

Скорей бы лето, я тоже приеду отдохнуть. Притомился чего-то.

14

Морозы долго не отступали. Лес заиндевел, затих, словно вымер. Чаще обычного раздавались «выстрелы» стройных сосен, с громким треском разрывал их мороз. Лоси и изюбры затаились в густых пихтачах, всё живое затихло, стараясь понапрасну не тратить тепло. Так продолжалось около трёх недель. С приходом февраля морозы понемногу стали слабеть. Поначалу над лесом исчез морозный туман, и стало появляться солнце. Становилось светлее, морозы ещё стояли, но уже терпимые.

Егор опять подготовил обоз. Тянуть больше было нельзя, с ним в город напросился Антип. Хотелось ему посмотреть на новое поселение, присмотреть обновки себе и родным. Егор хотел было взять с собой Николу, но в такой мороз Насте тяжело будет отапливать дом и управляться со скотиной.

Выехали затемно, хотелось за световой день добраться до места. Ночёвки в пути — лишние хлопоты. Добрались без происшествий, правда, видели волчьи следы по дороге. Видно, выгнали серых морозы из тайги, но встречи с ними не случилось. На всякий случай ружья с собой возили всегда. Ходили слухи, что какие-то лихие люди грабили обозы по таёжным дорогам. С такими людьми, слава богу, Егор не встречался.