Те, кто любит. Книги 1-7 - Ирвинг Стоун

Джеймс Отис объявил на городском собрании:

— Отказаться от гарантий жизни и имущества без борьбы так унизительно и подло, что такое даже в голову прийти не может.

Ни Джон Адамс, ни мужчины, его единомышленники, не примут унижения и подлости. Они будут бороться. Они должны бороться. Такой у них характер.

Абигейл отвернулась от окна. Медленно спускались сумерки. Рейчел зажгла лампу на письменном столе Джона. Стоя в проеме двери, Абигейл наблюдала за игрой дочери и сына на полу, за тем, как двигалась по бумаге рука мужа. Она спрашивала сама себя:

— Что такое американец? Человек, который станет бороться? Который либо должен стать независимым, либо умереть?

Она почувствовала, что ей не хватает воздуха. Спокойный мир, в котором она выросла, исчез. Мир, с которым она породнилась, став женой и матерью, полон конфликтов.

4

Лето было жаркое. На два-три дня Джон и Абигейл выбирались в Брейнтри и отсыпались на своих кроватях. Мужчина, которого Джон нанял издольщиком, вырастил хороший урожай клевера. Они получат скромную прибыль от своей продукции.

Вот тут-то Абигейл обнаружила, что вновь забеременела. Она была недовольна, ведь прошел всего год после рождения Джонни. Ей хотелось выждать еще целый год. Но в суматохе переезда в Бостон…

Все дни Джон работал над своими юридическими книгами. Бостон чувствовал, что постановления Тауншенда либо будут подтверждены, либо отозваны в зависимости от исхода дела «Либерти». Абигейл понимала, что для Джона она — всего лишь удобный, скромный слушатель. Даже когда она отвечала невпопад, ее ответы побуждали его выкрикнуть: «Нет, нет, ты не видишь последствий…» — и тут же углубиться в анализ.

— Дилемма действительно болезненная, Нэбби. Следует ли мне добиваться немедленного открытия процесса, пока закон еще свеж и Лондон едва сдерживает себя; или же, как мне кажется, лучше выждать момента, когда парламент ощутит весомость наших петиций, а британские торговцы — последствия нашего решения не покупать у них?

— Время было твоим союзником в вопросе о законе о гербовом сборе.

— Да, но что произойдет тем временем с моим клиентом? Ведь меня нанял Джон Хэнкок, а не колония залива Массачусетс. «Либерти» Хэнкока находится в руках короны. Он терпит большие убытки. Ходят даже слухи, что судно могут продать. Адвокат несет твердые обязательства перед нанимателем. Однако, если требование Хэнкока о немедленном начале процесса возьмет верх, я могу проиграть по той причине, что его мнение возобладает над моим…

— Хэнкок доверяет тебе. Есть и другие соображения. Если мы не избавимся от постановлений Тауншенда, Хэнкок останется почти не у дел.

— Я должен рискнуть. Наш истинный противник — не местная таможня, а министерство. Если мне удастся добиться того, что суд Массачусетса отклонит лондонские законы, тогда парламенту ничего не останется, как отменить их. Я объясню Хэнкоку свои шаги и почему их предпринимаю, но не буду испрашивать его мнения.

По срочной просьбе Джона процесс над «Либерти» был отложен до ноября. Джон отправился на выездную сессию и заработал немало на спорщиках Новой Англии. Абигейл чувствовала невероятную усталость по разным причинам: изнурительной жары в конце лета, формальных требований светской жизни в Бостоне, которые она не могла игнорировать даже в отсутствие Джона. Она тосковала по ферме с ее тенистыми деревьями и прохладным ручьем.

Политическая свара между губернатором Бернардом, Законодательным собранием Массачусетса и выборными лицами держала город в напряжении. Циркулярное письмо, составленное в основном Сэмюелом, распространилось в тринадцати колониях; оно призывало колонистов к совместной борьбе против Англии. Британский государственный секретарь по делам колоний граф Хиллсборо был так рассержен, что приказал губернатору Бернарду заставить Ассамблею Массачусетса «отозвать и отклонить письмо». Ассамблея отказалась выполнить это требование. Бернард получил указание распустить Законодательное собрание. Поскольку депутаты не могли более собираться официально, как Ассамблея Массачусетса, они встречались неофициально. Во все города и селения Массачусетса были посланы письма с просьбой направить 22 сентября 1768 года представителей на съезд в Бостон.

Джон не питал радужных надежд в связи со съездом, опасаясь, что горячие головы среди делегатов могут ввязаться в действия, которые нанесут ущерб и даже позволят обвинить в предательстве. Он направил посыльного к Сэмюелу на Пёрчейз-стрит с просьбой навестить его.

Сэмюел пришел своей легкой походкой. Абигейл никогда не видела ссорящихся кузенов. Джон был тверд, предупреждая Сэмюела держать съезд в юридических рамках. Как адвокат, Адамс имел на руках дело, которое могло создать прецедент не только для Джона Хэнкока, но и для Массачусетса. Он не хотел дразнить королевских чиновников, настраивать их против колонистов, а такое могло случиться на съезде.

— Я пытаюсь сказать, Сэмюел, что хотел бы вести в каждый момент только одну войну. Если хочешь, проводи свою встречу, но не обостряй проблемы.

Доводы Джона не произвели впечатления на Сэмюела.

— Если Бернард в состоянии запугать нас, то он может запугать и судей Адмиралтейского суда. Любая демонстрация силы поможет тебе. Если гражданам не нравится закон, они имеют право выбросить его, как выбрасывают мусор с корабля в море.

— Такое помогает, — вмешалась Абигейл, — если мусор бросают по ветру.

— Ну, кузина Нэбби, мне хватало неприятностей в споре с твоим мужем-правоведом.

— Она совершенно права, — ответил Джон, — если твой съезд станет бунтарским, окажусь виноватым я, когда выступлю в Адмиралтейском суде. Я хочу доказать, что акты Тауншенда неконституционны. Мне не нужна поддержка в виде битья окон.

Гнев Джона не вывел Сэмюела из равновесия.

— Теперь и твои бостонцы, братец Джон. Помнишь? Ты связал свою судьбу с нами, грубыми демонстрантами на булыжных улицах. Тебе не удастся порвать с нами.

Джон потерпел первое поражение. Таможенная комиссия продала судно Хэнкока «Либерти», не уведомив владельца и не выплатив ему компенсацию. Это был серьезный урон для Хэнкока и для престижа патриотов. Бостон считал, что вина лежит на Джоне Адамсе: он должен был отыскать закон или процедуру, которая спасла бы судно. Сам Хэнкок заверил семью Адамс, что он согласен ждать до ноября урегулирования более крупного вопроса — о штрафе в размере ста тысяч фунтов стерлингов.

Королевская власть думала иначе. Джон был в Спрингфилде по судебному делу между негром и его хозяином. Абигейл едва успела поставить дату на письме к родителям, когда из окна кабинета Джона увидела полк в красных мундирах, выстроившийся на площади Браттл. Ее первая мысль была панической: они пришли арестовать Джона. Потом она поняла, что это глупость. Это были войска генерала Гейджа, доставленные морем в Бостон из Галифакса. Флот прибыл в гавань Бостона два дня назад, доставив два полка и артиллерию в казармы на остров Касл. Ранее в это утро восемь вооруженных кораблей с готовыми к бою пушками на случай сопротивления Бостона высадили тысячу солдат в Лонг-Уорфе, и солдаты с примкнутыми штыками и развевающимися знаменами продефилировали к центру города.

Барабаны бухали, а флейты жалобно стонали, когда солдаты двигались к месту назначения. Абигейл видела, как хорошо они обмундированы, поверх красных мундиров были надеты белые портупеи, у них были готовые к бою ружья, штыки, рожки с порохом.

— Но против кого? — спрашивала она себя. — Опять Бостон? У нас нет армии. Ни у кого нет ружей, кроме охотничьих. С какой целью они стали лагерем против моей двери?

Ответ принес Сэмюел Адамс, пришедший во второй половине дня со свежими сахарными булочками, испеченными Бетси, и с ароматным чаем, купленным, как он объяснил, еще до решения об отказе ввозить чай из Англии. Распивая чай с булочками, Сэмюел объяснил:

— Когда мы узнали, что перед твоими окнами встал на постой полк, то решили, что тебе, возможно, потребуется компания.

— О, солдаты ведут себя хорошо. Среди них так много молодых, которые даже еще не брились.

— Они побреются, — усмехнулся Сэмюел, — если задержатся здесь в надежде навязать тариф.

— Смогут ли они, Сэм?

— Могут попытаться. А если колонии будут стоять на своем? Нет. Как смогут англичане получать деньги? Стреляя в нас? Во всяком случае, ничего не получится, если парламент не найдет способ зарабатывать на смерти. Итак, наслаждайся музыкой барабанов и флейт. Парады любят все.

Джон через день вернулся. Абигейл увидела из окна гостиной, как он шел через площадь, не обращая внимания на красномундирников, будто их не существует, солдаты тоже старались не видеть его, а он шел через их ряды, поднялся на тротуар, а затем вошел в дом. Он был красным от злости.