Амазония - Джеймс Роллинс

Окружавшее ее шабано было объято сном. Не спали только часовые — тот, что стоял у костра, и его напарник, стерегущий вход. Еще одна пара патрулировала снаружи. Остальные улеглись по гамакам, восстанавливая силы после ужасов прошедшего дня.

Неудивительно, что ей снились кошмары — вспомнить хотя бы рассказы о резне, изуродованный труп на ее столе, растущее напряжение, и все это на фоне постоянного страха за семью, оставшуюся дома, в Виргинии. Подсознанию Келли многое пришлось перемолоть, пока она лежала, забывшись сном.

Вечерняя сводка из Штатов оказалась не лучше дневной. Были выявлены еще двенадцать случаев заболевания и три смертельных исхода — скончались двое детей и пожилая сиделка из Палм-Бич. В то же время в бассейне Амазонки смерть и болезнь бушевали подобно пожару в засуху, охватывая все новые поселения. Люди либо замуровывали себя в домах, либо спасались бегством. В Манаусе покойников жгли прямо на улицах.

Мать Келли заверила, что среди исследовательской группы «Инстара» пока не зарегистрировали ни одного случая. Однако и победу было праздновать рано. Согласно последним данным, собранным при анализе отчетов из Амазонии, где развитие эпидемии прослеживалось с самого начала, инкубационный период продолжался от трех дней и более, вплоть до недели. Все зависело от состояния здоровья пациента в момент заражения. Чаще других заболевали дети, не получавшие достаточного питания или ослабленные паразитами.

Бактериальные патогены, судя по заверениям центра по контролю заболеваний, не могли спровоцировать такую вспышку, тогда как различные вирусологические экспертизы были еще не закончены. А значит, причина до сих пор оставалась невыясненной.

Несмотря на общую тревожность статистики, были известия и похуже. Мать выглядела бледнее обычного, когда сообщала Келли подробности по спутниковой связи.

— Теперь мы знаем, что болезнь может передаваться воздушно-капельным путем, не требуя физического контакта.

Келли понимала, что это значит. Раз патоген свободно передается от человека к человеку, изолировать больных будет невероятно сложно. А при таком коэффициенте смертности...

— Остается одна надежда, — подытожила мать. — Нам нужно лекарство.

Келли достала из-под гамака фляжку и медленно отпила из нее. Мгновение — и она села, почувствовав, что заснуть уже не удастся. Стараясь не шуметь, выбралась из гамака. Постовой у костра заметил движение и резко повернулся. Одеваться не было нужды — она спала не раздеваясь. Отряхнув слегка помятые серую футболку и коричневые брюки, Келли сунула ноги в ботинки. Рейнджеру она показала на дверь — мол, захотела размяться, не будя остальных.

Тот кивнул.

Келли крадучись прошла к выходу из шабано. Вынырнув из дверей, она столкнулась с рядовой Каррерой, караулившей выход.

— Вышла подышать, — шепнула ей Келли.

Десантница кивнула и показала винтовкой в сторону реки.

— Не вы одна.

Келли увидела чью-то фигуру, стоящую у реки в нескольких ярдах дальше по тропе.

Очертания подсказали, что перед ней Натан Рэнд. Он был один, если не считать двоих рейнджеров чуть выше по реке. Тех выдавали огоньки фонарей.

— Держитесь подальше от воды, — предупредила рядовая Каррера. — У нас и так мало датчиков движения, чтобы охранять реку помимо всего прочего.

— Обязательно. — Она слишком хорошо помнила, что случилось с капралом Де Мартини.

Удаляясь от шабано, Келли заслушалась песней кузнечиков и приглушенным кваканьем бесчисленных лягушек, сливающимися в умиротворяющий лесной напев. Вдалеке порхали среди ветвей светлячки и чертили над рекой изящные огненные дуги.

Одинокий наблюдатель услышал ее шаги и обернулся. В зубах у него торчала сигарета, кончик которой красной искрой рдел в темноте.

— Не знала, что вы курите, — сказала Келли, становясь рядом с ним и глядя на реку.

— Я и не курю, — усмехнулся он, выпуская долгую струю дыма. — Только немного. Стрельнул у капрала Конжера. Месяца четыре, а то и пять не притрагивался, а тут... не знаю, в чем дело... наверное, нужен был повод прийти сюда. Развеяться.

— Понимаю. Я сама якобы вышла подышать.

Она протянула руку, и он передал сигарету. Келли глубоко затянулась и выпустила дым, а с ним — свое напряжение.

— Что может быть лучше чистого воздуха!

Она вернула сигарету. Нат сделал последнюю затяжку, уронил окурок и затоптал его.

— Пора с этим кончать.

Они постояли молча, глядя, как река струится под берегом. Над водой промелькнула пара летучих мышей-рыболовов, откуда-то издалека послышался птичий крик — протяжный и заунывный.

— У нее будет все хорошо, — вдруг проговорил Нат, точнее, прошептал.

Келли посмотрела на него.

— Что?

— Я о Джесси, вашей дочери... все будет хорошо.

На мгновение у Келли перехватило дыхание. Она не нашла что ответить.

— Простите, — пробормотал Нат. — Лезу не в свое дело.

Она тронула его за локоть.

— Нет, я вам очень признательна. Честно. Просто я не думала, что мое беспокойство так очевидно.

— Даже для опытных врачей семья — прежде всего.

Келли ненадолго замолкла, а затем проговорила вполголоса:

— Дело не в этом. Джесс у меня одна, одной и останется. Других детей у меня быть не может.

— А что случилось?

Келли сама не понимала, почему она взялась обсуждать это с Натом. Достаточно того, что так ей стало легче озвучить свои опасения.

— Когда я рожала Джесси, возникли осложнения, меня срочно прооперировали. — Она посмотрела на Ната и отвела взгляд. — С тех пор я больше не могу иметь детей. Извините. Давняя история, я уже свыклась. Но теперь Джесси в опасности, и...

Нат вздохнул и уселся на поваленный ствол.

— Мне все это знакомо. Застряли здесь, в джунглях, волнуетесь за родных, а приходится двигаться дальше, как-то крепиться.

Келли присела рядом.

— Как и вам приходилось поначалу, когда потеряли отца.

Нат уставился в реку и медленно произнес:

— Дело не просто в страхе и беспокойстве. Начинаешь винить себя...

Келли отлично его понимала. Что она сделала, чтобы вызволить дочь из беды ? Шатается в джунглях, вместо того чтобы лететь домой первым рейсом.

И снова повисла неловкая пауза, становясь все горше с каждой секундой.

Наконец Келли задала вопрос, который беспокоил ее с тех пор, как они встретились.

— Тогда зачем вы здесь?

— Что вы имеете в виду?

— Ведь вы потеряли в Амазонии и мать, и отца. Зачем вы вернулись?

Нат потер ладонь о ладонь, молча глядя вниз между ботинок.

— Простите. Вы правы, это меня не касается.

— Нет, — поспешно возразил он, глянул на нее, затем отвел взгляд. — Я... я просто пожалел, что раздавил тот окурок. Сейчас бы он мне пригодился.