История античной науки. Открытия великих ученых и мыслителей древности - Джордж Сартон

дорийцев), миграция эолийцев, которая привела к оккупации Тенедоса, Лесбоса и Мисии (части материка, расположенной напротив Лесбоса), а также миграция ионийцев, во время которой вытесненные обитатели северной части Пелопоннеса и Аттики устремились на Кикладские острова, Хиос, Самос и части материка напротив этих островов (Галикарнас, Книд).

Сейчас почти невозможно проследить подробности тех миграций во времени и пространстве; нам достаточно помнить о них в совокупности. В «темные века» многие народы и племена вытесняли друг друга из одной части прежнего эгейского мира в другую; возможно, некоторые из них раздвигали более ранние границы этого региона. Греческая колонизация по-своему продолжает прежнюю, эгейскую.

В большинстве случаев мигранты или колонисты не прокладывали новые пути, а шли по уже известным. Они не рвались во мрак, но целенаправленно и массово стремились в те места, которые их манили. Например, известно о колониях дорийцев в Вифинии (восточное побережье Мраморного моря) и в Крыму; ионические колонии были разбросаны по всему Причерноморью. Беспорядки в Греции, уничтожившие эгейскую культуру, сопровождались такими же беспорядками, уничтожившими каменный век трипольской культуры и заменившими ее медным веком. Но и это был еще не конец. Человеческие волны, подобно волнам механическим, никогда не останавливаются совсем; то есть, если им сообщается новая энергия, время от времени они движутся дальше вечно; вибрация передается от одной системы к другим. Бурные волны железного века перекатывались через Скифию и дальше, до самого Китая.

Прежде чем мы оставим берега Черного моря, полезно вспомнить, что первыми начали обрабатывать железо, скорее всего, хетты. В середине второго тысячелетия хетты – сами или опосредованно – передали технологию в Месопотамию и Египет. После того как железо попало в Эгейский регион и вызвало настоящую революцию, ее отголоски всколыхнули берега Черного моря. Так завершился важный цикл. Хетты процветали главным образом на излучине Красной реки (самая длинная река Малой Азии; античное ее название Галис; турецкое название Кызылырмак). Возможно, изделия из железа везли вниз по этой реке к Черному морю, а оттуда через проливы – к Эгейскому морю. Мы уже заметили выше, что хетты говорили на языке, который не очень отличался от древнегреческого; у них один предок. Короче говоря, индоевропейцы, жившие в Азии, открыли ценность черной металлургии, а родственные им племена, жившие в Европе, развили их открытие и довели его до первой кульминации.

Если греческие потрясения «темных веков» были вызваны применением железа (они совпали с началом железного века), такие потрясения во многом следует приписать их хеттским предшественникам.

Возвращаемся к Средиземному морю. Когда завершилось морское владычество минойцев, оказалось, что греческие преемники – не единственные их наследники. Первенство сразу же оспорили финикийцы, семитский народ, живший вдоль побережья Сирии, севернее Палестины.

Финикийский язык был ближе к древнееврейскому, чем к любому другому языку семитской семьи. Загадочные гиксосы, которые вторглись в Египет в XVII или XVI в., возможно, были финикийцами (или арабами?) или родственным им племенем. Во всяком случае, существование самих финикийцев подтвердилось после того, как в их страну вторгся фараон Яхмос I (первый фараон из XVIII династии; 1580–1557). После того, но не очень долго, они подчинялись египетскому владычеству. Их часто упоминают в амарнских табличках; какие-то финикийцы пытались свергнуть египетское иго и сговаривались с хеттами, чья растущая мощь и очевидная дружба усиливала надежды финикийцев на освобождение. После нашего старого друга Аменхотепа IV или Эхнатона (1375–1350) египетская власть пошатнулась. Рамзес II (четвертый фараон следующей, XIX династии; 1292–1225) снова завоевал Финикию вплоть до Бейрута и повелел выгравировать многочисленные надписи на стелах в Нахр-эль-Кальбе, севернее Бейрута. При Рамзесе III (XX династия; 1198–1167) финикийцы, воспользовавшись новыми иноземными вторжениями, освободились от египетского правления. Они сохраняли независимость до ассирийского завоевания (ок. 876).

Поскольку финикийцы жили на восточных берегах Средиземного моря, нет ничего удивительного в том, что они очень рано проявили интерес к мореплаванию. Взгляните на карту! Финикийцы как будто стояли на балконе, с которого открывался вид на всю средиземноморскую жизнь. В ясный день они видели холмы на Кипре; Египет, который по-прежнему оставался выдающимся культурным центром и крупнейшим рынком, находился слева от них. Однако, пока продолжалась минойская талассократия, возможности финикийских моряков были ограниченными. А если они отваживались зайти слишком далеко, с ними обращались как с пиратами. Примерно в XII в. до н. э., когда критяне значительно утратили силы, их преемниками готовы были стать – и стали! – финикийские моряки. Быстрота, с какой они взяли бразды правления в свои руки, служит достаточным доказательством долгой подготовки. Поскольку освобождение финикийцев от египетского владычества совпало с падением Крита, они могли в полной мере воспользоваться ситуацией в своих целях. Вскоре они забрали в свои руки почти всю средиземноморскую торговлю; кроме греков, у них не было других конкурентов. Вероятно, торговлю греческих колоний вели греческие моряки. Поэтому финикийцам пришлось основать собственные колонии или фактории (то есть торговые станции). Главным центром финикийской торговли стал город-государство Тир, чья слава увековечена в строках Книги пророка Иезекииля (27: 13–25). Уроженцы Тира открыли фактории на Кипре, Родосе, Тасосе, Китире, Корфу, Сицилии, Гозо, в Ливии, на Пантеллерии, в Тунисе, на Сардинии и других островах. Финикийские поселения правильнее называть именно факториями, а не колониями, потому что они существенно отличались от греческих: если последние не зависели от родины (как рой от улья), то первые больше напоминали филиалы, управляемые центральной администрацией в Тире. Почти везде финикийцы составляли конкуренцию грекам. Соперничество распространялось не только на торговлю, но и на мореплавание. Греки ненавидели финикийцев и обвиняли их в жадности и нечестности; возможно, эти обвинения и ненависть были взаимными. Самым знаменитым из финикийских отдаленных поселений был Карфаген, первое поселение финикийцев на африканской земле, учрежденное в стратегическом месте. Карфаген возник в IX в., если не раньше. Соперничество греков и финикийцев, начавшееся в XII в., в том или ином виде оставалось одной из главных тем античной истории; война между греками и персами (499–478) была в большой степенью войной между греческим и финикийским флотами; Пунические войны (264–146) между римлянами и карфагенянами стали последним испытанием, которое окончилось победой западной державы.

Финикийцы колонизировали обширные пространства; их владения простирались вплоть до Испании, точнее, до западного побережья Испании, до самого Гибралтара. По словам Страбона, финикийцы проникли туда вскоре после Троянской войны. Купцы из Тира экспортировали огромный ассортимент товаров: стекло и керамику, металлические изделия, изготовленные из кипрской меди, ткани, украшенные вышивкой. Судя по всему, основной статьей экспорта (скорее всего, в этом они считались монополистами) были ткани, крашенные пурпурной краской, которую получали из моллюсков Murex trunculus и Мпгех brandaris. Почти все продаваемые