Трое шведских горных мужчин - Лили Голд

на меня, и я киваю, проводя рукой по его вьющимся волосам.

— Презервативы? — хрипит он.

Я размышляю. Рив предоставил результаты анализа крови для них обоих, и я сдала анализы сразу после разрыва с Сэмом. Последние пару лет у меня стоит спираль, так что мы можем делать все, что захотим.

Все, что мы захотим.

Я хочу очень многого.

— Я хочу, чтобы ты вошел в меня, — решаю я.

Рив издает какой-то горловой звук, затем обхватывает меня руками за талию и поднимает прямо с пола. Я вскрикиваю, когда он разворачивает меня и прижимает к стене, так что его грудь прижимается к моей спине, а его член трется между моих ягодиц. Просунув руку под комбинацию, он проводит пальцами по моей киске.

— Ты такая мокрая, — бормочет он. Я толкаюсь в него, когда он трется об меня. Его руки блуждают по всему моему телу, обхватывая задницу, сжимая бедра, и я закрываю глаза, чувствуя, как волны покалывания пробегают по моей коже. Твердый кончик его члена прижимается между моих ног, дразня меня, пока я не начинаю откидываться на него, пытаясь принять его внутрь себя. Рив ругается по-шведски, сдается и медленно входит в меня. Он скользит внутри меня, дюйм за дюймом, и мой рот приоткрывается от сильного ощущения наполненности. Мои руки взлетают вверх. Я хватаюсь за его напряженный, дрожащий бицепс, и на мгновение мы замираем.

— Все в порядке? — бормочет он, и я киваю.

— Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста.

Он кладет руку на стену и целует меня в затылок.

— Милая девочка, — шепчет он, затем начинает трахать меня сильными, тяжелыми толчками. Я откидываю голову ему на плечо, когда он жестко входит в меня, тая в его объятиях. Я больше ничего не могу делать, я едва могу стоять. Его пальцы сжимаются на моих бедрах, и я чувствую, как напрягаются мышцы его груди и рук, когда он входит в меня, его толстый член скользит по моим чувствительным стенкам снова, снова и снова. Мои пальцы на ногах поджимаются, и я задыхаюсь, когда чувствую, что мой оргазм уже зарождается внутри меня, нависая над моей головой.

— Еще, — грубо говорю я.

Он повинуется, еще сильнее прижимая меня к стене. Мои груди прижаты к деревянной обшивке, мои соски трутся о дразнящий, скользкий шелк комбинации. Его горячее дыхание касается моей шеи, когда он набирает темп, врезаясь в меня. Я начинаю стонать снова и снова. Каждый толчок приближает меня чуть ближе к краю. Рив облизывает палец, затем наклоняется и проводит им по моему клитору.

Это слишком много. Я рывком прижимаюсь к нему.

— О, Боже, Рив…

— Шшш, — шепчет он, покусывая мочку моего уха. Он начинает слегка поглаживать мой клитор в такт своим толчкам. Его прикосновения дразнящие и раздражающие, слишком легкие, чтобы что-то сделать, кроме как еще больше распалить меня. Я извиваюсь рядом с ним, задыхаясь и вздыхая. Он просто продолжает ударять по этому месту глубоко внутри меня, ударяя по чувствительным нервам, посылая искры удовольствия через меня. Как раз в тот момент, когда я думаю, что больше не могу этого выносить, и что я собираюсь убить этого мужчину, он сдается и проводит большим пальцем по моему клитору. Я кричу, когда оргазм настигает меня, взрываясь в животе и проникая по всему телу. Я падаю на грудь Рива, и он поддерживает меня, пока я дрожу и корчусь, насаживаясь на его член, царапая его предплечье. Его толчки становятся шаткими и неровными. Он близок к оргазму, но пытается сдержаться. Я толкаюсь задницей обратно на него, пока мой оргазм затухает, и мне кажется, я слышу волчий свист Илая на заднем плане.

— Ты уверена? — Ривен хрипит мне в ухо.

— Да. Боже, просто кончи, Рив. Кончи в меня.

Я вскрикиваю, когда он впивается пальцами в мои бедра и, наконец, отпускает себя. Его оргазм — это дрожь всего тела, и тепло распространяется по моему животу, когда он изливается в меня, наполняя меня глубоко. Я закрываю глаза. Это невероятное ощущение. Он продолжает врываться в меня, когда кончает, тереться о мою точку G, тяжело дыша в мои волосы. В конце концов, его толчки замедляются и прекращаются. Мы оба стоим, тяжело дыша, наши бедра все еще совершают крошечные покачивающиеся движения друг против друга. Он проводит губами по моей шее, по плечам, его горячее дыхание обдает туманом мою дрожащую кожу.

— Ты — мечта, — хрипит он.

— Хорошее шоу? — слабо говорю я Илаю через плечо.

— Критики ставят ему десять баллов из десяти. — Он встает, откидывая с глаз каштановые кудри. Его нижняя губа красная, будто он ее прикусил, и он слишком тяжело дышит. Он берет меня за руку. — Думаю, теперь моя очередь.

Рив касается губами моего затылка, затем медленно отстраняется. Я потираю бедра друг о друга, пытаясь заполнить пустую боль, которую он оставил позади. Теплая, липкая влага стекает по моим ногам, и я улыбаюсь. Все мое тело гудит. Мне чертовски жарко.

Илай осторожно высвобождает меня из рук Рива, заключая в крепкие объятия. Честно говоря, я ожидала, что он просто швырнет меня на диван, так что этот жест трогательно мил. Я прижимаюсь к нему, чувствуя, как мое дыхание успокаивается.

— Как ты этого хочешь, милая? — шепчет он мне на ухо. — Сзади?

— На спине, — приказываю я. — Я хочу видеть твое лицо.

— Кто бы не хотел? — Он усмехается, подталкивая меня к дивану. Я лежу на спине, и Рив, все еще потный и тяжело дышащий, подсовывает пару подушек мне под плечи, пока Илай устраивается между моих ног. Я упираюсь пятками в его мускулистую V-образную спину, пытаясь притянуть его к себе, и он трется своим членом о мои половые губы, заставляя меня стонать и извиваться.

— Илай… пожалуйста…

— Ну же, милая. Сделай меня таким скользким для тебя. Не хочу, чтобы ты высохла. — Он снова двигает бедрами, распространяя мою влажность по всей длине. Я не знаю, как он справляется с этим. Он такой твердый, что выглядит почти болезненным. Пока я смотрю, он наклоняется и обхватывает свои яйца, на его лице появляется выражение дискомфорта. Бедняга, наверное, мучался полдня.

— Больно?

— Ты даже не представляешь. Я бы предпочел, чтобы мне надавали по яйцам. — Он усмехается. — Но это ненадолго, верно? — Он наклоняется и начинает играть с моим клитором. Я дрожу, постанывая, и его улыбка становится еще шире. — Эти звуки, которые ты издаешь. Могу ли я их записать? Станешь моим утренним будильником?

— Ни единого гребанного шанса.

Рив откидывается на спинку кресла, чтобы наблюдать.