Искры на воде (сборник) - Архипов Вячеслав

— 

Спасибо. Хорошо.

— 

Супруга Анастасия здорова? И про неё я знаю.

— 

Всё хорошо.

Не успели они допить чай, как пришёл Ручкин. На радостях он обнял Егора.

— 

Как я рад, что ты заехал. Ты по делам или так?

— 

Заехал узнать, что ожидать дальше. Какие новости у вас?

— 

Пока затишье. Переселенцы едут, но небольшими партиями, и все остаются здесь, в Тайшете. Господин путейный инженер Манучаров оставляет их здесь, особенно мастеровых. Даже с некоторыми заключает контракты, обеспечивая общежитиями. Когда проезжал через Тайшетку, видел бараки?

— 

Видел.

— 

Там они обитают. Работают на дороге.

— 

Посмотрел, как строится Тайшет.

— 

Да, быстро строится. Жаль, без красоты, дома все одинаковые. Правда, себе купцы построили завидные терема, двухэтажные. Видел?

— 

Видел. Смотрю: кирпичное что-то строят с разными штуками.

— 

Около станции?

— Да.

— 

Итальянцы строят, свои не могут такое. Водонапорная башня, воды много надо будет паровозы заправлять.

— 

Как её будут заливать в паровозы? — удивился Егор. — Она же далеко от дороги.

Ручкин рассмеялся.

— 

Вода насосом поднимается на башню, там будет большая бочка. Потом от бочки по трубе вода подойдёт к колонке возле депо, а там паровоз подъехал, помощник кран от колонки повернул, за верёвку дёрнул, и побежала вода в паровоз.

А какими такими насосами вода будет набираться в башню, Егор спрашивать не стал, постеснялся своей серости.

— 

Я вот думаю: понадобится моя лесопилка или нет. Будут ещё поселенцы, или закрывать уже, — сказал он о своей проблеме.

— 

Что мне сказать тебе? — задумался Ручкин. — У купцов здесь всё нарасхват, готовы глотки друг другу рвать. Если не могут по закону взять доходные подряды, тогда просто покупают, многие чиновники тем и живут. Имеют доступ к подрядам на работы, за мзду отдадут тому, кто больше заплатит, а там хоть солнце не всходи. Многие подрядились делать дома, вроде тебя, только сравнивать нельзя совсем: у тебя совесть — контролёр, а тут — рубль. Никто ничего не замечает. Манучаров отчитывается, что дела идут хорошо, дорога строится — и всё. Ты, Егор Петрович, не переживай, мы с тобой заключим договор ещё хотя бы на десяток домов. Получишь деньги, распоряжайся по-умному, десять семей я к тебе отправлю на следующий год. А ты пока работай, там видно будет. Я понимаю так, что ты присматривал себе здесь дело?

— 

Не совсем дело, смотрел, может, какие-то товары поставлять можно. Пока не определился. Подумаю, но договор с тобой заключу, а то, смотрю, затишье какое-то. Проехал по реке Бирюсе, там тоже едва шевелятся. Народ обвыкается.

— 

Ты хорошенько присмотрись. Здесь наглым надо быть. Поедешь сюда, совесть оставь у себя в Камышлеевке. Как она, твоя деревня? Катя, иди, послушаем, что там у них в деревне.

Егор рассказал, как отгуляли первую свадьбу в деревне, как сватали невесту, хохотали над незнанием своим. Про новогодние посиделки, про первую церковь в соседней деревне.

— 

Люди не хотят возвращаться? Уже есть много случаев возврата. Съедает тоска. И тяжело многим, не выдерживают, а ты взял да посиделки устроил в складчину. Песни попели, поговорили. Эх, как хорошо-то, — радовался Ручкин. — У вас прямо рай какой-то. Если церковь построили, значит, надолго останутся люди.

— 

Нет, не рай. Присматриваюсь к людям. Некоторые стремятся к жизни, стараются. Тот же Антип, Трифон. Для себя стараются все. Хорошо, что пока нет пьяниц и откровенных лодырей.

Рассказал Егор и про сына, как тот осваивает грамоту.

— 

Хотел спросить, где можно будет купить книг, пусть читает, знаний набирается.

— 

С этим делом мы тебе поможем. Катюша, поможем?

— 

Поможем, Егор Петрович, у нас много книг, поделимся. Всё равно многое читать уже не будем, а ребёнку в самый раз.

— 

Вот и хорошо, Настя тоже делом займётся, а то скучно ей без дела, а так учительницей будет.

Домой Егор ехал со смешанными чувствами. Ничего определённого он так и не решил. Ручкин дал денег на дома. Заказ большой для Егора — а далыне-то что? В конце концов Егор прогнал эти мысли, раздумывая, чем бы ещё заняться в деревне. Так и пролетела дорога в размышлениях, домой приехал в сумерках. В подарок привёз большую стопку разных книг. Там были и школьные учебники, и художественная литература господ Пушкина, Чехова, Некрасова и другие. В восторге был не только Фёдор, но и Настя. Вот теперь будет чем заняться.

И помчалось, понеслось время вперёд.

12

Заканчивалась весна. Сумасшедший период на селе. Нужно пахать, сеять хлеб, садить огороды. Работы много, а времени в обрез. На пашне надо не упустить влагу, но и в холодную землю не заложишь семена, тут каждый сам себе агроном. Как бы то ни было, но в первых числах июня в деревне начали высаживать картошку. Несколько семей собирались в большую команду и выстраивались по обе стороны огорода. По краям лежали готовые семена. Сажали под плуг, всё было достаточно быстро и весело. Большой компанией не только за столом хорошо, но и работать весело. Подсмеиваясь друг над другом, незаметно засаживали один участок и переходили на другой. Несколько артелей управлялись с картошкой за день во всей деревне.

После всех посадок наступал некоторый период затишья. В один из таких дней Егор решил сходить на рыбалку за налимами. Налимов добывают ночью, поэтому он решил взять с собой Настю с сыном. Редко, очень редко они отдыхали вместе. Загрузив телегу разными вещами для ночёвки, снастями, они поехали на Туманшет. Фёдор просто сиял от счастья: для него это была первая в жизни настоящая ночная рыбалка. Ехали на всю ночь. Место нашли хорошее, расположились на чистом берегу. Здесь было достаточно плавника для дров, принесённого рекой по большой воде. Вскоре уже горел костёр. Егор с сыном пошёл добывать червей. Зашли в густой черемушник и стали разгребать старую сопревшую листву. Червей оказалось много, Фёдор едва успевал их собирать. Снарядив удочку, Егор повёл сына на косу. Там он сделал заброс. Едва наживка скрылась под водой, сразу дёрнуло так, что задрожало тонкое черёмуховое удилище. Егор подсёк — на крючке оказался неплохой пескарь. Насадив пескаря на сниску, сделанную тоже из тонкого черемухового прутика, поправив червя, отдал удочку сыну. Сам пошёл готовить удочку для жены. Едва он отошёл, как раздался детский крик:

— 

Поймал! Тятя, поймал!

— 

Управляйся сам, — сказал Егор. — Я маме удочку сделаю, вместе будете ловить.

Егор повесил котелок над костром, собираясь варить чай. Сразу бросил сушёных ягод шиповника, разных травок и свежих листьев смородины и малины. Пока чай закипал, он с большим удовольствием наблюдал за своими рыбаками.

«Боже, как же хорошо! — подумал Егор. — Вот что ещё надо? Спешим куда-то в делах-заботах, а такую малость, как порадовать себя, не можем себе позволить, всё времени не хватает».

Егор попил чаю и пошёл копать вьюнов. Только на них можно было наловить хороших налимов. Накопав десятка три вьюнов, Егор вернулся к костру.

Мать с сыном рыбачили, пока не кончились черви. Улов оказался внушительным. А сколько было радости! А сколько было разговоров! Они наперебой показывали свои трофеи, смеялись. Егор определил, что победил младший Камышлеев, ему полагается приз — конфеты, а проигравший будет готовить рыбу. Получив кулёк с конфетами, Фёдор вытащил одну, посмотрел на отца и спросил:

— 

Это мои?

— 

Заслужил, значит, твои.

— 

Тогда я вас угощаю. — И он протянул конфеты родителям.

Все весело рассмеялись. Пили чай с конфетами, смотрели на костёр, любовались рекой, обнимались, смеялись, потом все вместе стали чистить рыбу. Отходы собирали в баночку.