Скорость Тьмы - Валентин Леженда

— Вы только что прочли отрывок из каббалистической книги «Зогар»? — удивился Зигель. — Не знал, что ваши познания столь глубоки.

Псионик усмехнулся:

— Иногда и я могу преподносить сюрпризы, но не всегда приятные...

Майор не обратил внимания на слова Мерца, сейчас его больше интересовали даже не парящие над полом полусфероиды, а огромное кольцо, установленное точно в центре громадного зала. Символ вечности был очевиден: змея заглатывала свой хвост.

Наверняка и непосвященный догадался бы, что это проход.

Карел подошел ближе.

Покрытое змеиной чешуей кольцо казалось изготовленным из камня, но вот постамент... возможно, железный. Конструкция, скорее всего, приводилась в действие неким тайным механизмом.

— Что вы там разглядываете, штурмбаннфюрер? — поинтересовался псионик.

Мысли археолога сейчас были ясны и чисты, как у младенца. Ученого интересовал только храм. Мысли же расолога оставались для Мерца загадкой.

— Похоже, вы нашли ворота?

— Вам знаком этот символ?

— О да, знак бесконечности, замкнутой, не способной вырваться наружу силы. Я бы не советовал вам слишком приближаться к этой штуке.

Но Карел уже нажал на педаль, замаскированную под узорчатую каменную плиту.

В том, что именно эта плита открывала проход, не было никаких сомнений. Только очень внимательный глаз мог увидеть в переплетении хаотичных линий египетский Анх, «завязку от сандалии», символизирующий всю ту же бесконечность.

Каменные врата бесшумно сдвинулись с места.

— Я же сказал, ничего здесь не трогать! — срывающимся голосом выкрикнул псионик.

Но на Мерца майору было сейчас глубоко наплевать.

Ворота вращались все быстрее, каменная чешуя свернутой в кольцо змеи стала краснеть, от ожившей конструкции повеяло жаром.

Внезапно внутри раскалившегося механизма что-то со звоном лопнуло, ворота остановились.

В раскаленном круге возник яркий, залитый солнцем пейзаж.

Покрытые буйной зеленью горные вершины спускались вниз. Невдалеке текла река, вдоль которой шла широкая пыльная дорога.

По дороге маршировали солдаты, с приглушенным ревом ползли танки, американские «Шерманы» и английские «Челленджеры».

«Союзники», — догадался Карел, вспоминая свою давнюю ночную беседу с гостем Иной Стороны.

Чертов пришелец все-таки оказался прав.

— Немедленно отойдите в сторону, — властно потребовал Мерц и, хотя майор его сейчас не видел, он был уверен, псионик сжимал в руке пистолет. Не оборачиваясь, разведчик выстрелил, точно чувствуя спиной эсэсовца.

Дар ясновидения не спас псионика. Курт Мерц был мертв.

Освободившийся от подавляющего влияния Зикс схватил автомат, но прежде четыре пули прошили ему грудь.

Руководитель экспедиции захрипел и, пуская на губах кровавые пузыри, грузно осел под ноги опустившему пистолет Карелу.

— Вы и меня убьете? — дрожащим голосом спросил профессор, в ужасе глядя на распростертые среди золотых саркофагов тела.

— В этом нет необходимости, — усмехнулся штурмбаннфюрер и, махнув в сторону прохода пистолетом, коротко бросил. — Бегите!

Зигель судорожно сглотнул, облизнув пересохшие губы.

— А что там... за вратами?

— Такой же мир, как и наш, — снова усмехнулся Карел. — Ну, почти такой же. Когда вы туда попадете, то сразу почувствуете разницу. Там даже воздух другой... Честно говоря, я вам сейчас завидую, профессор.

Снова посмотрев на мертвых эсэсовцев, археолог что-то беззвучно прошептал и, решительно подойдя к вратам, шагнул в раскаленный круг. В ту же секунду заглатывающая хвост змея погасла.

Проход закрылся.

Теперь это снова было огромное каменное кольцо, не более того.

— Весьма благородно, штурмбаннфюрер. Я ожидал, что именно так вы и поступите.

Майор стремительно обернулся. У выхода из храма стоял далай-лама Воталхе. «Зеленый брат» умиротворенно улыбался.

— Опустите оружие, оно вам больше не понадобится. Ведь я вам не враг, просто в трудную минуту мы помогли друг другу...

Карел молчал.

— Понимаю: у вас накопилось много вопросов, но времени, как всегда, слишком мало. Видите эти прекрасные божественные создания? — Воталхе медленно обвел руками сияющий золотым светом зал. — Их можно называть по-разному, и каждое из названий будет правильным: боги, сверхлюди, атланты, Воины Шамбалы, Высшие Неизвестные... Имена не имеют значения, значимо только грядущее. Перед вами истинная раса тех, Кто Приходит После. Вы не обратили внимания, но на каждой гробнице есть особые насечки и треугольники, которые медленно вращаются по часовой стрелке. Это часы, они идут уже более тысячи лет. Неправда ли, просто великолепный механизм? Нам стоило бы преклонить голову перед мудростью его древних создателей. Верхний символ — дата. Именно в этот день и час гробницы откроются. Хотите знать число? — Далай-лама улыбнулся.

— Воины Шамбалы проснутся тринадцатого июня тысяча девятьсот сорок шестого года на тринадцатый год существования Тысячелетнего рейха. Не правда ли, весьма символичная дата? Возникает резонный вопрос: куда они после пробуждения направятся?

Воталхе указал на каменные врата:

— По-моему, ответ очевиден.

— Получается, что тот мир обречен? — спокойно спросил Карел.

— Не просто мир, — возразил далай-лама, — а лучший из возможных. Им, в отличие от нас, все-таки удалось укротить вырвавшуюся Тьму. Они побеждают. Ровно через год Гитлер отравится в своем берлинском бункере вместе со своей женой Евой Браун. Их тела сожгут во дворе, а останки переправят в Южную Америку. Германия будет побеждена и разделена державами-победителями на разные части. Герман Геринг предстанет перед судом и впоследствии в тюрьме примет яд. Гиммлер и Геббельс тоже сведут счеты с жизнью, но значительно раньше. Борман и Мюллер скроются в Латинской Америке. Гесс, будучи уже дряхлым столетним стариком, повесится в английской тюрьме...

— Зачем вы мне все это говорите?

— Я хочу, чтобы ты понял... я использовал тебя не ради зла. Наша Тьма не должна пожрать соседний мир, ее скорость велика, но мы почти успели.

— Мы?

— Да, именно мы. Те, у кого внутри не пустота. Жаль, что ты не сразу понял. Я обращаюсь сейчас не к штурмбаннфюреру Хорсту, а к тому, кто прячется под его личиной. Наш мир — это Проклятый Вавилон, та самая Шамбала, о которой многие слышали, но никогда до конца не верили в ее существование. Змеиные врата — не выход, а вход в Шамбалу с другой стороны. Там тоже есть свой Тибет, своя Лхаса, почти такая же, как и тут. Но они практически ничего о нас не знают. Мы — два стоящих друг напротив друга зеркала, одно из которых кривое. Там — настоящий мир, здесь же — чистилище. Нас уже ничто не спасет, а вот у них есть еще шанс, и сегодня я дам его им, разрушив врата.

— И куда тогда придут те, кто сейчас спит?

— Они придут в наш мир, — скорбно ответил далай-лама. — В мир, который изначально был обречен, и, чтобы мог жить соседний, он должен погибнуть.

Майор выстрелил в ближайший саркофаг.

Как он и ожидал, пуля со звоном отскочила от золотистой прозрачной крышки. Уничтожить подземный храм наверняка невозможно.

Воталхе медленно стянул со своих рук зеленые перчатки, и стало понятно, почему он никогда их не снимал. Руки были сплошь покрыты замысловатыми узорами.

Удивительная татуировка пришла в движение, кроваво-красные символы стали меняться, складываясь в дрожащие извивающиеся линии.

— Да, скорость Тьмы велика, — произнес Воталхе, — но ты еще можешь успеть спасти того, кто тебе по-прежнему дорог...

Это были его последние слова.

В следующую секунду сердце Дитера Хорста остановилось.

Но Карел сумел задержаться, успев увидеть, как превращаются в пыль огромные каменные врата.

17

Трупы выбрасывали прямо на грязный снег.

Два эсэсовца методично очищали кузов «грузовика № 3», или «душегубки», остановившейся посреди леса. В «грузовике № 3» помещалось два десятка человек. Из второй машины (крытого камуфлированного фургона) выводили заключенных.

Карел постепенно осознавал, ЧТО с ним произошло.

Далай-лама каким-то образом уничтожил его донора. Но почему разведчика не выбросило в родное тело, а швырнуло по оперативной цепочке?

Вывод напрашивался лишь один: настоящее тело было мертво.

Случилось самое страшное, что могло произойти с нейроразведчиком: Карел пошел по «цепочке». Теперь все зависело от его сноровки и умения быстро ориентироваться.

Он оказался в идущем на смерть заключенном. Что ж, не самый лучший вариант, но задержаться пока стоило, чтобы подумать и решить, как выбираться из всего этого дерьма.

«Душегубка» стояла у самой обочины. Машина была выкрашена в черно-зеленый цвет, на бортах кузова нанесены белые кресты. Изобрел этот ад на колесах некий эсэсовский ублюдок по фамилии Беккер.