Семь безликих святых - М. К. Лобб

мягким в душе. Чутким.

Полная противоположность Роз.

Она вспомнила недавнюю вспышку гнева Дамиана, в каком ужасе тот был. Он явно не знал, что его уже определили на север. Как давно Баттиста плетет козни за спиной сына?

Ну и ладно, плевать. Роз сложила листок пополам и сунула его в карман брюк. Она сама не знала, зачем хотела сохранить письмо – пусть Дамиан сам решает свои проблемы. И все же почему-то взяла его.

Открыла второй ящик, за ним – третий, но не нашла ничего интересного. В четвертом, однако, обнаружилось несколько папок, разложенных по датам. Роз достала самую последнюю, сердце взволнованно встрепенулось. Она поняла, что это, еще до того как успела прочитать имя: «Даниэль Карделло».

Так, должно быть, звали мертвого мальчишку, найденного у реки. Роз с жадностью принялась читать, но ее пыл быстро угас, как только стало ясно: в отчете содержится мало того, чего бы она ни знала. В нем говорилось об отсутствующих глазах, черных отметинах, а также подробно описывалось действие неизвестного яда на внутренние органы. Эта часть отчета не имела смысла для Роз – слишком много специальных терминов. А вот что действительно бросалось в глаза, так это целая строка, замазанная жирной полосой черных чернил, как в том отчете, что показывал ей Дамиан. Роз поднесла пергамент к свече в надежде разглядеть при свете выпуклые следы от кончика пера. Но нет: тот, кто удалил этот кусок, проделал очень тщательную работу.

Выругавшись, она вернула отчет в ящик и перешла к следующему. «Амели Вильнев» – гласил он. Ее пробила дрожь.

Роз не потребовалось заглядывать далеко, чтобы узнать, что часть этого отчета также была отредактирована. Зато она убедилась в том, что и без того подозревала: Амели погибла тем же образом, что и Леонцио с Даниэлем. Отравлена, глаза удалены.

А ведь она была ребенком. Всего лишь юной девушкой.

Роз склонилась над столом, подперев лоб ладонями. Отчего-то читать о произошедшем с Амели было куда неприятнее. Таким образом все казалось реальнее. Еще ужаснее.

«Я найду твоего убийцу, – злобно подумала Роз. – Вот увидишь».

Чтобы обладать исчерпывающей информацией, Роз быстро просмотрела оставшуюся часть отчета. Насколько она убедилась, по всем остальным пунктам ничего не изменилось. А значит, Амели, Даниэль и Леонцио, как они с Дамианом полагали, определенно были связаны.

Роз сунула отчет Даниэля обратно в ящик, разложив все в прежнем порядке. Однако папку Амели она спрятала в кармане рядом с письмом Баттисты, а затем подошла к окну. Внизу извивались улочки Омбразии, окутанные темнотой. Кабинет главного магистрата располагался достаточно высоко, благодаря чему она видела весь город вплоть до темного участка, бывшего квартала Хаоса. Несмотря на то, что деталей, разумеется, было не разобрать, она знала, что захваченные природой здания, где не могут жить заурядные, чернеют и разрушаются. После Первой войны святых главный на тот момент магистрат отдал приказ разрушить весь квартал.

Вот что значит обладать властью, не так ли? Можно запросто уничтожить все, что тебе неугодно.

Роз выскользнула из кабинета и спустилась по лестнице, дурное предчувствие в груди усилилось. Одно было очевидно: Форте не хотел, чтобы люди кое-что узнали о жертвах убийства.

И она выяснит, что именно.

21. Роз

Роз плавно пробиралась сквозь высокую траву, минуя главную дорогу, ведущую от Палаццо. Киран и Ноэми без всяких церемоний выпустили ее, и, хотя она весело попрощалась с ними, на душе у нее было неспокойно. Ее переполняла неуемная энергия.

Главный магистрат Форте был замешан в этих убийствах. Уверенность в этом прочно сидела в ней. Об этом говорило его странное поведение: она до сих пор помнила его необычное беспокойство в Базилике. Он никому не показывал отчеты коронера, а некоторые из них вообще были отредактированы, скорее всего, по его просьбе.

Хорошо, что она решила действовать без Дамиана. Тот бы никогда не поверил в причастность Форте.

К огромному облегчению Роз, на пути к центру города ей никто не встретился, кроме парочки заурядных горожан. Было в равной степени непривычно и тревожно видеть, как они отшатнулись от нее – инстинктивная реакция на форму, которая до сих пор была на ней. Мягкий утренний свет погас, и на смену ему набежали темные тучи, готовые в любую минуту разверзнуться проливным дождем. Роз вскинула подбородок, глядя на то, как они затягивают небо. Нужно было скорее попасть домой.

Устав от пытливых взглядов и боясь столкнуться с настоящим офицером, Роз решила пойти менее людным путем. Отказываясь идти по главным дорогам, она с большей вероятностью могла попасть под дождь, однако это было лучше, чем повстречать того, кто мог бы ее узнать.

Вдалеке прогрохотал дождь, и Роз ускорила шаг. Выбранный ею маршрут пролегал совсем рядом с одним из городских молитвенных садов, но ей казалось маловероятным, что из-за надвигающейся бури кто-то там будет. Она уже пригнула голову, намереваясь проскочить мимо, как вдруг остановилась.

Роз никогда не обращала особого внимания на статуи в саду, хотя и знала, что те символизируют шестерку святых. А еще знала, что там, где когда-то стоял Хаос, остался клочок сухой травы.

Однако сегодня этот участок был чем-то занят.

И это что-то ужасно напоминало человека, лежащего на спине.

Несмотря на охватившую ее панику, Роз продолжила путь, с подозрением вглядываясь в фигуру. Как только она добралась до центральной части сада, ее сердце чуть не выскочило из груди.

– Вот черт, – выдавила она, отшатнувшись.

Было совершенно ясно, что женщина мертва. Уж больно неподвижно та лежала. Голова запрокинута назад, словно она смотрит в небо сквозь закрытые веки. Тем не менее Роз не смогла удержаться и пощупала пульс женщины.

Ничего. Хотя она умерла, скорее всего, недавно: цвет кожи все еще оставался относительно нормальным. С этой мыслью Роз, превозмогая отвращение, оттянула одно из век женщины.

На нее глядела лишь чернота. Как и у всех остальных жертв.

Она выдала еще одну порцию ругательств. Роз не могла оставить женщину здесь, нужно было кому-то о ней рассказать. О Дамиане в этом случае не могло быть и речь. Кто тогда это мог быть?

У Роз кругом шла голова от всего происходящего; только она отступила от тела, как вдруг что-то хрустнуло под каблуком.

Растерянность сменилась любопытством и надеждой, она присела, чтобы поднять предмет.

Им оказался тонкий шприц. Пустой, за исключением нескольких капелек темной жидкости, собравшихся на треснувшем цилиндре.

– Ласертоза!

Звук имени заставил все нервные окончания в теле Роз ожить. Она выпрямилась и обернулась, прекрасно зная, кого увидит перед собой.

Дамиан ни на дюйм не опустил аркебузу. Резкие черты его лица исказила ярость, и по спине Роз пробежал холодок. Она бы предпочла видеть его пунцовым от смущения.

Святые, она до сих пор была дико зла на него. Казалось, будто она целиком состояла из противоречивых эмоций. Возможно, Дамиан и не собирался убивать ее отца, зато был абсолютно слеп в отношении собственного. Роз злилась на него из-за стольких вещей, а теперь он был зол на нее. Однако один его вид стал для нее подобен глотку