Стреляй первым - Сергей Гайдуков

— Не знаю.

— Вот и я не знаю. Все свои деньги тогда через адвоката на подмазки пустил. От «вышки» отмазался. Зону хорошую выбил. Еще бы эти три тысячи… Может, вполовину срок бы скостили. Или вообще… Кто его знает. Что было, то было. Но жизнь моя вкривь пошла с того момента. Десять лет я прожил не так, как мог бы. И три миллиона — не слишком большая компенсация за десять потерянных лет. Так-то, Гриша…

Шульц встал из-за стола и повернулся к Максу:

— Хватит жрать. Пошли отсюда. А ты, — он посмотрел на Резниченко. — Ты помни все, что я сказал. И не буди во мне зверя. Или…

Он пошел к дверям, а Макс, вытирая на ходу рот рукавами, побежал следом.

Резниченко молча смотрел им в спины, думая о том, что надо бы держаться поближе и успеть подобрать чемоданчик, который через пару секунд выпадет из мертвой руки Шульца.

Глава 15

— Он отдал деньги? — спросил Макс в дверях ресторана.

— Не все. Далеко не все.

— Но хоть что-то…

— Ты же не думаешь, что мы на этом остановимся?

— Нет.

— Тогда иди заводи машину, — сказал Шульц и огляделся: вокруг все выглядело вполне спокойно, а значит, Резниченко повел себя прилично и не устроил неприятных сюрпризов.

Шульц довольно улыбнулся, не зная, что именно в этот момент его голова оказалась на прицеле у снайпера, засевшего на чердаке дома напротив. Второй стрелок находился внизу, на улице, метрах в пятидесяти от Шульца. Он держал в руке рацию, чтобы после выстрела немедленно сообщить снайперу результат. А в случае необходимости мог и добить жертву. Для этой цели он имел под пиджаком в кобуре пистолет «ТТ» с глушителем.

Снайпер задержал дыхание и положил палец на спусковой крючок. В это время Шульц потянулся за своими темными очками, которые снял в ресторане. Прятать за них свое лицо стало обязательной привычкой. Очки лежали в нагрудном кармане пиджака слева, и он достал их двумя пальцами, чтобы не коснуться стекол.

Стекла очков блеснули на солнце, пустив зайчик в глаза снайперу. Палец очень плавно спустил курок, но пуля прошла в сантиметре от головы Шульца, который невозмутимо водрузил очки на переносицу, и ударила в стеклянную вывеску «Пицца-хат». Снайпер на чердаке тихо сказал: «Блядь!»

Шульцу звук показался грохотом артиллерийского залпа. Он вздрогнул и обернулся: вывеска на глазах осыпалась вниз, дробясь на мелкие кусочки. В дверях Шульц заметил Резниченко, и на миг глаза их встретились. А потом Шульц побежал. Так быстро, как только умел.

Снайпер передернул затвор и прицелился в бегущего человека. Шульц, и без того не великанского роста, пригибался, пытаясь спрятаться за прохожими. Он петлял, менял темп бега и неудержимо приближался к подземному переходу, где оказался бы в безопасности.

— Я его не достану! — крикнул снайпер по рации своему напарнику. — Держи его, пока он не ушел!

Второй стрелок и сам сумел сообразить, что жертва ускользает, и бросился вдогонку. Он не сделал и трех шагов, как был сбит с ног энергичным молодым человеком, который стремглав кинулся в том же направлении.

Стрелок удивленно глянул ему вслед и вскочил на ноги. Молодой человек между тем влетел в ресторан и столкнулся с Григорием Александровичем.

— Вы в порядке?! — крикнул Вадим, держась правой рукой за кобуру с пистолетом.

— Я-то в порядке, — ответил Резниченко, пытаясь проследить, что происходит на улице, но Вадим загораживал ему обзор.

— А кто не в порядке? — огляделся Вадим.

— Да вот вывеска у них упала, — показал ему Резниченко. — А ты что подумал?

— Я? Я подумал…

— Просто вывеска, — повторил Резниченко. — Пошли отсюда.

Они двинулись из ресторана обратно в офис. В это время в противоположном направлении очень быстро передвигались один за другим четверо вооруженных мужчин: первым бежал Шульц, судорожно сжимая чемодан и ожидая каждую секунду выстрела в спину; за ним мчался второй стрелок, постепенно сокращая расстояние. На бегу он успел сориентировать своего напарника, снайпера, который после неудачного выстрела с чердака схватил револьвер, сбежал по лестнице вниз и бросился в погоню за Шульцем.

Макс не сразу сообразил, что происходит, а у Шульца не было времени вводить его в курс дела. Поэтому догадка насчет сути внезапно начавшихся событий посетила Макса только тогда, когда его босс уже скрылся из виду, а за ним стремительно пронеслись двое мужчин. Макс посмотрел на разбитую вывеску, включил зажигание и достал из-под сиденья восьмизарядный «стар».

После этого он присоединился к погоне под четвертым номером. «Твою мать! — думал Макс, постепенно набирая скорость. — Если не догоню, шеф меня уволит!»

Несколькими секундами позже он сообразил, что если не догонит Шульца, то некому будет его увольнять. И Макс побежал изо всех сил, бесцеремонно расталкивая утомленных жарой прохожих.

Глава 16

Шульц между тем продолжал искусно маневрировать среди людей, прекрасно понимая: пока он в толпе, попасть в него практически невозможно. Он сбежал по ступеням в подземный переход и рванул налево. Здесь туннель раздваивался, Шульц ринулся туда, где было больше народа. Однако, обернувшись на бегу, он увидел парня в темном пиджаке, неумолимо рассекающего людскую толпу вслед за Шульцем. Глаза у него блестели, как у гончей собаки, идущей по следу дичи.

«Ну и где же этот тормознутый Макс?» — в отчаянии подумал Шульц, снова поворачивая в какое-то ответвление туннеля. С горя он подумал даже о том, чтобы броситься на шею первому попавшемуся милиционеру, которыми Москва обычно набита, как консервная банка кильками, а сейчас — ни одного. Но мысль эту Шульц сразу же отбросил как неудачную: во-первых, вряд ли присутствие милиционера помешает преследователям разнести Шульцу голову, а во-вторых, если и помешает, то придется объяснять, кто за тобой гнался, да еще и до проверки документов дело дойдет, да еще и в чемодан заглянут… Нет, это явно порочный путь.

Шульц стиснул зубы и продолжил бег, лихорадочно оглядываясь вокруг в поисках возможного укрытия. Но ничего подходящего на глаза не попадалось, а топот темнопиджачного преследователя за спиной становился все слышнее.

И тут Шульц увидел, что переход закончился и впереди только выход на поверхность. Выбирать не приходилось — он побежал вверх по ступенькам, и когда дневной свет брызнул в глаза, только тут Шульц понял, куда он выбежал.

Налево от него был бывший музей Ленина, направо — Исторический музей, а между ними лежал проход на Красную площадь. «Это будет очень символично, если меня пристрелят именно здесь, при большом скоплении иностранных туристов», — подумал Шульц и обернулся.

Преследователь настолько увлекся, что его уже совершенно не волновало, где он находится. Увидев застывшую в растерянности жертву, парень в темном пиджаке хищно исказился лицом, быстро сказал несколько слов в рацию, которую держал в левой руке, а потом правой рукой полез туда, где…

— Помогите, — неуверенно сказал Шульц. — Это же святое место…

Хотя до стрелка было метров семь, но Шульцу явственно послышался звук снимаемого предохранителя. Ему даже казалось, что он слышит поскрипывание кобуры, из которой медленно вытаскивают пистолет.

— Помогите! — сказал он уже громче, но в шуме проезжающих машин и десятков проходящих мимо людей его возглас остался не услышанным. Шульц решил не испытывать судьбу и рванул с места налево, к площади Революции.

Лопатки зачесались в ожидании выстрела в спину, но выстрела не было. Врезавшись в толпу митингующих коммунистов у музея Ленина, Шульц обернулся и увидел, что преследователь, так и не вынув оружия, бежит за ним.

За музеем Шульц повернул направо и взбежал по ступеням на галерею, где скопление людей было еще плотнее из-за обилия небольших магазинов. Он даже не смог здесь бежать, а лишь протискивался среди тел, поминутно оглядываясь назад и каждый раз убеждаясь, что преследователь не отстал. Гонка продолжалась уже минут пять, и Шульц чувствовал, что силы его на пределе и ноги вот-вот откажутся ему повиноваться.

Сбежав с галереи вниз, он оказался на перепутье: слева была видна Лубянская площадь, справа — ГУМ и Красная площадь. Все инстинкты Шульца взбунтовались против поворота к Лубянке.

Он побежал к стеклянным дверям ГУМа, и чемоданчик с четырьмястами тысячами долларов бил его по усталой ноге.

Глава 17

Макс очень быстро потерял надежду разглядеть где-нибудь впереди мелькание серого пиджачка своего босса. Ему оставалось только держаться в хвосте второго преследователя и надеяться, что они оба бегут в нужном направлении.

Хотелось также надеяться, что босс умеет быстро бегать. Макс подумал: «Если бы у меня в руке был чемодан, набитый долларами, то я бежал бы, как чемпион Олимпийских игр. Жалко, что у меня нет такого чемодана».