В постели со Снежной Королевой - Татьяна Михайловна Тронина

К сожалению, в тот день Роман Аркадьевич был на работе, его видел не один десяток людей… Доказать ничего не удалось, — шепотом закончила Лариса Викторовна. — Поэтому я хочу спасти вас, пока не поздно… Не верьте этому человеку. Не верьте!

* * *

Для начала Алена позвонила Селетину на сотовый. Механический голос ответил ей, что абонент временно недоступен. Тогда она набрала его рабочий номер. Секретарша малиновым голоском прощебетала, что «Романа Аркадьевича в данный момент нет в офисе, звоните на сотовый…».

— Не отвечает! — выпалила Алена мстительно. — Девушка, милая, где мне его найти?

Секретарша прилежно зашуршала бумагами на том конце провода, а потом посоветовала Алене поискать шефа на объекте. И дала адрес этого самого объекта…

Результатом было то, что Алена поехала на другой конец Москвы, в Тушино. Там долго плутала по заснеженным улицам, пока не наткнулась на ворота с надписью «Строительство жилого дома» — ведет фирма такая-то, генподрядчик такой-то и т. д. и т. п.

В голове все вертелся умильный секретарский голосок, который с пристрастием выпытывал, по какому вопросу ищет Алена Романа Аркадьевича, срочно ли это и не может ли она передать Аленино сообщение шефу, когда тот появится в офисе…

Алена нажала на кнопку звонка возле ворот. Вышел хмурый охранник в защитной форме и с большим недоверием выслушал Алену.

— Кого вам? Селетина? Минутку погодите…

И ушел.

«Минутка» растянулась почти на полчаса.

Алена практически заиндевела, прыгая возле ворот. Темнело, мороз усиливался. Мимо проезжали автобусы с побелевшими стеклами — садись да поезжай обратно к метро… Но какое-то ожесточенное упрямство не отпускало Алену.

Вдруг ворота открылись, и на улицу выскочил Селетин — в костюме, куртке и большой оранжевой защитной каске. Будь Алена в другом настроении, она непременно бы рассмеялась.

— Ты? Это ты меня искала? Господи, что случилось?!

— Я д-должна поговорить с тобой, — едва смогла произнести она онемевшими от холода губами. — Это важно…

— Ты замерзла! — с отчаянием констатировал Селетин, неуклюже пытаясь ее обнять. — Сумасшедшая… А позвонить было трудно?

— Я з-звонила… Твой телефон не отвечает.

Он достал мобильник из кармана куртки.

— Вырубился, зараза… У него от холода аккумулятор иногда садится!

— Рома, я б-была у Ларисы Викторовны.

— У кого? У моей тещи? Зачем? — изумленно спросил он. — Ладно, я минут через двадцать-тридцать освобожусь… Вон через дорогу кафе — ты меня там подожди, ладно? Вот деньги…

— Не надо мне твоих денег! — неожиданно рассвирепела Алена. — Ты думаешь, у меня нет денег на чашку кофе?.. Иди, работай! Я тебя подожду.

— Ладно… — растерянно пробормотал он, глядя ей вслед. — Я скоро, слышишь?..

В кафе было тепло, уютно, за окнами сгущались фиолетовые февральские сумерки, по-домашнему пахло жареной картошкой — от всего этого Алена едва не заплакала, сидя за столиком. «Она чего-то напутала, эта Лариса Викторовна… Ну не мог Рома довести Вику до самоубийства!»

Но рассудок напомнил ей, что в жизни довольно часто бывают случаи, когда женщина не может перенести измену возлюбленного. Тем более у Вики, кроме мужа, не было никаких других интересов. Ни детей, ни профессии — ничего такого, что могло бы ее удержать от последнего шага…

«Он же любил ее, Вику… До сих пор, может быть, любит! Мы и познакомились с ним потому, что он не смог забыть ее, успокоиться — несмотря на то, что год прошел после ее смерти! Он приходил в парк, чтобы быть ближе к ней… Или чувство вины гнало его туда?..»

Селетин появился через час, когда окончательно стемнело и кафе постепенно стало наполняться посетителями.

— Прости, раньше никак не получилось… — пробормотал он. — Поехали ко мне, а?

— Нет, — сказала Алена. — Я никуда не поеду, пока ты мне не объяснишь…

— Чего я должен тебе объяснить? — моментально раздражаясь, спросил он. — И вообще, какого черта тебя понесло к Ларисе Викторовне? Откуда ты узнала ее адрес?

— Она сама захотела со мной поговорить.

— А-а, интриги врагов… — с иронией протянул он. — Послушай, мы не должны им поддаваться!

— Рома, из-за чего Вика наложила на себя руки? — мрачно спросила Алена.

— Ну вот, снова-здорово… Я же тебе объяснял!

— Лариса Викторовна говорит, что последние годы ее дочь жила словно в аду. Ты действительно изменял Вике?

Селетин побагровел.

— Нет, я о других изменах… Конечно, за четырнадцать лет возможно всякое, но я говорю о тех случаях, когда… когда что-то серьезное! — торопливо пояснила Алена.

Селетин помолчал, глядя на нее с испепеляющей яростью.

— Я не обязан… я не обязан доказывать всем подряд, что я не верблюд, — наконец с трудом выдавил он.

— Я не «все подряд»!.. Лариса Викторовна рассказала о последнем разговоре с Викой. Вика обвиняла тебя в измене.

— Это ерунда… Она обвиняла! — с ядовитым сарказмом повторил он.

— Рома…

— Моя разлюбезная теща ничего не знала о нашей с Викой жизни! Навоображала себе бог знает чего…

— Рома, ты хочешь сказать, что Лариса Викторовна придумала все? Придумала этот последний разговор с Викой?

— Лариса Викторовна ничего не поняла! Она никогда и никого не была способна выслушать! Она слышала только то, что хотела слышать! — не выдержал, заорал он. За соседними столиками стали оглядываться. — Ладно, пошли отсюда…

Он бросил на стол тысячную купюру, схватил Алену за руку, чуть ли не силой стал натягивать на нее пальто.

— Это много, — сопротивляясь, упрямо сказала Алена. — Я здесь выпила всего одну чашку кофе…

— Ай, не будем мелочиться! — раздраженно отмахнулся он. — Пошли, пошли…

Сели в машину.

— Рома, ты матом ругаешься? — вдруг спросила Алена.

— В каком смысле? — недоумевающе спросил он. — На работе, что ли? Бывает! И даже часто… А почему ты спрашиваешь?

— Так… — пожала она плечами.

— Что, твое консерваторское образование не позволяет тебе общаться с человеком, который беседует с рабочими по матушке?.. А если они, эти рабочие, иногда, кроме этих слов…

— Перестань! — перебила Алена. — Меня не интересует, как ты со своими рабочими общаешься! Я просто так спросила!

— А что еще тебе Лариса Викторовна наговорила? Может быть, поведала, что я алкоголик, что я бил Вику, что не давал ей денег, не выпускал из дому, что я…

— Перестань!

— Алена, ты не должна была к ней ездить! — закричал Селетин. — Ты что, тоже мне не веришь? Действительно меня каким-то… Синей Бородой считаешь?..

Всю дорогу до Замоскворечья Роман пилил Алену за то, что она посмела отправиться к Ларисе Викторовне, не предупредив его.

— Ну здрасте! — в конце его монолога язвительно воскликнула Алена. — Я за каждый свой шаг должна отчитываться?.. Ты лучше сразу скажи, что мне можно делать, а что нельзя!

— Ты должна доверять мне, а не