Трое шведских горных мужчин - Лили Голд

Краем глаза я вижу, как он гладит себя, становясь снова твердым. Я задыхаюсь, когда Илай слегка щипает мой клитор.

— ИЛАЙ. Черт возьми, войди в меня.

Он смеется, приподнимая головку своего члена. Ему не нужно расслаблять меня, как это сделал Рив, я уже расслаблена и желаю него. Вместо этого он хватает мои колени, раздвигает их, а затем вонзается в меня одним мощным толчком. Я задыхаюсь, каждый нерв в моем теле наэлектризован, когда он начинает ускорять темп наказания, врезаясь в переднюю стенку моей киски, зажигая мои внутренности.

— Выше, — стону я. Он немного приподнимает мои бедра, выбирая лучший угол, и я почти растворяюсь в диване. — О… Пожалуйста…. Пожалуйста… Пожалуйста… — Это все, что я могу сказать, пока он входит в меня. Это невероятное ощущение.

Я так рассеяна, что едва замечаю скрип открывающейся кухонной двери. Он доходит до меня только тогда, когда Илай замирает в середине процесса. Мое сердце проваливается в желудок. Я медленно поднимаю голову и вижу Коула, стоящего в дверях кухни со стаканом в руке. Он без рубашки, одет только в джинсы. Его светлые волосы влажные, а ярко-голубые глаза широко распахнуты, когда он оглядывает меня. Святое дерьмо, этот парень словно наркотик. Его пресс похож на груду кирпичей, сложенных друг на друга, а руки бугрятся мышцами. Я бросаю взгляд на его плечо и вижу, что Рив снял его швы, укус уже превращается в красноватый шрам. Это как нельзя лучше подходит ему, ведь у него повсюду шрамы, какие-то новые, какие-то старые. Он похож на викинга.

Он ничего не говорит, когда мои глаза, наконец, возвращаются к его лицу. Остальные все еще застыли вокруг меня, ожидая, что я что-нибудь скажу.

Я протягиваю ему свою руку.

— Хочешь присоединиться?

ГЛАВА 22

КОУЛ

Каждый мускул в моем теле замирает, когда я смотрю на сцену передо мной. Я крепче сжимаю чашку.

Я устал. Увидев Джоанну и ребенка в городе, я вернулся и нарубил нам дров на добрый месяц. Нам это даже не нужно, но мне нужно было сделать что-то физическое.

Теперь я вымотан и более чем готов лечь спать. Я просто вышел сюда, чтобы попить воды, но вместо этого я нахожу трех своих соседей по дому, отчаянно трахающихся в гостиной.

Внезапно я больше не чувствую себя усталым.

Дэйзи облизывает губы и протягивает мне руку.

— Хочешь присоединиться? — спрашивает она глубоким и хриплым голосом.

Я медленно пробегаю по ней взглядом. Рив и Илай погубили ее. Ее кожа раскраснелась и блестит от пота, а каштановые волосы спадают спутанными локонами вокруг лица. На ней нижнее белье — что-то бледное и шелковистое. Я смотрю, как ее сиськи дрожат под кружевами на декольте, когда она тяжело дышит.

— Ты хочешь этого? — спрашиваю я, в конце концов. Я был таким придурком по отношению к этой девушке. Нет ни одной причины, по которой она должна хотеть иметь со мной что-то общее.

Но она прикусывает губу и кивает, ее глаза опускаются на растущую выпуклость в моих джинсах.

— Очень сильно.

Я размышляю несколько секунд, затем киваю и делаю шаг вперед. Илай грациозно встает, предлагая свое место между ее ног, но я качаю головой.

— Нет. — Я подхожу и встаю у нее за спиной. — Я хочу твой рот.

Ее глаза темнеют. Я наклоняюсь и касаюсь большим пальцем ее нижней губы.

— Ты хочешь этого? — спрашиваю я снова.

Она медленно кивает. Я провожу рукой по ее горлу, вниз по ключице, между ее мягкими сиськами. Она извивается подо мной, когда мои пальцы скользят по гладкой ткани, глядя на меня из-под ресниц. Я тыкаю пальцем в один из ее сосков, заставляя ее ахнуть.

— Тогда сними это. — Я дергаю за бретельку ее маленькой ночной рубашки. — Иначе я все испорчу. — Она садится и выскальзывает из нее, а я снова устраиваюсь у нее за головой, расстегиваю молнию на джинсах и достаю свой член. Я уже болезненно возбужден.

— Ты тоже, — говорит она.

— Что?

Она хмурится.

— Что, ты думаешь, что просто расстегнешь молнию на джинсах и трахнешь меня полуодетый? Если я голая, то и все голые.

Я пристально смотрю на нее. Она смотрит прямо на меня, прищурив глаза. Я медленно опускаю пояс джинсов, позволяя им упасть на пол. Ее взгляд падает на мой член, и губы приоткрываются.

— Твое эго разнесет хижину вдребезги, если я скажу, насколько он велик?

Я ворчу.

— Ты справишься. Открой рот.

Она наклоняет голову.

— Когда ты в последний раз занимался сексом?

— Некоторое время назад.

— Это заметно сладкий говорун. Ты говоришь, как чертов дантист… — Она внезапно вскрикивает, когда Илай, который тихо умирал, наполовину зарывшись в ее киску, очевидно, решает, что больше не может этого выносить. Он сжимает ее бедра, толкаясь в нее.

— Вы двое можете флиртовать, пока я трахаю тебя? — бормочет он сквозь стиснутые зубы. — Я теряю волю к жизни. — Он двигает бедрами, прижимаясь к ней, и голова Дэйзи откидывается назад. Я продолжаю гладить себя, просто наслаждаясь видом на мгновение, прежде чем она снова тянется ко мне. Я помогаю ей направить головку моего члена к ее губам. Она играет с ним несколько секунд, целуя кончик, проводя языком по нему. Я закрываю глаза, пока она облизывает меня, от моих яиц до моего конца, затем медленно берет меня в рот, не разрывая зрительного контакта, пока она скользит губами по моему члену. Я шиплю. Ее рот на ощупь невероятный: обжигающе горячий и невероятно мягкий. Я ожидаю, что она остановится на головке, но она просто продолжает двигаться, втягивая почти всего меня в рот.

— Не переусердствуй, — бормочу я. Она закатывает глаза, погружаясь еще глубже. Я тихо ругаюсь себе под нос, скользя по задней стенке ее горла. Господи. У девушки что, нет рвотного рефлекса?

Медленно она снова отстраняется и толкается обратно, ее голова покачивается. Клянусь, у меня перед глазами вспыхнули звезды.

Ее глаза закрываются, и она тихо стонет, когда Илай поднимает одну из ее ног выше, входя в нее еще глубже. Что бы он ни делал, у него явно все хорошо получается. Каждый раз, когда он входит в нее, у нее перехватывает дыхание, и все ее тело слегка вздрагивает. Блять. Мне это нравится. Люблю ощущать ее реакцию на то, что он трахает ее, через ее рот.

— Знаешь, — я сжимаю пальцы под ее подбородком, — я думаю, ты мне нравишься больше, когда не можешь говорить.

Она отстраняется и говорит что-то, что звучит ужасно